В теории определенности будет предпринята попытка построить логичную и связную систему, описывающую наше мироздание, основываясь на введенной здесь же категории определенности. Определенность в этой системе является единственным началом мироздания. Она присутствует везде и всегда. Любую объективную или субъективную идею, любой материальный объект, любое явление можно рассматривать как некую определенность. Всё мироздание можно попытаться свернуть в одну единственную и очень простую определенность. Она реализует саму себя в минимальном объёме, проявляя или выявляя собой два неких принципа.

К этим двум принципам изначально предъявляются некоторые требования. Они должны быть, во-первых, абсолютно абстрактны и, во-вторых, кардинально отличаться друг от друга, то есть не иметь ничего общего между собой. Это абсолютное различие возможно лишь в одном случае, а именно, при соблюдении первого требования абсолютной абстрактности, то есть невозможности, нереальности. Таким образом, они рассматриваются как продукт чистого, субъективного мышления, мышления, удаленного от всякой реальности.

Какие же это принципы? Здесь возможно несколько вариантов. Один из первых вариантов был предложен ещё пифагорейцами. Это принцип единственности и принцип множественности, проще говоря: одно и многое.

О том, что принцип единственности не может быть субстанциональным, то есть, не может быть единственным основанием мироздания, пифагорейцы говорили так: «Полагая, что Одно лучше сущего и что сущее от него зависит, они освободили его от статуса начала. Считая, что если полагать Одно, мыслимое исключительно само по себе, без других как таковое, не сополагая ему никакой другой элемент, то ничто иное не возникнет, они ввели в качестве начала сущих неопределенную двоицу». Пифагор полагал «началами единицу и неопределенную двоицу». Неопределенность двоицы в данном случае означает не конкретное число два, а принцип удвоения, размножения.

Различие этих принципов хорошо описывает Аристотель: О возникновении и уничтожении I, 8: «Из того, что поистине едино, не может стать многое, а из того, что поистине многое, невозможно, чтобы стало одно». Аналогичное понимание приписывается также и Демокриту: Аристотель. Метафизика VII, 13: «Невозможно, как говорит Демокрит, чтобы из двух (вещей) стала одна или из одной две».

Данный вариант имеет один существенный недостаток. Несмотря на то, что принципы, казалось бы, имеют четкий водораздел, одно, фактически, является тем же самым, что и многое, то есть числом, количеством. И такое понимание вполне может быть распространено и в наши дни. Не будем полагаться на то, что кто-то как-то может понять. Поэтому, будем считать, что второе наше требование к принципам оказывается не выполненным.

Рассмотрим другой вариант: принцип целостности и принцип частичности. Этот, казалось бы, идеальный вариант, четко описывает определенность саму по себе. Тем не менее, и он имеет недостаток подобный другим вариантам. А именно: принципам тождества и различия, принципам соединения и отделения, непрерывности и дискретности, конечности и бесконечности. Все эти варианты чисто качественные. Тождество, как понятие идеально подходит для простейшей модели мироздания, описывая «всё». Хотя, одно обстоятельство часто ускользает от внимания: то, что реальное тождество может быть только одно, представлять собой именно «всё» и никак иначе. Принцип целого, больше подходит для развернутой иерархичной модели мироздания. Таким образом, каждый из этих вариантов имеет свои достоинства. Но недостаток у них, как уже говорилось общий - чистая качественность.

В теории определенности предлагается взять за основу два абстрактных и достаточно «непонятных» принципа: качества и количества, хотя и здесь название «количество» не совсем то, что нужно. Уж слишком оно напоминает качество по своему звучанию. Но, что означают эти понятия достаточно сложно представить и ассоциировать. Особенно качество. С другой стороны, понятие количества имеет много проблем «внутри самого себя». А уж чтобы представить себе их взаимосвязь, нужно быть непременно философом. С другой стороны эти понятия на слуху. Любой человек, слегка касавшийся и не касавшийся философии, наверняка с ними уже знаком. Они являются хорошими кандидатами для описания основания нашего мира. Принцип качества (единственности, целостности, одного), который соединяет. И принцип количества (множественности, частичности, многого), который отделяет. При этом термин «принцип» используется здесь в смысле некой абстрактной, несуществующей в реальности «идеи».

Попытаемся дать определения качеству и количеству, объяснить их. Качество – это уникальность без обособленности. Количество – это обособленность без уникальности. Я сделаю пояснения чуть дальше. Хотя эти определения страдают тем же, что и любое понятие. Они просто стремятся друг в друга, как их не удерживай. Смысл вроде бы ясен. Но стоит начать их объяснять, тут же заходишь на «чужую» территорию. От реальности уйти трудно. Собственно несовместимые друг с другом принципы и вводятся, чтобы иметь ясность понятий. И вообще – ясность. Так как и уникальность, и обособленность – имеет непосредственное отношение к определенности, то они содержат в себе оба наших принципа. Сказать «уникальность», это не значит назвать что-то одно, это значит упомянуть оба принципа одновременно. Отсюда сложность понимания. Часто каждый понимает по-своему. Так как ему ближе. Например, процитирую Ж. Делеза: «В сущности, различие — объект утверждения, само утверждение. В сущности, само утверждение — это различие». По такому «замкнутому кругу» ходили, ходят, и видимо, еще будут ходить многие философы. Часто смысл используемого понятия можно понять только из контекста. И каждую такую фразу автору приходится «расшифровывать» еще на страницу, если он надеется быть правильно понятым. Проблема ясного изложения в философии актуальна и сегодня. Осознав эту ситуацию, я берусь дать такую рекомендацию: чтобы дать правильное определение, нужно сделать утверждение одного и тут же отрицание другого. Только такие определения способны выявить суть определяемого понятия непротиворечивым образом. Сошлемся для убедительности на Витгенштейна со слов В.В. Бибихина: «Трудно укладывается в голове, что бессмысленное (Sinnlos) суждение невозможно. Оно однако невозможно по определению. Суждение, утверждая что-то, отрицает свою противоположность и таким образом, поскольку оно суждение, имеет направленность». Витгенштейн в данном случае хорошо видел неявное отрицание рядом с явным утверждением. Я предлагаю ввести в обиход привычку делать отрицание так же явно, как и утверждение. Чтобы понятно и ясно показать направленность понятия (а не только суждения), следует использовать утверждение одного и отрицание другого одновременно. Хотя, если ваш собеседник просто не осведомлен о смысле ваших понятий, не следует объяснять их с использованием тех же самых понятий. Иначе, тут же возникает замкнутый круг. Поэтому, я дам вторую рекомендацию: называя понятия, следует указать, о чем вы говорите. О качестве или о количестве. Скажем, уникальность – это качество в моем понимании, обособленность – это количество.

Получаются несколько «забавные» определения: «качество – это качество без количества». «Количество – это количество без качества». Более точно это звучит так: «абстрактное понятие качество это реальное качество без абстрактного количества». «Абстрактное понятие количество это реальное количество без абстрактного качества». А реальное качество и есть реальное количество. Почти.