Лебон как мыслитель

Аватар пользователя Дмитрий Косой
Систематизация и связи
Онтология
Ссылка на философа, ученого, которому посвящена запись: 
«Я думаю, мы все согласны, что прошлое закончилось». Джордж Уокер Буш
 
Лебон не предполагает систему "права", и потому представляет низшие народы, и повыше, а на самом деле народ - это фикция политическая, и есть только толпа в политике, тогда как "система" права выдумает потребности чтобы просто устоять, а иначе восстанавливается хаос как проговаривал младший Буш. Потому и выборам уделяют внимание, ведь и толпе важно польстить, как и угомонить. Всё это не говорит что роль граждан умаляется, просто их религиозность в толпе естественного происхождения, из стремления к единому, и любая власть рухнет в одночасье если убёрёте потребности, и это слабая часть системы либерал-фашизма. Потребности имеют идеологическую коннотацию, они определяют зрелость социума, а не материальные успехи, и именно они лежат в основе идеологий всех времён и народов, и естественно для толпы их надо придумать. Можно отказаться от толпы как двигателя прогресса, нет, если нет субъекта права, то и положиться не на что. Список потребностей ведь не включает гражданина в праве, там иные ценности, и из которых список состоит. Не стоит идиота относить к высшему или низшему народу, если их много происходит разбалансировка социума, а если учитывать их количество и направленность с помощью "потребностей", то этого может не происходить. Мы уже сейчас является свидетелями взрыва идиотизма, и равномерно распределяемого в мире политики, а  значит и не в идиотах только дело, если все равны, но некоторые равнее, а именно факт права определяет всё. Лебон блестящий мыслитель, но не представлял толпу, империя не обладала этим фактом, сословия разделяли, и именно разрушение сословий, перегородок, и рождало новую формацию права, как либерал-фашизм 20 века. Если вернуться к потребностям, то пирамида Маслоу верх идиотизма, холуй системы, а все учёные психологи вынуждены таковыми быть, не может выстроить что-то дельное в этой важнейшей сфере человечества, где наверху должна присутствовать только половая потребность, которая только и реализует единое в социуме. Поэтому когда Лебон рассуждает  о высших и низших народах, то просто не понимает трагедии, и даже уже своей современности, дикари не игнорировали брак, и что при нём уже было в развитии содома современного. Современность гораздо ниже сейчас чем дикари в каком-то плане, а значит не стоит и полагаться на идиотов, и их мнения о достижениях и прогрессе, и всё может в один миг схлопнуться, для чего идиотов не хватает ещё.

никто не имеет нравственного права игнорировать то, насколько наши учреждения и воспитание гибельны для низших народов; и за всем тем не найдется ни одного человека – по крайней мере во Франции, – который бы, достигнув власти, мог противиться общественному мнению и не требовать этого воспитания и этих учреждений для туземцев наших колоний. Применение системы, выведенной из наших идей равенства, разоряет метрополию и постепенно приводит все наши колонии в состояние плачевного упадка; но принципы, от которых система берет начало, еще не поколеблены.
Будучи, впрочем, далекой от упадка, идея равенства продолжает еще расти. Во имя этого равенства социализм, долженствующий, по-видимому, в скором времени поработить большинство народов Запада, домогается обеспечить их счастье. Его именем современная женщина требует себе одинаковых прав и одинакового воспитания с мужчиной.
О политических и социальных переворотах, произведенных этими принципами равенства, и о тех гораздо более важных, какие им суждено еще породить, массы нисколько не заботятся, а политическая жизнь государственных людей слишком коротка для того, чтобы они об этом более беспокоились. Впрочем, верховный властелин современности – общественное мнение, и было бы совершенно невозможно не следовать за ним.
Для оценки социальной важности какой-нибудь идеи нет более верного мерила, чем та власть, какой она пользуется над умами. Заключающаяся в ней доля истины или лжи может представлять интерес только с точки зрения философской. Когда истинная или ложная идея перешла у масс в чувство, то должны постепенно проявляться все вытекающие из нее последствия.
Итак, посредством просвещения и учреждений нужно приступить к осуществлению современной мечты о равенстве. С их помощью мы стараемся, исправляя несправедливые законы природы, отлить в одну форму мозги негров из Мартиники, Гваделупы и Сенегала, мозги арабов из Алжира и, наконец, мозги азиатов. Конечно, это – совершенно неосуществимая химера, но разве не постоянная погоня за химерами составляла до сих пор главное занятие человечества? Современный человек не может уклониться от закона, которому подчинялись его предки.
Я в другом месте показал плачевные результаты, произведенные европейским воспитанием и учреждениями на низшие народы. Точно так же я изложил результаты современного образования женщин и не намереваюсь здесь возвращаться к старому. Вопросы, которые нам предстоит изучить в настоящем труде, будут более общего характера.
Оставляя в стороне подробности или касаясь их лишь постольку, поскольку они окажутся необходимыми для доказательства изложенных принципов, я исследую образование и душевный строй исторических рас, т. е. искусственных рас, образованных в исторические времена случайностями завоеваний, иммиграций и политических изменений, и постараюсь доказать, что из этого душевного строя вытекает их история. Я установлю степень прочности и изменчивости характеров рас и попытаюсь также узнать, идут ли индивидуумы и народы к равенству или, напротив, стремятся как можно больше отличаться друг от друга. Доказав, что элементы, из которых образуется цивилизация (искусство, учреждения, верования), составляют непосредственные продукты расовой души и поэтому не могут переходить от одного народа к другому, я определю те непреодолимые силы, от действия которых цивилизации начинают меркнуть и потом угасают. Вот вопросы, которые мне уже приходилось не раз обсуждать в моих трудах о цивилизациях Востока. На этот маленький том следует смотреть только как на краткий их синтез.
Наиболее яркое впечатление, вынесенное мною из продолжительных путешествий по различным странам, – это то, что каждый народ обладает душевным строем столь же устойчивым, как и его анатомические особенности, и от него-то и происходят его чувства, его мысли, его учреждения, его верования и его искусства. Токвиль и другие знаменитые мыслители думали найти в учреждениях народов причину их развития. Я же убежден в противном и надеюсь доказать, беря примеры как раз из тех стран, которые изучал Токвиль, что учреждения имеют на развитие цивилизаций крайне слабое влияние. Они чаще всего являются следствиями, но очень редко бывают причинами.
https://mybook.ru/author/gyustav-lebon/psihologiya-na.. «Психология народов и масс» Гюстав Лебон

Связанные материалы Тип
Толпа как представление Дмитрий Косой Запись