Суворов О.А.

ЕЩЁ РАЗ О ДИАЛЕКТИЧЕСКОМ ПРОТИВОРЕЧИИ
И ДИАЛЕКТИЧЕСКОЙ ЛОГИКИ

Многообразие точек зрения на предмет диалектической логики во многом обусловлено (в частности, на ФШ) неоднозначным пониманием существа диалектического противоречия, лежащего в основании этой науки. Хотя разброс мнений здесь довольно широк, он всё же сводится либо к полному отрицания диалектического противоречия, а вместе с ним и самой диалектической логики (например, у Болдачева), либо к явному или неявному отождествлению диалектической противоречивости с формально-логической (например, у Грачева). В последнем случае диалектическая логика, как таковая, словесно не отвергается, но при этом предпринимаются странные попытки эксплицировать её из формулы «А и не-А», что, в конечном счете, смыкает эту позицию с первой, отрицающей диалектическую логику в принципе.

До сих пор живуча и марксистско-ленинская трактовка, согласно которой диалектическое противоречие выражает взаимоотношения противоположностей, прежде всего, объективного мира и, как отражение, мышления познающего субъекта; в этом случае, диалектическая логика рассматривается как методология познания и практического преобразования окружающей действительности. В форме пандиалектизма, эта концепция представляет собой следствие так называемого «революционного переворота» гегельянства, точнее, его ложной версии, в виде панлогизма. Дело в том, что в этом вопросе Маркс буквально переврал Гегеля, никогда не утверждавшего, что дух творит природу, а вместе с ней и человеческое мышление. Предметом гегелевской феноменологии всегда было взаимоотношение основных гносеологических противоположностей, бытия и мышления. Тем самым Гегель как бы возвышался над причинно-следственным решением основного философского вопроса, подразделяющим гносеологию на непримиримые направления – материализм и идеализм. Вот что конкретно писал Гегель по этому поводу: « В «Феноменологии духа» я представил сознание в его поступательном движении от первой непосредственной противоположности между ним и предметом до абсолютного знания. Этот путь проходит через все формы отношения сознания к объекту и имеет своим результатом понятие науки» («Наука логики», т.1. 1970. с.101). А диалектика (диалектическая логика), потому и становится тождественной гносеологии, что оказывается обобщением этого процесса в системе категорий познания. Позже Ленин категорично сформулирует эту суть дела, заявив, что вообще не нужно трех слов – диалектика, логика, гносеология – это одно и то же.

В этой связи наиболее одиозным мне представляется подход к диалектическому противоречию и, как следствие, к диалектической логике, основанный на том, что в текстах Гегеля нет выражений «диалектическое противоречие» и «диалектическая логика». Так, опираясь на эту формальность, Болдачев убеждает участников ФШ, что Гегель, якобы бы, под понятием «противоречие» имел в виду исключительно его традиционный смысл – «А есть и не есть А» -- и ничего более. (См. Доклад Болдачева « О мифах «Науки логики» Гегеля»). Но тогда возникает вопрос: зачем вообще Гегель писал «Науку логики» и другие произведения на эту тему? Неужели только для того, чтобы в очередной раз показать недопустимость (казуистику) противоположных утверждений об одном и том же? И разве формальная логика не решает этой задачи в полной мере? Достаточно поставить эти вопросы, чтобы, по меньшей мере, уразуметь противоречие как нечто , безусловно выходящее за пределы формальной логики.

Грачев на словах не разделяет позиции Болдачева и довольно пространно повествует об актуальности диалектической логики. Однако его стремление как-то «обогатить» формально-логическое противоречие (А и не-А) диалектикой и тем самым превратить его в элемент диалектической логики (ЭДЛ), выглядит ещё хуже. Потому что Болдачев, по крайней мере, последователен в своем отрицании диалектического противоречия и основанной на нём логики, и, надо признать, в этом он далеко не одинок; уничижительное отношение к диалектической логике в последнее время стало модой. Грачев же пытается сидеть на двух стульях, искусственно совмещая несовместимое – формальную логику с диалектикой. Не замечая, что тем самым он допускает противоположные утверждения об одном и том же, т.е. нарушает один из основных законов традиционной логики. Ибо формула «А и не-А», став, в концепции Грачева, «диалектичной», утрачивает свой традиционный смысл, поскольку уже не запрещает, а, наоборот, разрешает противоречащие друг другу суждения.

Ввиду этого приходится снова и снова обращаться к исходному тезису Гегеля о том, что противоречие (разумеется, диалектическое) есть корень всякого развития и жизненности. Формально-логическое противоречие (А и не-А) принципиально не может исполнять роль такого корня. Ибо корень, или ядро, диалектики не в противоречащих друг другу суждениях, с которыми борется формальная логика, а в реальном соотношении бытия и мышления, объективного и субъективного, отображаемого и отраженного. Конкретно в том, что объект и отражение его в сознании никогда полностью не совпадают и совпадать не могут, в силу бесконечности (неисчерпаемости) самого познавательного процесса. То есть, любое знание, в том числе истинное, генетически противоречиво, являясь единством тождества с объектом и различия с ним. Однако диалектика (логика) здесь заключается отнюдь не в одной констатации этой антиномии (отрицательно-разумный момент), но и в её разрешении (снятии) в третьем понятии (положительно-разумный момент) и, таким образом, в развертывании (посредством закона отрицания отрицания) всего процесса познания в систему категорий диалектической логики. В этой системе тождество, различие и единство представляют собой не только взаимосвязанные законом отрицания отрицания ступени отдельно взятого познавательного акта (конкретного объектно-субъектного отношения), но и таким же образом взаимосвязанные разделы всей диалектической логики – учение о тождестве, учение о различии и учение о единстве. Эту систему на ФШ я неоднократно излагал.

В качестве примера рассмотрим противоречивость любого изменения, в частности, механического перемещения, соотношение в нём непрерывного и прерывного. Формально это противоречие, конечно же, может быть выражено формулой «А и не-А»: движение непрерывно и прерывно. Однако сама по себе эта формально-логическая конструкция не имеет никакого отношения к диалектике (логике) познания движения, что было показано ещё Зеноном. Диалектика, или логика, тут заключается не в простой констатации противоречия, а в рассмотрении его как структуры отражения одной противоположности (непрерывности) другой – прерывностью, т.е. в рассмотрении противоречия именно как формы объектно-субъектного отношения. Как объективно-реальный феномен, движение, конечно же, непрерывно, иначе оно просто было бы невозможно, а потому Ахиллес, естественно, догонит и перегонит черепаху. Однако как феномен отражения, движение прерывно, но лишь постольку, поскольку мы его таким воспринимаем, т.е. дифференцируем; в этом случае Ахиллес не только «не догонит» черепаху, он вообще не сдвинется с места, в силу бесконечного подразделения (в сознании) процесса во времени и пространстве. Между прочим, тех, кто не понимал объектно-субъектной противоречивости движения, Зенон, как повествуется в легендах, вразумлял палкой. Мне представляется, что кой-кому, разумеется, не только на ФШ, и сегодня не хватает той самой палки.

Теперь о соотношении в гегелевской концепции рассудочного, диалектического и спекулятивного. Здесь тоже немало недоразумений. Остановлюсь только на главном, на единстве (тождестве и различии) этих категорий. Во-первых, на том, что контр продуктивно подразделять логику и диалектику, т.е. логическое и диалектическое, потому что это одно и то же. Во-вторых, на том, что некорректно, необоснованно и вообще непрофессионально противопоставлять диалектику и спекуляцию, потому что это моменты, или стороны, одного и того же процесса, а именно: становления понятия, истины.

Приведу соображения Гегеля на этот счёт, приводимые на ФШ неоднократно:
«Логическое по своей форме имеет три стороны: а) абстрактную, или рассудочную, b) диалектическую, или отрицательно-разумную, с) спекулятивную, или положительно-разумную.
Эти три стороны не составляют трёх частей логики, а суть моменты всякого логически реального, т.е. всякого понятия или всякого истинного вообще».

То есть, для Гегеля реальная логика – это генезис понятия, или, что одно и то же, истины. При этом, очевидно, абстрактное, диалектическое и спекулятивное – это моменты, или стадии, этого генезиса, что соответствует тождеству (рассудок), различию (отрицание), единству (отрицание отрицания). Кстати, вот наглядная аналогия: Д – Т -- +Д, раскрывающая указанные стадии, в том числе тайный (истинный) смысл «спекуляции», или возврата к обогащенному началу (отрицание отрицания), в виде положительного результата (моржи).

Продолжим цитирование Гегеля, дополнительно подтверждающее единства (тождества и различия) диалектического и спекулятивного: «…философия (т.е. логика – О.С,) не останавливается на голом отрицательном результате диалектики, как это происходит со скептицизмом. Последний ошибочно понимает этот результат, беря его лишь как голое, т.е. абстрактное отрицание, ибо отрицательное получается как результат диалектики, именно потому, что оно представляет собой результат, есть вместе с тем и положительное, так как содержит в себе как снятое то, из чего оно происходит, и не существует без последнего. Но это уже составляет основное определение третьей формы логического (диалектического – О.С.), а именно спекулятивной, или положительно-разумной формы». И, наконец, ещё: «В этом диалектическом (логическом – О.С.), как мы берем его здесь, и, следовательно, в постижении противоположностей в их единстве, или, иначе говоря, в постижении положительного в отрицательном, состоит спекулятивное».

Последняя выдержка из Гегеля особенно важна, потому что в ней, без всякого ущерба для её смысла, можно поменять местами «диалектическое» и «спекулятивное» и тем самым устранить все споры и недоразумения по поводу этих категорий, являющихся взаимосвязанными моментами всякого понятия, всякого истинного вообще. То есть, гегелевскую мысль совершенно идентично можно выразить иначе: «В этом спекулятивном, как мы берем его здесь, и, следовательно, в постижении противоположностей в их единстве, или, иначе говоря, в постижении положительного в отрицательном, состоит диалектическое».

Итак, диалектическое противоречие есть универсальный источник познания в форме объектно-субъектного отношения, реализующего становление понятий посредством взаимосвязанных ступеней – рассудочной (абстрактное тождество), отрицательно-разумной (конкретное различие), положительно-разумной (единство тождества и различия). В соответствии с этим, диалектическая, или спекулятивная, логика есть процесс развертывания диалектического противоречия в систему категорий познания, или, что одно и то же, объектно-субъектного отношения.