"Смысл — порождение конечной системы, пытающейся понять бесконечное. Именно таков человек, единственное пока существо, наделенное свободой и которому открыты два плана бытия. А свобода — не только трансцендентальный исходный импульс смысла человеческого бытия, но и гарант осуществления этого смысла в социальном со-бытии.

"Прошедший век часто называют веком индустриального общества. В его развитие внесли свой вклад, прежде всего, фундаментальные изобретения, но также и методы производства нового типа, такие как конвейер и экстремальное разделение труда в смысле тейлоризма. К концу того века уже наметилось формирование информационного общества. Технические возможности, которые открываются, в особенности, благодаря использованию ядерной энергии, а в последнее время благодаря развитию генной инженерии и информатики, воспринимаются, правда, не только как благо, но часто и как угроза. Отсюда возникают новые требования к человеческим организациям, таким как государство и его учреждения с их законодательными функциями, охраной здоровья и т.д., и встает вопрос, как организационные структуры современного общества могут справиться с возникающими в информационном обществе проблемами. Бесспорно при этом, что человек все в большей мере попадает в центральный пункт мышления, и мы во все большей мере имеем дело с увлекательной взаимной игрой между индивидом, с одной стороны, и системой, которая всегда имеется в наличии - с другой. То, что мы будем делать в будущем, будет определяться не столько высоким уровнем развития техники, сколько социологическими конструктами, в особенности нахождением консенсуса в социальном плане."

"В прежней идеологии науки уникальные события -- будь то зарождение жизни или зарождение мироздания -- представлялись почти антинаучно. Это можно проиллюстрировать известным рассказом Айзека Азимова. Высокоразвитая цивилизация спрашивает компьютер о том, как опровергнуть второе начало термодинамики. Компьютер ссылается на недостаток исходных данных и начинает расчеты, которые длятся миллионы и миллионы лет, пока не исчезает все, кроме гигантского считающего компьютера, извлекающего данные непосредственно из пространства-времени. Наконец, компьютер уясняет, как опровергнуть второе начало. В тот же момент рождается новый мир. Сегодня, однако, мы лучше понимаем, каким образом элемент повествования (или элемент события) входит в наше видение природы.

"Человечество не имеет иных возможностей создать образ мира, его отдельных фрагментов, как только в языке, с его помощью. И прежде чем человек в гордом своеволии стал способным замкнуться, обособиться в позиции “я мыслю” (вырожденный случай диалога), был мир детства человечества, мир диалога по всему спектру возможностей и способностей, данных природой человеку. И уж, конечно, там действует не только диа-лог, но и диа-голос, диа-жест, диа-мимика, и не только диа-(бинарных оппозиций): “я — ты”, “плохо — хорошо”, “надо — не надо”, “нравится — не нравится”…, а как “поли” — взаимодействия, отнюдь не всегда завершающиеся формулированием слова-знака с устойчивым однозначным смыслом, но и возникновение пульсирующих смыслов в различных образах-обличиях: в слове, жесте, рисунке, движении, поступке."

Конспект текста и его обсуждение. Начнем с предисловия М. Фуко.

"Возможно когда-нибудь нынешний век будет известен как век Делёза" – Мишель Фуко.

"Главный принцип философии, согласно Делёзу, состоит не в том, чтобы отражать то, что выступает как налично данное. Речь, скорее, идет о созидании понятий, но не понятий о чем-то, что существует и требует своего осмысления, а понятий о том, что еще должно стать объектом, чего пока нет на самом деле. Именно в этом случае философ становится врачом цивилизации.

"...институциональное позиционирование философии неизбежно отражается на социальном положении философов. ... Неразделенные мысли социально неинтегрируемы и экономически неэффективны. Полезность мысли определяется её способностью вызывать прогнозируемую реакцию у других. Пригодная к социализации мысль, таким образом, должна быть интерсубъективной.

"Философия представляет собой три элемента, взаимно соответствующих друг другу но рассматриваемых каждый отдельно: префилософский план, который она должна начертать (имманенция), профилософский персонаж или персонален, которых она должна изобретать и вызывать к жизни (инсистенция), и философские концепты, которые она должна творить (консистенция). Начертание, изобретение, творение -- такова философская троица. Черты диаграмматические, личностные и интенсивные. Существуют группы концептов, поскольку они между собой перекликаются или связаны подвижными мостами, покрывая один и тот же план имманенции, который соединяет их между собой. Существуют семейства планов, поскольку бесконечные движения мысли имеют в них общий сгиб и составляют вместе вариации кривизны или же, напротив, отбирают такие разновидности, которые составить вместе невозможно. Существуют типы персонажей, поскольку они обладают возможностями встречи (пусть даже враждебной) в одном плане и одной группе. Часто, однако, бывает трудно определить, идет ли речь об одной и той же группе, типе, семействе. Для этого требуется настоящий "вкус"."