Лиотар. Научное знание
научное знание в отличие от нарративного выходит за пределы единого Тела: "Критерий приемлемости высказывания — оценка его истинности.", ведь истинность высказывания априори имеется у единого Тела. "Научная игра содержит, следовательно, диахронную темпоральность, т. е. память и проект" - единое Тела вне времени по отношению к высказыванию, тогда как научная игра выходит за пределы этого правила, и исходя из сказанного "Научное высказывание не извлекает никакой законности из того, о чем оно говорит". "... характеристик языковой игры науки, касается конкретно ее соотношения с нарративным знанием ... , ... это последнее не придает большого значения вопросу своей легитимации; оно подтверждает самое себя через передачу своей прагматики и потому не прибегает к аргументации или приведению доказательств". "Научное задается вопросом о законности нарративных высказываний и констатирует, что они никогда не подчиняются аргументам и доказательствам" - если знание высказывающего (единое Тела) законно, то эта законность первична в гуманитарной сфере знания только, тогда как иные виды знания вполне свободны, и только поэтому требуют доказательств их эффективности и пользы от научного сообщества. Например, что такое экономика ни у кого не требует доказательств, потому что это частная сфера знания, а понятие государство не относится к свободной сфере знания, и по отсутствию законности требует определения. Например беспомощность современной науки права очевидна, судя по определениям понятия государство. Гуманитарное знание первично, и поэтому научное знание всегда вторично к гуманитарному, а не наоборот, когда наука зависимая от политэкономии наступает на гуманитарную сферу знания по всем направлениям. Гуманитарное знание самодостаточно и значимо высказыванием, а научное знание значимо сообщением, которое может содержаться в высказывании или не может, и поэтому научное знание всегда условное в отличие то гуманитарного безусловного, и поэтому оно никак не может влиять на гуманитарное знание. История СССР это подтвердила, когда всё исчезло в миг, и что строилось на сообщении толпе, идеологии. Всё шарлатанство нынешней правящей клики также строится на сообщении отсылаемом от имени государства: "Госуда́рство — организация, обладающая политической властью, располагающая специальными механизмами управления и принуждения, устанавливающая правовой порядок... Яндекс", "Госуда́рство — Публичная организация по контролю и управлению территорией в интересах местных и международных правящих элит. Используя определение: — Организация (от греч. ὄργανον — инструмент) — целевое объединение ресурсов. Можно сформировать понятие Госуда́рство: Госуда́рство — суверенная организация... Википедия" - налицо смехотворные определения, за что и ответственна правовая наука.
Сравнивая прагматики научного и нарративного знания можно отметить следующие особенности:
1. Научное знание требует выбора одной из языковых игр — денотативной, и исключения других. Критерий приемлемости высказывания — оценка его истинности. Конечно, мы встречаем здесь и другие классы высказываний: вопросительные («Как объяснить, что…?») и прескриптивные («Предположим, дан исчислимый ряд элементов…»), но они здесь служат только для сочленения диалектической аргументации, и последняя должна завершиться денотативным высказыванием. Следовательно, некто является ученым (в этом смысле), если способен сформулировать истинное высказывание на предмет некоего референта, и специалистом, если может сформулировать высказывания верифицируемые или фальсифицируемые на предмет референта, принимаемого экспертами.
2. Это знание оказывается, таким образом, изолированным от других языковых игр, чье сочетание формирует социальную связь. Оно больше не является непосредственной и общепринятой составляющей, как в случае нарративного знания, но косвенной составляющей, поскольку становится профессией и образует институты, и потому что в современном обществе языковые игры реализуются в форме институтов, которые приводятся в движение квалифицированными партнерами, профессионалами. Связь между знанием и обществом (т. е. совокупностью партнеров в общей агонистике в качестве тех, кто не является профессионалами науки) экстериоризуется. Появляется новая проблема — отношение между научным институтом и обществом. Может ли данная проблема быть решена лишь средствами дидактики, например, согласно предположению, что всякий социальный атом может приобрести научную компетенцию?
3. В рамках исследовательской игры требуемая компетенция обращена только на пост высказывающего. Не существует особого вида компетенции получателя высказывания (она проявляется только в ситуации обучения: студент должен быть умным). Он не имеет никакой компетенции как референт. Даже если речь идет о гуманитарных науках, то референт, которым в таком случае является какой-то аспект человеческого поведения, является в принципе внешним по отношению к партнерам из научной диалектики. Здесь нет, как в нарративе, основания быть тем, о чем знание говорит, что оно есть.
4. Научное высказывание не извлекает никакой законности из того, о чем оно говорит. Даже в области педагогики его дают лишь постольку, поскольку в настоящее время его всегда можно проверить с помощью аргументов и доказательств. Само по себе, оно всегда находится в опасности «фальсификации». Таким образом, знание, накопленное в ранее принятых высказываниях, всегда может' быть отвергнуто. И наоборот, всякое новое высказывание, если оно противоречит высказыванию, принятому ранее как законное, может приниматься как законное только, если оно опровергнет предыдущее посредством аргументов и доказательств.
5. Научная игра содержит, следовательно, диахронную темпоральность, т. е. память и проект. Предполагается, что актуальный отправитель научного высказывания имеет познания в области высказываний, относившихся ранее к его референту (библиография) и не предлагает высказываний на ту же тему, если они не отличаются от общепризнанных. То, что мы назвали «ударением» в каждом перформансе, получило здесь преимущество над «метром», отсюда и полемическая функция этой игры. Эта диахронность, предполагающая накопление в памяти и исследование нового, в принципе, очерчивает кумулятивный процесс. «Ритм» этого последнего, который суть отношение ударения к метру, изменяется.
Названные особенности известны. Однако, стоит напомнить о них по двум причинам. Во-первых, параллельное сравнение науки и ненаучного (нарративного) знания дает понять или, по крайней мере, почувствовать, что в существовании первого необходимости не больше, чем во втором, хотя и не меньше. Одно и другое сформированы совокупностями высказываний; высказывания являются «приемами», направленными на игроков в рамках общих правил; эти правила являются специфическими для каждого знания, и «прием», который считается хорошим здесь, не может быть таким же там, за исключением каких-то совпадений.
Мы не смогли бы судить ни о существовании, ни о ценности нарративное, если бы отталкивались от научного, и наоборот: соответствующие критерии не одинаковы здесь и там. Можно было бы, конечно, удовлетворяться любованием этим разнообразием видов дискурса, как это бывает в растительном или животном мире. С другой стороны, сетовать на «утрату смысла» в эпоху постмодерна значит сожалеть, что знание больше не является в основном нарративным. Но это одно противоречие. Другое — не меньше первого и состоит в желании отделить или произвести (через такие операторы, как, например, развитие и т. п.) научное знание от нарративного, как если бы это последнее содержало первое в зародыше.
Между тем, виды языка, как и живые виды, вступают между собой в отношения и, надо признать, не всегда гармоничные. Другая причина, которая может оправдать беглое напоминание характеристик языковой игры науки, касается конкретно ее соотношения с нарративным знанием Мы уже сказали, что это последнее не придает большого значения вопросу своей легитимации; оно подтверждает самое себя через передачу своей прагматики и потому не прибегает к аргументации или приведению доказательств. Именно поэтому оно соединяет непонимание проблем научного дискурса с определенной толерантностью к нему: оно рассматривает его всего лишь как разновидность в семье нарративных культур. Обратное неверно. Научное задается вопросом о законности нарративных высказываний и констатирует, что они никогда не подчиняются аргументам и доказательствам. Оно относит их к другой ментальности: дикой, примитивной, недоразвитой, отсталой, отчужденной, основанной на мнении, обычаях, авторитете, предубеждениях, незнании, идеологии. Рассказы являются вымыслами, мифами, легендами, годными для женщин и детей. В лучшем случае, в эту темноту обскурантизма пытаются впустить луч света, цивилизовать, обучить, развить
Такое неравное отношение есть эффект присущий правилам всякой игры. Его признаки известны. Свидетельство тому — вся история культурного империализма, начиная с первых шагов Запада. Главное, знать его содержание, которое отличает его от всех других: оно продиктовано требованием легитимации.
http://www.libros.am/…/id/213…/slug/sostoyanie-postmoderna-1 Жан-Франсуа Лиотар • Состояние постмодерна. Глава 7 Прагматика научного знания
- Дмитрий Косой
- Для комментирования войдите или зарегистрируйтесь
Философский штурм | Совместное философское творчество © 2006-2014
Сайт представляет собой площадку для функционирования философского интернет-сообщества, участники которого заинтересованы не только в индивидуальном, но и в коллективном философском творчестве.
Комментарии
Ув. Дмитрий, если научное знание не нарративное, то оно и ненаучное, потому, что наука - социальное явление.
ЕС
в том и недостаток науки что она социальная, а не индивидуальная как гуманитарное знание, и опирается на сообщество [толпу]. Наука не рассказ [нарратив], а сообщение, которое предполагает и религиозное влияние, идеологию. Капитал Маркса например оказался в большей степени сообщением для толпы умников возомнивших себя вершителями судеб, а не гуманитарным знанием.
Уважаемый Дмитрий!
Креативное нарратива и есть сообщение.
Философская идея всеединства подразумевает путь познания в форме социальной, в форме науки, преодолевая ограничения времени и пространства.
ЕС
рассказ ведётся от индивида, а сообщение прочитывается у индивида, есть разница. Социального знания не существует, и наука не знание, а всего лишь его составляющая. Знание принадлежит индивиду, а наука не только, если выходит и за пределы его.
Спасибо, понятно.
Многоуважаемый, Дмитрий Косой, хороший умный пост, извините, сейчас не могу очень внимательно прочесть совместно с инфой http://www.libros.am/…/id/213…/slug/sostoyanie-postmoderna-1 Жан-Франсуа Лиотар , но прочту именно с целью оказания вашим усилиям должного уважения, естественно прокомментирую.
Дмитрий Косой, хочу лично для вас сослаться на Феноменологическая редукция — Википедия, в терминах Феноменологии Гуссерля---всякое научное знание, как и глубинная интуиция---есть впрямую интенциональный аспект в разумении объективности, что любой "язык природы"---это исключительно трансцендентальное вещам этой "природы" собственное внутреннее человеческое переживание акта собственного сознания 2004 Левинас Э. Теория интуиции в феноменологии Гуссерля. 1940, 1969 Феноменологическая редукция — Википедия, и никогда не более единственного содержательного случая разрешения парадокса лжеца, теоремы Тарского, Гёделя и принципа фальсифицируемости Поппера. И это поясняет "Феноменология" Гуссерля.
Многоуважаемый, Дмитрий Косой, я очень постараюсь не откладывать в долгий ящик желание изучить этот пост, но и вас попрошу хоть с Феноменологическая редукция — Википедия ознакомиться, ибо возражать и оспаривать буду именно в этой сигнатуре. Всех благ.
Уважаемый, Дмитрий Косой, такого нет, чтоб одного другого освобождалось и уже было независимым, и, хотя редукция действительно имеет место, и философско ассоциированный переход рассмотрения более глубинного языка всё же происходит, но самая выразимость всего этого и на языке словесных понятий, и в совместимости этой речевой содержательности с обычным разумением,---именно подчёркивают, что трансцендентально-мыслительная редукция имеет непосредственную цельность в синергетике трансцендентного аттрактора жаждущего духа души. Причём именно душа---это суть трансцендентальный способ мыслительного бытия духовной сущности духа души, в теснейшей эйдетической коррекции материальным тут-бытием, как апперцептивно-ассоциированного воплощения всей синергетики единства человека, которое уже описывается "цветом", или светлым, или тёмным, со всей гаммой жизненных путей. Феноменология просто открыла глаза на глубочайшую онтологию бытия, и, можно сказать, возродила философию, но для умных, ваш лингвистический талант надо иногда чуть корректировать. Хотя я с вами абсолютно согласен---
Здесь чисто основа Гёделя, Тарского, что о чём-то (как уровне, порядке, природе и пр.) корректно может высказываться только мета язык, коим и есть ноэтико-ноэматическая последовательность Феноменологической редукции — Википедия сознания, в котором одно другого не устраняется именно по Феноменологическому единству (Синергетика--Курдюмов, Князева), отсюда и суть религиозного ожидания, как разрешения Богом таинства совести на Суде---кто как познан, в вечное воздаяние.
Уважаемый, Дмитрий Косой, я бы вам этого не говорил бы, но по аватарке вижу, что мягко говоря плоховато у вас со здоровьем, потому, раз умом пытаетесь спасаться, то я вам в кратце и написал то, что планирую поставить на колонку. Уважаемый, Дмитрий Косой, я крайне сильно грамотен во всех медицинских фарм. делах, имею яркое желание всякой безвозмездной помощи вам, можете по личке скинуть любую инфу, даже не про себя, проконсультирую на высшем уровне.
Даже ограниченность перцепции человека---суть неопределённость внутренних интуитивных интенций, их эйдосов и идей редуцирующей воли, в которых примат эйдосов над идеями---лишь рефлексивная дань внешней объективной коррекции, в научение пользоваться собой внешне аргументированно, но личность свободна в топике редуцирования смыслов, что по синергетике аттрактора, как совесть-ассоциированной объективности самого духа души----именно и являет предмет философии, уже не могущей трактоваться не религиозно. Самая синергетика, в интерпретации изменяемости на границе аттрактора---уже этим высказывается за неоднородность материи и возможности разумно-объективных объектов, типа человека, но, что важнее всего---синергетика доказывает отсутствие эманации (неслитность Бога с материей), и всякую чудесность преобразования всего, что угодно, на границе аттрактора Божества. Именно философия даёт возможность оценить совершенство такого рода знания, и высказаться о нём, как о приемлимом, или нет. За этой гранью уже Бог, потому на этом философском пути уже проявляется интуитивное познание влюблённостью в этот удел, ибо и в Царствии Небесном высочайшей любовью познаётся всякое таинство, но ныне общность всего человечества в Адаме---единяет и в единство познания, и делает интуитивно доступным даже философское предание древних. и как тут не вспомнить Догматическое почетание святых?? ДА!, ФИЛОСОФИЯ---ЭТО ЛЮБОВЬ, В НЕЙ ЭХО РАДОСТИ БЛАГОЙ ВЕСТИ СПАСЕНИЯ, БОГА НАШЕГО ИИСУСА ХРИСТА. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас грешных. Это почти края познания. Всех благ вам, Уважаемый, Дмитрий Косой.
вы не в диалоге, иначе бы столько не писали, ведь ничего общего мы не нашли, а значит диалог заранее невозможен, а философия - это диалог, а не научные изыскания. И почему Гуссерль философ, он научный деятель скорее, коими я мало интересуюсь, мне и одного Гегеля хватило на всю жизнь, чтобы идиотские системы читать на досуге и оставаться в полной прострации.
Дмитрий Косой, вы просто не внимательно прочли то, что я написал. Может покажусь настырным, но повторюсь по 2004 Левинас Э. Теория интуиции в феноменологии Гуссерля. 1940, 1969 конец 6-й главы, дабы вы не утверждали однобокость философии:---
---Это и есть онтология, которая суть обосновывается философским осмыслением сознания, как предельные основания мира и бытия (по определению философской рефлексии). Получается, что Гуссерль и философ, он же и научный деятель, он же целая новая эпоха в философии, в великом обобщении всей философской практики, да так, что не исчезает смысл осмысления философски интерпретируемого аспекта даже Алхимии----алхимический аспект нельзя не учесть, ибо самая алхимия доказала, что даже далёкий от научного, способ хоть как-то упорядочно высказываться о химическом таинстве---уже даёт намного более продуктивный эмпирический материал опыта, что не редко совпадает с действительностью. Всё это именно предмет интуиции, что и есть именно предмет сущностных редукционных изысканий философии, ибо именно философия дала алхимии свой аппарат направленного философией---интуитивного знания, и именно в таком виде это поясняет Феноменологическая редукция — Википедия по 2004 Левинас Э. Теория интуиции в феноменологии Гуссерля. 1940, 1969, где очень точно доказывается различие философии от науки в, том числе и математики. Хотя с последней много схожего, именно, как одноуровневость в позиции эйдетической редукции, т.е. как в Богословии познаём катафатические свойства Божества на примере человека, так и в философско-научном познании ориентируемся именно на человека, только инструментом познания и материалом---выступает сам философ и его философская интуиция, и совесть. Что это, как не "философский камень"?.
Уважаемый, Дмитрий Косой, может вам лично хватило и Гегеля, но он вчерашний день, ибо его диамат---суть ПАРАДОКС ЛЖЕЦА такой, что философия---суть высказывания (наука) разума о самом себе, в этом состоит и сложность (строгость, ибо есть ограничения Гёделя, Тарского по принципу фальсифицируемости Поппера А. В. Бессонов ИСТИННОСТЬ КАК ОПЕРАТОР И ПАРАДОКС ЛЖЕЦА 1997, Успенский В.А. Теорема Геделя о неполноте - 1994), ибо содержательным (но не истиной) будет только одно высказывание (при ложности всех остальных), но в том и радость, что находится именно философский камень разума, и это торжество совершает торжественность совлечения разума своего рудиментарного естества, что доступно лишь когда найдено действительно нечто исключительно особенное.
Уважаемый, Дмитрий Косой, вам не нужно читать много, просто поймите то, что я вам отписал, чтоб поиском не впадать в прострации, всё, ибо идиотским есть только то, что игнорирует Левинас Гуссерля. Всех благ.
"закон" не может быть естественным. Когда текст начинается с противоречия, то это произведение читать как-то не хочется. И почему вы считаете что обязательно надо читать Левинаса и Гуссерля, мы же не студенты, а некоторым что-либо читать уже поздно, закосневшим в догматах например, и которых уже ничем не проймёшь.
Уважаемый, Дмитрий Косой, Ньютоновское яблоко то вам известно!, с этого момента , что может мешать понять?, что происходящее (опыт) происходит с той, или иной степенью закономерности (описуемость повторяемости)?? Это познание всегда индуктивно, и потому вероятностно, что исследуясь философией Феноменологической редукции в Теории интуиции в феноменологии Гуссерля, именно даёт ответ об онтологии такого рода умозаключительности, что именно позволяет высказываться о степени достоверности такого рода научного поиска, что разумеется, как не лишённое смысла, но никогда не смогущее стать предикатом достоверного знания. Это не Гегелевский диамат, а точная философская интерпретация, и именно, как Феноменологическая редукция. И я вам, уважаемый, Дмитрий Косой, никак не навязываю это изучать, но, чтоб вы не подумали, что я умняком давлю, то представил короткие тексты, просто для не громоздкого ознакомления, и чтоб их вы могли просто цитировать и без излишнего напряжения использовать, что и есть интеллектуальная этика, по крайней мере так, как я её понимаю. Всех благ.
это не о философии, для закономерности нужна причинность, а оная отменена Юмом.
Дмитрий Косой, ПСС (причинно-следственная связь) и дедукция---суть причинность и её же порождающее, что также суть причинность в притязаниях разума---знать, это возможно только зарегистрировать, но отменить ни Юмом, ни кем другим---не возможно, но описуемо именно философией, как наукой об онтологии познания. Всех благ.