1. Исходная точка отсчета – реальность нас мыслящих о своем предмете. Мы (исследователи и читатели) находимся в позиции мыслительного опыта, который представляет собой движение в поле смыслов. Поскольку мы находимся в сфере мышления, все, что мы мысленно фиксируем и о чем рассуждаем, приобретает характер мысли и смыслового отношения. Об этом следует постоянно отдавать себе отчет.

С. Франк выделяет три основных значения слова "сознание".

1. Чистое переживание. Сознание как "бытие-для-себя", непосредственная самоявственность, самопроникнутость и внутренняя прозрачность душевных явлений.
2. Предметное сознание. Знание чего-либо, отчетливое различение содержания предмета. "В нем единое переживание, в котором переживаемое слито с самим процессом переживания, сменяется характерной двойственностью между противостоящим нам предметом и нашей устремленностью на него" (Франк С. Л. Душа человека // Реальность и человек. М., 1997. С. 53).
3. Самосознание, познавательная направленность на "я". "В самосознании нет двойственности между сознающим и сознаваемым и наше "я" не противостоит нам как предмет, на который мы направлены; напротив, сознание нашего "я" и есть не что иное, как его простое переживание" (Там же, С. 58).

В основе всякого познания (а следовательно, и всякой структуры сознания) должно лежать то «отношение познаваемого и познающего», когда то и другое слито в одно онтологическое целое, ибо всякое познание есть проявление известного бытия, а всякое проявление есть воздействие на окружающее, т.е.

romantaran пишет: Вот, что меня удивляет в чисто феноменологической позиции: непосредственным переживанием называют то, во что, так сказать, упёрся взгляд, "акт упирания взгляда". Но не стоять же вот так и не пялиться тупо на предмет! Мы же можем перевести умственный взор с предмета на тот "фон", на котором он дан, описать нюансировку этой данности. Но ведь мы точно так же можем отрефлексировать и условия этой данности (которые ведь тоже даны) и если при этом мы употребляем форму умозаключения "если, то", то это еще не говорит о том, что мы "только умозаключаем", "теоретизируем", потому что сама возможность умозаключения основывается на непосредственно данном различии предмета и его окружения, ну а "теория" вообще в переводе с греческого — умозрение.

ОТВЕЧАЮ:

Ну вот, в предыдущей записи я сказал, что не намереваюсь отождествлять «ум» с «сознанием», но бессознательно сделал это, что проявилось в возникновении конструкции «самосозерцающего сознания». Очнулся я после восклицания molbard ’a: «А почему вопрос ставится таким образом, что сознание должно "созерцать себя в качестве субъекта"?».

romantaran пишет: поскольку субъект не есть объект, то сознание не может созерцать себя в качестве субъекта, но лишь в качестве объекта, т.е. его самосозерцание будет неполным.

А почему вопрос ставится таким образом, что сознание должно "созерцать себя в качестве субъекта"?

Итак, в прошлый раз мы пришли к тому, что рефлексирующее сознание дано себе, во-первых, частично и, во-вторых, в полной адеквации. Как это возможно?

Приведу очередную цитату из моего конспекта трактата V 3 Эннеад. Обращаю внимание, что я сейчас работаю не с оригинальным текстом Плотина, а с выжимкой из его трактата, которую я сделал несколько лет назад. Так что это не работа с первоисточником, а, скорее, своеобразная креативная методика: я размышляю на свою тему, отталкиваясь от мыслей Плотина и не имею намерения отождествлять «ум» неоплатоников и «сознание» современной философии.

Чтобы понять, как возможно сознание себя как источника собственных актов, я возьму конспект трактата Плотина «О субстанциях интеллектуальных и о верховном начале» (V 3) и на его основе попытаюсь развить собственную аргументацию по данному вопросу. Итак, Плотин пишет: 

1. Самопознание сложного существа, когда оно одной своей частью познает другие, возможно при условии, что часть, познающая другие соединенные с нею части, в то же самое время мыслит и познает и саму себя. В противном случае получится лишь познание вещи другой вещью.
Эннеады, V 3.1

Это значит, что сознание себя как иного возможно только при сознании себя как себя.

Конспект. Полный текст находится здесь.

Густав Шпет. СОЗНАНИЕ И ЕГО СОБСТВЕННИК
(ЗАМЕТКИ)

В кн.: Георгию Ивановичу Челпанову от участников его семинариев в Киеве и Москве 1891–1916.
Статьи по философии и психологии. Москва, 1916. с. 156–210.

На самом деле фихтевский принцип Я — вещь недооцененная и плохо продуманная. Это Я, которое не тождественно самосознанию. А ведь проблема самосознания — это не какая-то побочная тема, это главный предмет размышлений от Декарта до Гуссерля и Сартра. Вплоть до Хайдеггера с его борьбой против “уполномочивания” самости. Тот, кто занят сегодня проблемой самосознания, тот занят сущностью современной метафизики. Хайдеггер, усмотревший у Декарта всевластие субъекта, не заметил одного важного обстоятельства.