"Нет права собственности" - право собственности фикция либерал-фашизма строящего конфигурацию права на собственнике, источник же права индивид. Воровством из казны являются привилегии чиновника, например распоряжения казной на своё усмотрение, как это сделал Кудрин с Путиным создав стабфонд. Является ли чиновник полноценным индивидом, нет, он функция закона, отсюда и начинается воровство. "обвинения в воровстве никакому правителю в такой культуре не страшны" - толпа может считать индивидом кого угодно, но позор то не в этом, а в науке права, религиозной по сути, древнеримского происхождения. Царь не является правовым феноменом, он помазанник божий, где религиозная легитимация, а Путин другое, и сравнивать царей с Путиным это есть по сути холуйская позиция, сакральное с чиновником несравнимое. В итоге ясно и на что уходил стабфонд, на пенсии или гарантии? нет, на ошибки и преступления чиновников. Интересно что жуликов создавших стабфонд за пределами государства оценили и западные банкиры, здесь сказалась консолидация аферистов банковского сектора, именно так видящих задачу политэкономии государства поощряющую вывод денег чиновниками из оборота экономического в государстве под благовидным предлогом заботы о стабильности этого самого государства, что государственное преступление.

Нет права собственности, нет и воровства.
Алексей Савольский

Из диалога:
- угу, и я о том же, лихие индивиды бродят по ледяной пустыне, источают из себя право на все на что глаз не упадет
- "лихие индивиды бродят по ледяной пустыне", - индивид - абстракция философии права, откуда происходит субъект права. Поэтому никакой пустыни нет, она в вашей голове.

ЕЩЕ О ВОРОВСТВЕ ПРАВИТЕЛЕЙ
Интересный поворот темы возник в дискуссии о воровстве единоличных правителей. Мол, люди (по крайне мере, в России) в массе своей в это не верят, потому что образ «царя-вора» в их головы не укладывается. Ибо царь или его политический аналог – это сакральное, а сакральное не соотносится с профанными мздоимствами-лихоимствами и с частными интересами, как таковыми. Красть могут государевы слуги, а не государь, от которого ждут как раз обуздания жуликов и воров.
Что-то в этом есть. Царь соотносится с силой, должной использоваться по праву и усмотрению государя в отношении всех, кто злоупотребляет своей статусной силой или силой богатства, будь-то для политических помех его правлению, насилия над слабыми, грабежа, казнокрадства, вымогательства либо иного неправедного (позитивный народный образ «царя-грозы»). Любое силовое действие, исходящее от государя, легитимно, почему, кстати, и не хочет тускнеть в исторической памяти фигура Сталина, почему и спадают одна за другой волны десталинизации. И наоборот: поведение, воспринимаемое в отношении частных и групповых эгоизмов как попустительское, способно подорвать сакральность правителя. Не институциональную, а индивидуальную.
Так возникают представления о царе «неподлинном», «подмененном», так возникает самозванство. И точно так же могут обрушиваться легитимности харизматические, Горбачев и Ельцин чему могут служить примерами. А обвинения в воровстве никакому правителю в такой культуре не страшны. Потому что он воспринимается в такой культуре единоличным хозяином страны, которому что-то у нее приворовывать – все равно, что приворовывать у себя.
Игорь Клямкин