Систематизация и связи

Термины: 

бог

Термины: 

добро

Термины: 

дух

Термины: 

душа

Термины: 

зло

Термины: 

общество

Термины: 

рабство

Термины: 

творец

Термины: 

тело

Что такое «добро» и «зло»? С одной стороны, это то, что устарело в трактовке – что-то архаичное, мифическое, несовременное. С другой стороны, это то, что устареть не может, а потому им вовсю пользуются те, от кого логично ждать куда более очевидных слов... но они, не боясь, что их не поймут, упорно вещают: терроризм – зло, убийство животных – зло, семейные измены – зло. Все это и другое, объявленное злом, не уменьшается, но возрастает, а вместе множится активность глашатаев добра. Мир давно привык к этому всему: гладкие речи трибунов, острый дефицит добра, колкий лед статистики злодеяний. С добродетелями – хуже, и обстоятельство это куда больше смущает мир. Ибо правила зла, осужденные привселюдно, исполняются, а законы добра, возведенные в национальное благо – нет. Ибо даже нации, принимающие это благо всерьез, не могут понять: демократия – это что? Независимость, свобода – что это? И если это добро, с которым согласны все, то почему повсеместно зло? Почему демократия истребляет народы, независимость издевается над людьми, свобода – несет миру те самые терроризм, измены и насилие, от которых тщилась его уберечь? И если это зло, если демократия, свобода и независимость превращаются в противоположность себе, то не сошел ли мир с ума? С ума сходят тогда, когда не дают ему пищу подобно тому, как умирают от недостатка еды. Не выходя за пределы этой первой страницы, можно с убедительностью доказать, что все объявленное злом, есть добро, а все нареченное добром – зло. И таким образом сделать эту же страницу последней. В таком случае это была бы последняя страница в истории человечества. Символически, конечно. Думаю, даже это ему ни к чему, а потому начнем мы не с этого и закончим, как тоже хочется верить, не этим.

  

«Грусть от того, что не видишь добра в добре» (Н. Гоголь)

Предисловие: Исход добра

Мы начнем с доступной, т. е. простой, т. е. для всех очевидной философии добра и зла. Ибо никакому отдельно взятому или широко обобщенному миру не выжить без философии, а никакой сколь угодно авторитетной философии не выжить без очевидности парадигм. Мир смущен потому, что его прежняя философия опрокинута. Философия переживает не лучшее время, поскольку утратила очевидность.

Философия, объяснявшая прежде, каковы люди, попала под указания людей, какой должна быть угодная им философия. Это значит, что философия исчезла, подставив под удар психический разум человечества.

Грани понятий сместились и стерлись, другие исчезли совсем, а на их месте неведомо как выросли новые. – Новое – это хорошо! – скажете вы. Да, это было бы хорошо, если бы росло из реально существующего: выросший из философского фантома и предъявивший свои права на владение миром идейно-нравственный фантом – всего лишь фантом. Если его окликнуть, он исчезает, рассыпаясь в прах, как наваждение.

Но его не окликают, ибо принимают всерьез: зачем окликать того, кто кажется живым и идет рука об руку? Но он не просто идет, он влечет нас в направлении смещенных согласно его указаниям граней – биоритмов добра и зла. В направлении, в котором все очевидное – в опале, а все надуманное – в почете. Где все перечисленное, включая демократию, свободу и терроризм, мертво. Если его окликнуть, оно обратится вспять. Если призвать к ответу, рассыплется в прах по законам некромира.

Чего во избежание ему не дается и никогда не будет дано очевидного определения.

 

Инверсия добра и зла

Смещение граней – это смущение разума человечества: лишь безумный способен воспринять образованное ими пространство всерьез. Есть мир вдохновения и есть надуманный мир: творческая фантазия и корыстная ложь. Беда в том, что их трудно бывает различить – то же относится к науке и к философии.

Знаете, что такое очевидная философия? Та, излагающему которую никто укоризненно не скажет: прекрати философствовать! Его будут слушать и с улыбкой кивать головой. Без тени самодовольства надеюсь предстать перед вами в этом качестве.

Своя философия есть у каждого. Она – наиболее возможно высокое для человека обобщение жизненных представлений о мире, о себе и о других. Чужую философию человек по необходимости учит, но редко использует; собственную – напротив – последовательно проводит в жизнь.

Развившись до определенного уровня, человек начинает понимать, что добра и зла нет – есть лишь некие резоны условной целесообразности. Это несложно, а потому не требует высокого уровня развития – дело лишь в уровне обобщений. То есть?

То есть, все понимают: нет зла на уровне пары «хищник – жертва»; если хищник не съест свою жертву – умрет от голода, и это – зло, а если схватит – выживет, и это – добро. С точки зрения жертвы все наоборот. Инверсия, одним словом.

Но отношения животных куда более просты, чем отношения людей. Если человек хищник, то, по сравнению с волком, он гораздо более хитер, а если жертва – напуган гораздо больше оленя. Хищник – это так называемый злой человек, жертва – добрый. Сомневаетесь? – зря. Скоро убедитесь, что это так и есть.

Некто ставит перед собой цель. «Что задумано – сбывается, коль задумал человек!» (С. Баруздин)

®      целесообразность – это Сообразность цели, поставленной кем-то.

В самом деле, какое же это зло? – напротив: целеустремленного превозносят, хранят в анналах истории, увековечивают в фольклоре. Само собой, речь о высоконравственных целях – о спасении, о развитии, о разуме.

Но все карты герою путают средства достижения цели. Хорошо, когда не надо никого обманывать или применять насилие, а если нет? Вот тут-то, на сцене очевидной философии, наш герой и раздваивается на глазах, распадаясь на доброго и злого. Надо ли понимать, что каждый может быть и добрым, и злым? Нет, это для леса – для волка и для оленя. У людей все иначе – в одно время и проще, и сложней: люди добрые и злые отчетливо существуют!

Добрый человек – тот, кто останавливается, отказываясь от цели при первом же испытании злом. Если ни одной провокации на пути следования к ней не будет – добьется, чего хотел. Шансов на это у него, ясное дело, немного. У злого их больше – он не остановится ни перед чем. И если ему покорится большая цель – будет объявлен добрым, превознесен, а то и канонизирован. Впрочем, возможно, и казнен – уж как повернется маховик судьбы.

Злой человек страдает физически оттого, что он злой. Если он не падет в бою, станет жертвой мести побежденных или заболеет и умрет от их проникающей ненависти. Цель, которой он достиг, нанесет по нему ответный неминуемый удар. Злой человек достаточно открыт, а потому душа его, как ни странно, спокойна: он знал, на что шел, и в итоге получил свое.

Добрый человек страдает душевно оттого, что он добрый. Если он не добьется цели, что бывает чаще всего, будет мучиться этим всю жизнь: цель, которой он так и не сумел достичь, станет попрекать его совесть и уязвлять душу. Борясь с соблазном души, добрый не сможет открыться другим; физически здоровый, психически он все больше начнет сдавать.

Вы согласны с этим рассуждением? Если да, нет ли странностей в портретах этих двоих? Нет ли подсознательной симпатии к тому, к кому ее вроде и быть не должно? Нет ли презрения к другому – отвечающему нравственности? В чем здесь дело, что за подвох?

Подвохом это кажется лишь на уровне материальных представлений; давно известно о тонком плане, о скрытой стороне действительности, о биоэнергетическом «Королевстве кривых зеркал». Добрый добр лишь с виду, с нашей, с привычной физической стороны. С другой стороны – с потусторонней – он злой! Злой на «той стороне» – добрый. Снова инверсия, хотя уже и не та – другая.

Поскольку симпатии и антипатии рождаются на душевном, а не на физическом уровне, на тонком, а не на материальном плане, и наше отношение к каждому из героев таково. Преступника порой жалеем, но не имеем прав спасти. «Праведника» поддерживаем, не испытывая при этом энтузиазма. После чего сами начинаем мучиться, ибо нам кажется, что с головой не все в порядке… что в ней все перевернулось наобум.

Ничуть! – в ней все только начало становиться на свои места. На места, согласные нашей, очевидной философии.

История добра и зла

Никто не спорит, что основной способ и стиль жизни человечества – материализм. Материализм – осознание прежде физической, явной, а не космической скрытой, стороны вещей. Иначе говоря, с его точки зрения добрые люди и есть добрые, а злые – и есть злые. Все просто – никакой инверсии.

Сломив философию, стоявшую у истоков мудрости, материализм подменил ее призраком-фантомом. Уже говорилось, что эти подмены были точно осознанными, а не случайно-бессмысленными. Зачем?

Для того чтобы внедрить в сознания людей идейно-нравственные догмы – идеологию. В мире проповедуется идеология добра, основанная на призрачном фантоме великой некогда философии. Не приверженного добру ожидает общественное осуждение и телесное наказание – это касается не только людей, но и целых стран. Принуждение к добру вызывает то, что мы наблюдаем сейчас.

Чем выше ответственность, тем сильнее страх прослыть злым: президенты боятся управлять, генералы – командовать, родители – воспитывать. Отсутствие гласности, насилие над детьми, убийство животных – зло: злым надлежит отвечать. Но могут ли они ответить за то, что из боязни прослыть злыми утратили власть над подопечными?! – им уже не сдержать маньяков, подлецов и мародеров.

Стремясь изо всех сил быть добрым, человечество развязало руки злым и многократно усилило их. Разухабился и обнаглел международный терроризм. Чем объяснить столь крайнее безжалостное зло?

На зло способен только человек, а ни один здравый человек, утверждает Д. Карнеги, не творит осознанного зла[1]. Лично я полностью согласен с ним: осознанное зло имеет целью сознательное добро.

Когда вам делают прививку, вы заболеваете легко, чтобы избавить себя от смертельного недуга. Когда женщина рожает, она мучается, чтобы дать жизнь ребенку. Когда учитель ставит двойку ученику, он унижает его, чтобы сделать мудрым. Во всех этих случаях малое осознанное зло рождает большое осознанное добро.

Зло, которого не избежать в целях добра – полезное зло, так считает «добрая половина» человечества. Полезное осознанное зло есть до поры неосознанное добро – так выходит?

Выходит, так, но не только так. Выходит так, что зло можно объявить добром – это раз. А если выходит не так, можно объявить ошибкой – это два. Ну и, на крайний случай, зло можно попытаться скрыть. Это три.

А возможно ли четвертое – наплевать на зло?

Невозможно: так устроен человек. Я согласен с Д. Карнеги. И все-таки: откуда взялся терроризм в мировом масштабе?

Терроризм взялся оттого, что злым людям жить стало невмоготу – добрые задавили. Добрый – это жертва, не потому, что безволен и слаб. Потому что цель его жизни – жертвовать собой и жертву эту выставлять напоказ. Злой – хищник, он унижает жертву в лице доброго. А тому только это и надо… он играет в Спасителя, это его счастье и смысл жизни.

Терроризм начался с религии. Раньше об этом говорили редко, но теперь все чаще связывают с Исламом. Нет, не с Ислама начался терроризм. Терроризм начался с доброй религии добрых людей, и то, что мы наблюдаем сегодня – отголосок далекой и весьма правдоподобной истории.

Истории Христианства. Кто были те люди, с которыми столь бурно повздорил сын плотника Иисус? Кто были книжники и фарисеи, отмывающие соринку, а бревна не замечающие? Кем бы они ни были, следует категорично сказать, что современный им исторический момент застиг в их лице первую демократическую общность добрых людей!

Иисус не играл в Спасителя, хотя наверное сказать этого нельзя. Скорей всего – не играл: ему просто было не до этого. Увидев лучше нас то, что не изменилось за 2 тысячи лет, он просто онемел и посмел. Онемел от того, что увидел, и посмел назвать вещи своим именем. Иисус Христос был первым в истории человеком, назвавшим первую же демократическую общность добрых людей так, как они того заслуживали.

Иисус назвал их лицемерами. Два тысячелетия минуло с тех пор, но их потомки – достойные отпрыски истинно добрых людей – до сих пор не могут ему этого простить.

Вот с чего начался терроризм в истории. Начался с распятия Иисуса и с возрождения Христа. Иисус Христос не был добрым человеком, хотя и отрицал существование злых. Он принес меч, а не мир – по его же собственным словам.

Он принес меч, чтобы обрушить его на головы добрых людей, которых видел насквозь. Добрые люди наказали зло, принесенное им: кто с мечом к нам придет, от меча и погибнет.

Наказавшие зло усугубили собственное лицемерие. Утвердившись в лицемерии, они до сих пор продолжают наказывать зло. Вот что такое международный терроризм – это то, что им надлежит по-плохому наказывать. До тех пор, пока они не открестятся по-хорошему от лицемерия добра.

А как же Ислам? Ислам – очередной исторический заслон фарисейскому лицемерию; достаточно прочесть биографию Мохаммеда, чтобы это понять. Мохаммед высоко оценил Христа и встал на его сторону – это тоже хорошо известно. Он создал строгую и простую религию – по образу и подобию Христианской[2], простую затем, чтобы лицемеры не смогли ее исковеркать и извратить.

К этому больше нечего добавить. Международный терроризм – меч злого, но искреннего человека, который пронес его сквозь века, чтобы им поразить лицемерие доброго. Чтобы не хитрил из-за денег и не выдумывал врагов. Чтобы не навязывал своей доброты и своей демократии. Чтобы не выпячивал добра, которое, как уже ясно – лишь оборотная сторона зла.

Одним словом – чтобы был немного скромнее.

Механизм добра и зла

Человек живет на одном физическом плане и на нескольких тонких. Каждый план, подобно терминальному серверу, предоставляет свое программное обеспечение. Для телесных нужд физического плана действует генетический код, для более тонкой души – психический, он работает на границе физического и тонкого планов. Главная человеческая программа – духовный код. Духовный код глубоко сокрыт от людей, его план – тоньше тонкого. Скрыт потому, что задает условия выполнения остальных и к нему, как к главному серверу, применена повышенная безопасность.

Чем выше уровень кода, тем больше его интеграция с миром и с другими людьми. Генетический действует на уровне тела и других не затрагивает. Психический отвечает за отношения людей, образуя эгрегоры – совместные био- и энергополя. Чем совершенней человек, тем к более обширному эгрегору он «подключается».

Духовный код управляет остальными, он – истина в последней инстанции. Он высший критерий целесообразности человеческого существа.

Развитие состоит в осознании кода, которому отдается сознательное предпочтение. Слаборазвитый доверяет лишь велениям тела – в сущности он его раб. Раб своего тела и наследственности, врачей и лекарств, политики и спорта – классический (генетический) материалист. К слову: заигрывание с людьми и общностями слаборазвитых в духовном смысле культур – вторая причина терроризма.

Душевный уровень представляют «добрые люди» от активного большинства «демократии». Они предпочитают общение и искусство, но в одном зачастую хитрят, в другом же – недостаточно разбираются. В своих идеологических целях они и заигрывали с первыми, науськивая их, как охотничьих собак, на своих идейных врагов. О том, какие последствия это имело для вторых, разговор впереди. Массовая культура и серийное производство – дело их рук, потому этих вторых смело можно назвать ремесленниками человечества.

Самый высокий уровень – духовный, его «младшую группу» представляют творцы. Достигнув этого уровня, человек впервые осознает свой духовный код и его безусловное главенство среди прочих – душевного и телесного[3].

Душевный уровень – уровень эгрегоров, то есть – общения, коллективизма и коммуникабельности. Добрые люди окружают себя некой оболочкой добра – маской человеколюбия и сострадательности. Если добро удается им, они оставляют его за собой. Если нет – прячутся за спины других, пытаясь свалить на них зло. Отбрасывая от себя зло, как крысу, напавшую в темноте, эти люди надеются, что избавились от него навсегда. «Оболочка добра» – лишь зло, недалеко отлетевшее от них. Оболочка-эгрегор растекшихся по собственным стенам нечистот… не очень гигиенично, но – как есть.

На первых порах оболочка им служит и защищает их. Коммуникативный процесс на раннем этапе эволюции прогрессивен: развивается речь, а вместе с ней – мышление. Способность договориться, во-первых, совершенствует язык, во-вторых, усиливает человека. Появляется уверенность, записываемая в генетический код: общение – добро!

Но сегодня это уже совсем иное добро – добро добрых людей, не вписывающееся в философию коллективизма. Почему?

Потому что добро общения материализуется: победив природу, человек прекращает ее атаковать и начинает ее… делить. Природа предстает системой коллективной безопасности: раб, ремесленник и творец воплощаются в нее.

Первый из них – раб – нисколько не изменился за время эволюции: живя одну из первых человеческих жизней, он все тот же, что и во времена диких предков – сильный, открытый, необузданный. Он руководствуется инстинктом, заботясь о благополучии тела – своего и близких, как и миллион лет назад. Различия между человеком и зверем для него нет: в телесных представлениях их и в самом деле почти не существует[4].

Последний из них – творец – продукт эволюции и цивилизации. Осмыслив духовный код за гранью физического мира, творец не очень интересуется миром, лишь для вида соглашаясь с его ценностями и с его добром. Между прочим, зря.

Ибо власть над двумя благами – унаследованным коллективным и благоприобретенным материальным – оказывается в руках ремесленника – доброго человека, издавшего нравственные нормы. Согласно неумолимой эволюционной логике он сам подпадает под их власть, проверяя на себе, хороши ли они. Добры или злы. Демократичны или не очень. Совместимы со свободой и независимостью или не вполне.

Но, согласно его же законам, он вынужден считать их добром – другого выхода у него нет. Сделав их обязательными для себя и для всех, он оказывается в оболочке добра, в едином пространстве законов, отрезав себе пути отступления от них.

Система коллективной безопасности – безопасность от себя самого. Не в силах ничего изменить, ремесленник атакует себя в своей же собственной системе – атакует на одном уровне, чтобы добиться цели на другом. Как?

Добрый человек – это великодушный, то есть душевный человек, человек большой души. С радушно-обольстительной улыбкой ремесленник вступает в мир – в современный ему мир добрых людей, чтобы доказать, что он еще добрее. Что искренен, честен и открыт. Что демократичен до глубины души. Что ему можно и должно доверять. Ибо его единственный шанс обрести успех – перелить богатство души в массивность кошелька.

Ибо в современном мире лишь добрый заслуживает почета; почет заслуживает материального обеспечения. Упершись в материальный интерес, добро теряет шансы оставаться добром: любой ценой необходимо доказать порядочность, любым способом преподнести добро, любым путем заслужить доверие – а как же иначе?

Ведь если узнают, что выпускаемая добрым человеком продукция вредна, его объявят злым, и это – конец. А если не узнают – успех: ведь это знает он, а потому не употребляет ее.

Ведь если узнают, что его сын – насильник, а его жена неверна, осудят их и его – и это тоже конец. А если не узнают, хорошо: ведь это уже давно всеобщий стандарт.

В обществе добра, куда не по своей воле попал, борются со злом и побеждают его. Там производят лишь полезное всем, живут лишь в согласии и любви, заботятся о ближнем, как о себе самом. Лицемерие фарисейское – невинный лепет в сравнении с нынешним лицемерием добра. И тысячу раз прав мудрый писатель, изрекший, что Христа и на порог не пустили бы нынешние лицемеры.

Итоги добра и зла

Ремесленник – душа общества таких же, как он сам. Душа – прослойка между телом и духом. Ремесленник – прослойка между рабом и творцом, между хищником и жертвой. Он усредненное нравственное лицо современного человечества.

Ремесленник жертвует, когда точно рассчитал прибыль, и нападает, когда уверен, что промаху не быть. Что же обрел преобладающий на Земле ремесленник в итоге экспериментов с общественной душой?

O      лицемерие, возведенное в высокое искусство лгать и обольщать

O      философию столь призрачную, что ее не способны воплотить даже голливудские шедевры

O      законность, наказывающую за убийство многих менее строго, чем за убийство одного, а за убийство человека – менее строго, чем за заклание животного

O     МинистерствО «обороны добра», превосходящее стократно атаку «легионов зла»

O      науку и мировоззрение, отправные понятия которых подменены одно другим и перестали укладываться в доступные разуму формы

Но это далеко не все – есть нечто хуже и опасней.

Душевный человек – тот, кто, улыбаясь другим, ставит целью и оформляет право жить за их счет. Атакуя душу оболочкой пленительной доброты, он извлекает телесный результат.

Взявший меч мечом погибнет. Ремесленник, атакующий на душевном уровне ради целей на материальном, погибает, вырождаясь в раба. Его нравственность уже недалека от животной: шефствуя над природой, он все более уподобляется ей.

Есть два пути выхода за грани добра и зла: возвысившись до Творца или унизившись до Раба. Чтобы быть человеком, нужна смелость отвечать и рассуждать. Зверь, созданный природой, не способен на это; компьютер, созданный человеком, не способен также.

Ремесленный интеллект утратил отличия от машинного: нравственность нечеловеческого добра управляет им, как хакер, взломавший сеть. Ему, как процессору, можно отдать любое приказание, и оно, будучи выполнимо, будет исполнено. Будут уничтожены террористы, а может быть – те, кого угодно ими объявить. Будут разрушены военные объекты, но возможно – и жилые дома. Будут исполнены цели – высокие цели мирового спасения, а может быть – цели уничтожения мира или его частей.

Ремесленник утратил связь с духом, исполняя душевную роль. Его сети взламываются ежедневно. Его семьи захватываются террористами. Его род под вопросом, а психика до предела взвинчена. Его система безопасности крайне опасна для него. Ему бы стать злым, но маска доброты вцепилась в складки благодушного лица. Ведь зло можно объявить добром – это раз. Можно объявить ошибкой – два. Ну и, на крайний случай, зло можно попытаться скрыть.

То, что он не помнит о высшем – его данность. То, что он сам воспрепятствовал высшему – его глупость. «Добрый человек» – множество добрых и ничего не подозревающих людей – уже отдали свои души, свои знания и таланты фантому добра, который создавали для превентивной защиты от зла.

Некоторые подозревают. Но позеленевшая – не то от древности фарисейства, не то от произвола купюр, а может, просто от злости на весь мир – оболочка былых чувств и былого добра уже не содержит их: она полна целеуказаний и приказов. Она переполнена решимостью покончить в конце-концов с инакомыслящими: неважно, сколько их – хоть целый мир. Террористы рассосались по планете, и то верно, – время ударить по площадям…

Мы не будем обсуждать эти приказы. Не из принципа, что приказы не обсуждаются. Из уверенности, что отдающий их не будет изобличен – таковы правила «добрых», вопреки приверженности злых. Зададимся другим вопросом: не терроризм ли это? И, если страна, стократно превосходящая другую, вторгается в нее по мотивам лживого добра, неся жителям кровь и смерть – не международный ли это терроризм?

Я говорил о терроризме, что ему никогда не будет дано очевидного определения. Не потому, что его сложно дать. Пожалуйста:

 

®      Международный терроризм – гарантированно безнаказанный по соотношению военно-экономических потенциалов акт военной агрессии одной или нескольких стран по отношению к другой.

Я говорил потому, что такое определение не будет принято, поскольку лишит возможности добрых прикидываться таковыми. Возможно, кого-то покоробили слова о «злой искренности» террористов. Но наберемся собственной искренности и взглянем правде в глаза: на счету «легиона свободы и независимости», начиная с Хиросимы и заканчивая Багдадом, – несколько миллионов жертв. Жертв чудовищного и ни на йоту необоснованного преступления, за которое никто не взял персональную ответственность. За которое никто даже не извинился.

Заканчивая разговор о терроризме, скажу, что не намерен оправдывать его, но полагаю абсолютно необходимым для человечества понять и ответить урок, преподаваемый террористами в столь жестокой форме. Когда этот урок будет вызубрен и сдан, терроризм исчезнет сам по себе, ибо станет нецелесообразным, а, следовательно, ненужным. Вот этот урок.

O      Жертвы лицемерного добра превосходят жертвы осознаного зла количественно и качественно, а потому первое и преступнее, и опасней.

O      Зло, в отличие от добра, всегда берет на себя ответственность за злодеяния, а потому вызывает большее уважение и не лишится сторонников до тех пор, пока человечество не осознает своих преступлений, не загладит свою вину и не назовет очевидные вещи их естественными именами

O      Пока этого не произойдет, международный терроризм, будь он государственным или бандитским, будет продолжать лечить человечество от лицемерия.

Истоки добра и зла

Добро и зло как диалектическая пара уходит корнями в религиозную мифологию и расцветает в новосотворенных представлениях о божественной природе вещей. Наука – честь ей и хвала! – пытается взять за системную основу религиозные догмы, точность и правдивость которых изумительна. Это, правда, не относится ни к части фантомной науки, упорно стоящей, как бык перед плетнем, у материалистического тупика. Ни к сектантским либо ортодоксальным теологическим отпрыскам, утратившим целостность эзотерической модели.

По преданию грехопадение началось именно с познания добра и зла: прежде такого познания у человека не было. А, следовательно, он не был, как теперь, разделен на доброго и злого. Создатель поставил перед своим Творением изрядно головоломную задачу – раз ты такой демократичный, свободолюбивый и независимый… прийди к пониманию, что есть добро и что зло! Научись управляться с ними и не жалуйся на меня – ты сам  этого хотел.

Как эта задача «решена» на сегодня, мы в курсе. «Двойка» за такое решение завышена, «единица» – заслуженна вполне. Заметим: времени на решение у человечества было достаточно. С чего же оно начало?

Согласно мифу – с отлучения от Рая, где Адам и Ева вкушали позволенные к употреблению плоды. Попробовав запретного, пара-коалиция была вынуждена подать в отставку, то есть – покинуть Рай. Почему?

«Запретный плод» – цель злого. Говорят, то был Змий-искуситель, однако я думаю, дело не в нем. Дело в уровне развития наших прародителей. Сказать, что это были рабы, не совсем точно; скорее, это были почти животные – некая эволюционная стадия примитивных позвоночных. Почему так невежливо?

Потому что только животное интегрировано в природу столь естественно, что для него не существует добра и зла. Лишь животное абсолютно целесообразно и нецелесообразным не может быть: если волку надлежит продолжать род, он догонит оленя, а если болен и должен погибнуть – погибнет. Никакого зла и никакого добра в этой борьбе за существование нет: если волк догонит оленя, это окажется опять же слабый, больной, нецелесообразный по меркам природы олень.

Природа – и есть Бог; управляя зверьми, она точно так же управляла людьми. Им не нужно было ни о чем судить; на это они были попросту неспособны.

Но миф о первородном грехе хорошо выражает модель подражания: живя рядом с Богом и веруя в Него, люди вбирали в себя Его совершенство. Настал момент перехода количества в качество: в Адаме и в Еве проснулось суждение о целесообразности существования – то же происходит с ребенком, расправляющим крылья в мечте выпорхнуть из семьи и исполнить себя.

Философия не может не быть очевидной! – если в вас останется хоть капля сомнения в том, что мы узнаем сейчас... я, в свою очередь, постараюсь этого не допустить.

Не мудрствуя лукаво, сформулируем сразу то, к чему должны неизбежно прийти.

®      Ни один из поступков человека, включая сознательные и бессознательные, не лишен зла. Все, что делает человек, включая все виды его активности, является злом

Идеально добрый человек – человек, которого не существует. Восточная мудрость пошла по пути максимального избежания активности: неподвижный мудрец, медитирующий в отдалении от всех – известный символ древневосточной культуры.

®      Зло есть целеустремленная активность, т. е. агрессия по отношению к желаемой цели

Если вы хотите заработать, вы лишите денег других: у общества их всегда дефицит. Если вы принимаете пищу, вы съедаете кого-то или что-то – некогда бывшее живым. Одеваясь, вы используете то, что также было живым; даже синтетика производится из органических веществ. Уйдя от всех и гуляя неспешно по лесу, вы незаметно наступаете на муравьев – иная прогулка уносит тысячи жизней этих насекомых.

Но даже если вы совсем ничего не делаете – спите в комнате безлюдного дома, где нет даже комаров – вам приходится, извините, дышать. Это значит, что с каждым вдохом в легкие попадают миллионы микроорганизмов, далеко не все из которых мечтают об этом: многие погибают, осев на дыхательных путях.

В отличие от буддизма, Христианство и Ветхий Завет никогда не призывали к пассивности: они взяли на себя рационализацию зла. Вот почему исторический путь первых предков начался с грехопадения и вот почему по канонам этих религий человек грешен всегда – с первого дня своей жизни.

Ибо минимальная стадия развития, толкнувшая Адама и Еву на исход, включает осознание неизбежности зла. Это – горькое, но эффективное лекарство от лицемерия. Какова же максимальная стадия?

Максимальная стадия есть осознание целесообразности. Целесообразность не что иное как сообразность цели, а коль скоро любая цель – зло, – оправданность зла. Предельный уровень представлений о высшем – Бог. Это значит, что Бог глазами верующих целесообразен предельно, допуская лишь то необходимое зло, которого нерационально избегать.

®      Целесообразность – это неизбежное зло в процессе производства добра

Лицемерие современной демократии не в том, что она отвергает целесообразность, а в попытках ее лженаучного обоснования. Излагающий этот фантом сродни профессору математики, преподающему матанализ и при этом не знакомому с таблицей умножения. Другой пример – подкупленный прокурор, изображающий правосудие, но на деле всеми силами оправдывающий того, кого призван изобличить.

Весь оставшийся у него интеллект, а заодно потенциал подкупленных либо принужденных силой творцов – ремесленник бросает на оправдание. На оправдание телесной философии, тщедушной демократии и абстрактной независимости. Осудить его за все это некому: «оболочка добра» укрыла его облаком международных законов и нравственных норм.

Облаком, необходимым ему, чтобы зло объявить добром – это раз. объявить ошибкой – два. Ну, а на крайний, третий случай – зло скрыть. Это значит, что ремесленнику во взращенной им «оболочке добра» легко избежать ответа за зло, оставшись доброй душой.

Уйдя из Рая и дав всем вещам имена, Человечище Духа взвалил на себя ответственность за них. Уйдя от нее в рай сентиментальных грез, человечишко тела расстался с пониманием вещей. Он вернулся к тому, с чего начинал.

Таковы «равные стартовые условия» – еще один любезный его сердцу фетиш. Что же делать? Иные не ждут советов, обращаясь к духу, молясь тому, к кому и как привыкли взывать. Иные хотели бы, но Храм, который считают родным, разорен. Храм питают высокие чувства – хитрость и лицемерие не могут его напитать.

Что значит «проявленный Бог»

Но как же истинное добро, неужто его вовсе нет? Нет истинно добрых людей в нашем мире – без лицемерных «кавычек по бокам»?

Почему же – есть. Есть добро и есть добрые люди. Только предупреждаю: встретив одного из них, не попадите впросак. Не хвалите этого человека, не пойте ему дифирамбы. И самое главное: не назовите его как-нибудь в порыве вершителем добра!

Добрые люди этого не терпят. К тому же, в отличие от «добрых людей», могут вам этого не простить...

Просто предупреждаю – на всякий случай. А почему так строго – узнаем потом.

®      Добро человека состоит в его работе по осознанию своего духовного кода с целью его реализации.

Дух – это проявленный Бог.  Проявленный – не обязательно спустившийся с небес в лучезарном сиянии. Лицемерие состоит и в том, что человек объявляет себя верующим, в то время как его Бог ни разу не проявил себя.

Бог – это высшее. Высшее управляет низшим, как – неважно, низшему судить о высшем не дано. Привезите в племя дикарей телевизор со спутниковой тарелкой и покажите им кино – они сочтут вас богом. Вы станете вполне натуральным, полноценным и полноправным Богом для них. Для большинства из них.

Ибо все дело не в конкретном таинстве, а в абстрактной модели представлений. Представлений на уровне сознания каждого, ибо для каждого пишется своя уникальная программа реализации. Если чуть-чуть подумать, становится ясно, что целесообразность этой программы не может быть одинаковой для всех.

Если человеку телесного уровня (рабу) продемонстрировать спускающееся на землю солнцеподобное существо, он тут же подключит разум, то есть – свою собственную целесообразность. Поскольку целесообразность раба сводится к телу и его благополучию, он и будет рассуждать об увиденном с этой точки зрения: а не опасно ли это для меня? А можно ли это есть или с ним играть (вот радость-то была бы детям!)? Лучше сначала испытаю сам, чтобы не подвергать риску малышей.

Человек душевного уровня (ремесленник) поступит иначе, ибо подключит психоанализ. Первое, что его заинтересует – выгода, которую можно получить. Продать или применить – для власти над другими, для технологий, для военных нужд? Второе – каков интеллект объекта: можно ли обмануть? Низший ремесленник, будучи тщеславен, тут же соберет толпу зевак. Высший ремесленник – представитель власти – будет осторожен: стать посмешищем – не лучшая реклама для него.

Человек духовного уровня (творец) приблизится и замрет, включив мечту. Если он художник – нарисует, если поэт – опишет в стихах. Подобным сюжетом навеяны сотни произведений – все они вышли из-под кисти или пера начинающих творцов.

Зрелый творец предпочитает большую реалистичность. Бог не спускается на землю, а если и предстает перед кем-то, это редкость, это – без свидетелей. Проявленный Бог обычно проявляет Себя не так, хотя общая черта у этих проявлений есть. Какая же?

Неочевидность для всех. Чем выше уровень человека, тем больше удивительных мелочей он видит. Физик встречает неожиданные совпадения в микромире и открывает закон, над которым сто лет истошно хохочет человечество. Художник исчезает из дома, после чего рисует удивительное полотно… через те же 100 или 50 лет в нем опознают то, чего прежде не видел никто. Человек наблюдает происходящие с ним закономерности, которые не вписываются ни в один известный закон. Возможно, он напишет философские откровения или научно-фантастический роман. Возможно, нет, – дело не в этом.

Дело в том, что духовный код задает каждому сценарий, который содержит в себе. Каждому демонстрируют то, что он в состоянии понять – целесообразное для него и для других. Это и есть проявленный в духовном коде Бог. Это и есть добро, которое ему надлежит нести.

Рано или поздно такое происходит с каждым. Будучи неочевидным, скрытым от всех, оно не дает повода ни свалить упущенное на них, ни оправдаться перед собой. В этом смысле и говорят: человека можно обмануть, Бога – нельзя. Тем не менее, активность в последнем проявляет ремесленник, умело обманывающий людей. Список его «добрых дел» день ото дня растет, хранимый благодарным обществом. Нечто иное туманно растворено в сладкоречивой «оболочке добра».

Что это? Это действительно добро – то добро, что ему надлежало заработать. Духовный код, осознанный или нет, работает в каждом и для каждого. Вначале он ставит задачи, после – требует отчитаться за них. На Земле свои законы, в Космосе – свои. Законы эти, как ни странно, схожи.

Космический производственный цикл призван вернуть затраченные на эволюцию средства. Затраты на эволюцию каждого разные по качеству и числу. На раба истрачена небольшая доля грубой энергии, на ремесленника – больше, – энергия эта более тонкая, под стать ему – душевному человеку. На творца ушло еще больше особой энергии, духовной.

Вернуть можно лишь тогда, когда почитаем духовный код. Только он подскажет, что хорошо и что плохо, что верно, а что неправильно, что добро, а что зло. Подскажет разумное, доброе, вечное… целесообразное. Целесообразность перекачивает земное зло в закрома космического добра. Переносит информацию о человеке в Банк Данных Космоса.

Возьмите лист бумаги и карандаш. Нарисуйте круг, на нем, как на карте мира, отчеркните экватор и полюса. Верхний полюс подпишите – «добро», нижний – «зло».

Это и есть человек на двух планах. Верхнее полушарие – план скрытый, космический. Нижнее – явный, физический. По контуру круга нарисуйте стрелки в направлении против часовой.

Человек – не тело, хотя это сложно втолковать рабу. Человек – не душа, хотя это непросто объяснить ремесленнику. Человек – это дух: прочее исчезает, дух остается. Стрелка вниз наполняет духом тело; стекая по левой кривой, в него вливается духовный код. Стрелка вверх возвращает деяния туда, где за них предусмотрен ответ. Пройдя через земное зло, человек возвращается к добру. К тому, которое накопил и заслужил.

Если, боясь осуждения, прикидывается добрым, зло, которого избегал, копится в душе. Такой не выполняет свой код – жизнь прожита им зря.

Если прятался в обществе добродеев, душа его может остаться с их общей душой навсегда. Душа – огромный пес, сопровождающий ребенка. Ребенок – дух; если пес воспитан строго, ребенок придет, куда шел. Если нет – его утащит пес – решать свои собачьи дела. Душа, прикипевшая к телу – собачья душа. Если душа прикипела к другим, некому вознести дух – туда, откуда он сошел. Такой дух не возвращается никогда.

Пес тащит ребенка туда, где зарыта лакомая кость. Душа влечет дух к местам, где «зарыто» оставленное ей: «где сердце ваше – там и награда ваша». Если в Национальном Банке награда ее, она и останется там. Если в банке общей с теми, кого обманул, души – не сможет покинуть их. Чтобы отчитаться, духу нужно попасть в Высший Банк – только в нем хранится его личный счет.

Мне безразличны религиозные святыни – я выбираю лишь ценности, которых религии исполнены до краев. Религии создавались не Богом, но людьми, и церкви тоже строились ими. Если род разрушивших церковь таинственным образом исчез, значит, в душах построивших ее царил Бог. Если церковь сохранна, но в сердцах прихожан Бога нет, религии, увы, не существует.

Верующий несет Бога в Церковь, а не выносит из нее. Сочувствую тем, кто, имея Бога в себе, лишен Храма, в который мог бы Его принести.

Психология добра или как правильно выбрать банк

Почему же добрые люди не любят саморекламы? Прежде чем это выяснять, скажем о двух вещах. Во-первых, эта нелюбовь – свидетельство того, что перед вами добрый человек. Во-вторых, это противоречие нормам свободы, принятым в современном мире, а потому добрый в кавычках и без них – политические враги.

Добрый не любит рекламы, поскольку не считает себя таким. Не считает по причине, уже известной нам, и это причина номер один.

Есть тело, есть душа и есть дух. Соответственно им, есть 3 банка данных о человеке: формально-представительский (личное дело), неформально-коллективный (общественное мнение) и духовно-космический (карма). Человек может этого не знать, но в силу личной организации делает ставку на отчетность перед одним из них. Как вы догадались, первому придает повышенное значение раб, второму – ремесленник, третьему – творец.

Раб стремится заработать себе лестный отзыв начальства, а будучи им сам – судит о подчиненных по нему. Он доверяет простым и ясным словам, главные из которых хороший – плохой. Он не умеет хитрить, а потому строг к себе и к окружающим его. Имея целью справедливость, раб не приукрашивает ни себя, ни других.

Ремесленник осознает иной имидж – психологический. С тех, кто приходит к нему, он пишет психологический портрет, свой же – стремится приукрасить и развесить всюду. Имея целью выгоду, он рассуждает в понятиях добрый – злой, бесцеремонно приписывая добро себе и связанному с собой. Его реклама – художественный автопортрет и злобная карикатура на других.

Творец во многом похож на раба – он проекция раба, вознесшего диалектическую спираль. Он тот самый человек, кому самореклама не нужна, кто знает, что добро – «скрытый верх», а зло – «явный низ». Что лишь сокрытое от себя и от других есть добро, иначе оно – зло. Ибо добру не место в теле и в душе, где оно превращается в зло. Это – причина номер два.

Лицемерное «добро», добро нескромно ретушированное – зло. Творец – это желающий остаться неизвестным, – неизвестным для тех, кому дарил добро. Ибо, став известным, выберет не тот банк, для которого воплощен. Ибо®      истина о человеке не может храниться во всех трех банках одновременно.

Где «банк» – там и «рай», где сердце наше – там и награда наша. Все идейные теории на протяжении всей истории человека напоминают ему о выборе – между добром и злом, между правдой и ложью, между телом и духом, между корыстью и совестью. Все они в разной форме твердят об одном: все тайное становится явным. Все, что делает, думает и говорит человек, куда-то передается и где-то учитывается.

А еще говорят, что совесть – это коллективная весть (со-весть) о человеке. Совестливый делает целью разместить информацию о себе в неформально-коллективном банке общественного мнения и попадает в зависимость от него. Это и есть «добрый человек», воспитанный по законам общественной нравственности, а что до кавычек – они реальность, в которой ему очень скоро предстает убедиться.

Ибо совершённого им добра общество не приемлет, а зла – хоть и оправданного – не позволяет. В банке хранится его имидж. Имиджем, отданным на хранение в банк, как и в случае с деньгами, управляет не вкладчик, но банк. На этих и только на этих условиях «вкладчик» имеет право на проценты от собственного имиджа. От имиджа, не принадлежащего больше ему и прежде бывшего его совестью.

Совесть избравшего этот путь, как и душа его, не принадлежат ему. Собственное мнение у него отсутствует. То, что слышат от него – не мнение, но реклама банка. Мечтающие об этом пути не могут этого понять и с восторгом слушают его.

Это – второй путь, оканчивающийся в «оболочке добра» – в неформально-коллективном банке человечества. Каков же первый Путь?

Решайте сами: где сердце ваше, там и награда ваша.

Бог, Дьявол и  администрирование Сети

Если душа предала свой дух, дух теряет способность к добру. Если духу не суждено добро, телу не позволено зло. Если телу не позволено зло, человеку не позволена жизнь. Тот, кому не позволено жить, умрет. Как – неважно: низшему о высшем судить не дано.

Из высшего – Космического Банка – приходит вдохновение, вдыхая творческий дух. Дух, с которым отчитавшийся за жизнь воплотился в новой. Не перед тем ли отчитываться, от кого задаток, не ему ли возвращать долги?

«Если бы молодость знала»… если б знала свою прежнюю старость, была бы могущественной. Большинство не помнит своих прошлых жизней. Не помнит, поскольку такова защита сервера – того, с которого в младенца «загружается дух» – на 5-м месяце беременности[5]. Если бы младенец-творец получил весь прежний свой опыт… как думаете, что могло бы тогда быть?

Тогда он постарался бы удержать все, что этот гигантский опыт позволил бы ему. Но тогда он не был бы творцом: душа, соблазненная духом, удержала и утащила бы дух. Утащила, как Дюймовочку крыса, как пес – принцессу из «Огнива» – в кладовые земного добра. В прочные материальные кладовые, которые есть. В кладовые добра, которого нет: «оболочка добра» – на деле Чистилище душ. Через нее уходит по Первому Пути развивший Вторую Космическую скорость дух.

Развивший Первую не может пройти ее – он остается на орбите «добра», в тупике Второго Пути. Человек устроен любопытно, хотя ничего сложного в этом устройстве нет. А может, оно просто позволено духу – не мне об этом судить. Единственное, чего не способен понять – его сногсшибательное совпадение с информационными технологиями. С принципами информационного обмена. С локальными и глобальными сетями. С системной архитектурой компьютера.

Ибо созданные на Земле технологии не моделируют ни один земной процесс. Не моделируют со столь фантастической точностью, как моделируют человека в его отношениях с Вселенной. Моделируют не тело, но дух – во всей полноте существования.

В администрировании сетей особое место уделяют доступУ. В «устройстве» человека на доступе основано главное – самореализация. «Администрирующий Разум» формально подключает его ко всем ресурсам Сети. Используя, как и администратор, разного рода «блокировки», «пароли» и «порты», закрывает доступ к большей их части.

«Блокировки» – это болезни, «порты» – чакры, «пароли» – память о прошлых жизнях. Все это можно в любой момент открыть, как и доступ к открытому – закрыть.

Жизнь на тонком плане связана с подсознанием. Подсознание – то же, что и память компьютера – постоянная и оперативная. Постоянная память – дух, оперативная – душа. Сколько бы в компьютере ни было памяти, отображается не вся – есть отображаемая память – окно в потенциально имеющейся.

Отображаемая память человека – сознание. Сколько бы ни было у него опыта, в сознании отображается не весь – только маленькая часть. Окно в отображаемый мир.

Если пользователь выполняет предписанное администратором, тот не ограничивает его в доступе. Если нарушит инструкции – следуют меры: доступ блокируется, пароли изменяются. Что такое «нарушение инструкций»? Вернемся к простому: это – зло!

Что же до Разума, упрощать ничего не станем и от величайшей нравственной проблемы не уйдем. Добро или зло есть администрирующий нас Разум – решать нам и каждому из нас.

В существование Разума верят все категории людей, кроме самой младшей – раба. Не все говорят, не все одинаково судят – очевидная философия разная, так и должно быть. Нам интересны суждения, а не слова. Суждения эти точней всего выразимы мифологически; мифология связана с Богом и с Дьяволом.

Божественная идея право «администрирования свыше» сомнению не подвергает и власть духа (Бога) не оспаривает.

Дьявольская идея, о чем Церковь звонила, пока не смирилась, в колокола, с божественной не согласна. Не годится, взывает идея эта, с человеком играть, как с котенком: уж если прогнан из Рая – пусть сам постигает зло и доступ к добру. Некрасиво это, спецслужбы какие-то: отпустить отпустили, а «на хвосте» все равно «висят».

Главный же «дьявольский аргумент» – не этот, другой: Бог у человека отбирает заработанное добро, как барин у крепостного – оброк. Незаконно и несправедливо эксплуатирует. А еще – вмешивается в личную жизнь, преследуя, как отец – взрослую дочь. Выросло, дескать, человечество из мокрых пеленок – пусть само и решает за себя.

Серьезные доводы из разряда оранжевой свободы и звездной демократии. У них разве что один минус: человечество не может решать за себя. Операционная программа, управляющая человеком, как всякая другая, выполняется в правильно сконфигурированной среде и не может выполняться в другой. Научившись работать с физической и психической средами, человек все еще не имеет доступа к духовно-космической, а, следовательно, продолжает нуждаться в поддержке.

В поддержке Дьявола или Бога – это по выбору. Бог не есть Высший Разум, Бог есть Высший Дух, целесообразность и разум – не одно и то же. В новой философии и для новой науки слова имеют решающее значение; Бог, сопоставленный Разуму, – свидетельство того, что суть разума не понята людьми. За всю долгую эволюцию люди не уразумели добра и зла, но продолжают пытаться до сих пор. Лишь когда они прекратят, Дьявол утратит власть на Земле.

Разум есть идол ремесленника, дух есть божество творца. Первый из творцов – Бог. Разум счел Бога разумным, а потому не мог не внять Дьяволу. Разумом управляет душа, душой управляет дух. Дух не разумеет – он чувствует. Перестав управлять, дух теряет душу. Бездуховная душа льнет к Высшему Разуму, бездушный разум впадает в абсурд.

Дух целесообразен, разум же – нет: разум машинный, как и человеческий, бессилен и бессмыслен в себе – в противном случае он познал бы добро и зло и не ударился в абсурд. Разум – это интеллект, высшее – то, что управляет низшим. Интеллект лишен функции управлять, а потому психически здравый интеллект не может быть высшим разумом. Целесообразность Бога – в ограничении разума, впавшего в абсурд. Абсурд есть хаос, хаос есть территория Дьявола. Высший Дух есть Бог, Высший Разум есть Дьявол. До размежевания с мифом новой науке следует осознать мифологию.

Бог ставит задачу разуму, основываясь на любви. Пользователь ставит задачу компьютеру, основываясь на интуиции. Интуиция, как и любовь – чувства; без них нельзя управлять добром – можно лишь навязывать зло. Не забудьте сделать выбор, пока его не сделали за вас! Не забудьте выключить компьютер, когда будете уходить…

 

О двух Путях человечества

Добро и зло сочинил не Бог – его осознал и внедрил, без него не смог обойтись – человек. Человек не выбирает добра и зла, выбирая Путь, и не может уйти от зла ни одним из путей. Выбирая Второй Путь, он уходит от ответа за зло. Объявляя его добром, он не совершает добра, но сваливает зло в «коллективную помойку» нравственности человечества. Имя, данное ей Вернадским, – ноосфера. Она же – тонкий план Земли, эгрегор общества. Она же – ремесленная «оболочка добра».

Ремесленник не хочет отвечать, потому выбирает Второй, коллективный путь. Завершаясь в «оболочке добра», этот Путь удерживает дух – тому не приходится отвечать. Тот, с кого спроса нет, наказан не будет. Он будет жить – животно-растительной жизнью. К такой «райской жизни» он и стремится сейчас. Его душа потеряла стыд; дух, властвующий прежде, утратил авторитет. Ни душу, ни дух не обслуживают законы, культура и наука – они отданы телу, воздвигнувшему Цивилизацию. Его защищают международные нормы, его берегут нравственность и мораль.

Цивилизация предоставила ему комфорт, жить стало просто и весело. «При очень простых жизненных условиях высокая организация не оказала бы никакой услуги», – заметил Чарльз Дарвин[6]. Судя по состоянию интеллекта, его «услуги» и в самом деле не требуются – жизнь превратилась в сплошной пикник, в вечеринку на Острове Развлечений (см. «Незнайка на Луне»). Легкая жизнь – удел дегенератов; человечество стало дегенерировать. В стране «свободы и независимости» каждый второй ребенок рождается неполноценным – выживает эта страна лишь за счет других: оттого приемные дети из другой страны столь популярны в ее семьях. Как же избрать Первый Путь?

Творчество духовно, политика – разумна: человеку выбор дается проще, чем человечеству. Во-первых, признать роль духовного кода и его главенство в человеческой жизни. Во-вторых, передать управление тем, кто решится на эту политику. В-третьих, задействовать Цивилизацию на ее нужды. Целеустремить науку, культуру и производство на внедрение в жизнь соответствующих этим нуждам идей. Пока еще не поздно.

В-четвертых (поскольку прежде это не станет возможным) – договориться на общечеловеческом уровне. Договориться о взаимовыгодном, о сплочении против общего врага. Это не будет простым: человечеству всегда непросто было договориться. Но некоторый полезный опыт у него есть: как ни странно, он представляет собой систему коллективной безопасности… не полицейской, навязанной Пентагоном. Систему безопасности ремесленника от себя самого.

Ибо именно так и будет стоять вопрос: человечеству не придется обороняться и нападать друг на друга. Злом, против которого человек выступит, как в былые времена, сообща, станет он сам. Его гордыня, опасно пошатнувшая мир. Его лицемерие и хитрость, чреватые демографической катастрофой. Его прихоть и его похоть, угрожающие вырождением рода человеческого.

В-пятых – предоставить каждому то, что ему нужно для исполнения программы своего развития. Ресурсы для этого у человечества эпохи Цивилизации есть. Более того: всякий разумный человек без посторонних советов так и живет. О чем речь?

Душа коллективна, дух – индивидуален. Общество не имеет прямых духовных задач, оно решает косвенную: обеспечить каждому благоприятные для развития духа условия. Каждый обменивается информацией со средой – с земной на уровне физического тела, с космической – на уровне тонких тел. То есть, во-первых – передает, во-вторых – принимает. Составляя одно, душа и дух функционируют по-разному.

®      Душа – тонкая структура человека, принимающая в широком спектре, а передающая в узком.

®      Дух – тонкая структура, принимающая в узком спектре, а передающая в широком.

Рис. 1 Нравственная инверсия человека в обществе

Под «узким» и «широким» спектрами понимается адресация одному или многим. Прием означает восприятие, передача – воздействие. Стрелками на рисунке 1 показана передача, концевым оперением – прием. Раствор красных линий – ненаправленный широковещательный спектр, голубая линия – избирательная (направленная) передача (прием).

Выражение «широкая душа» означает готовность человека пойти навстречу многим. Выражение «высокий дух» означает способность проникнуть в неведомое. Не говорят: «широкий дух» и «высокая душа».

Общество адресует информацию всем – иначе оно не смогло бы управлять, а принимает – от отдельных людей. Душа тянется не ко многим душам, но к одной (избирает). Передача души избирательная, прием – широковещательный (см. нижнюю часть рис. 1), оттого «широкие души» обожают телевидение, рекламу и Интернет, охотно веря этому всему.

Духу общество, напротив, мешает, создавая помехи «приему»; никакое истинное творчество невозможно в присутствии и с помощью других: дух – индивидуалист. Дух верит не всему: его прием избирательный, но передать информацию, которую получил, стремится всем (см. верхнюю часть рис. 1). Дух взывает к общему духу, а не к индивидуальному, его передача – широковещательная. Почему это так?

Да потому что дух – программа, а душа – среда. Среда передачи информации и исполнения программы – духовного кода. Среда обитания духа, целесообразная настолько, насколько благополучен дух.

Рис. 2  Космическая сущность человека: внутренне ядро – дух, промежуточный слой – душа, наружный слой – тело

Душа рвется в общественную среду, как пес на прогулке – к собратьям; дух ищет уединения, «натягивая поводок». «Поводок» – линия. Взгляните на рисунок 1: приемный и передающий каналы составляют одну и ту же линию. Широкий эмоциональный спектр, в котором «принимает» душа, вибрируя, сотрясает дух: дух теряет «свой канал». Потому столь злыми бывают творцы, когда их отвлекают от творчества.

Надеясь на убедительность рисунка 1, замечу, что истинная картина иная (см. рис. 2). Рисунок 1 – телесно-душевное представление. На рисунке 2 изображена картина глазами духа. Глазами тела – да и то очень научными – человек пребывает в Космосе, глазами духа – Космос находится в нем. Сам же он, будучи микрокосмической голограммой, излучает внутренне и притягивает снаружи. Так устроена звезда – отсюда и сходство с ней рисунка.

Заключение: Философия преодоления добра и зла

 O      Добрый страдает душевно, оттого что добрый

O      Злой страдает физически, оттого что злой

«Это ошибка, добрым должно быть хорошо, а злым – плохо» – заученно твердит человечество: «добро восторжествует, когда люди перестанут страдать». Нет, это не ошибка, но суть развития: человек перестанет страдать, когда утратит облик человека.

 

®      Духовный человек понимает, отчего страдания, а потому идет на них сознательно, развиваясь за их, то есть – за свой счет®      Бездуховный человек не понимает, отчего страдания, а потому ищет врагов с целью наказать их, то есть – заставить страдать

  

Исключить зло из мира нельзя, объяснить его суть бездуховному – можно, для этого и нужна философия. Если философия очевидна, не остается ничего, кроме как терпеть неизбежность зла, избывая плохое за свой счет. Если философия лицемерна, мы ей вторим, пытаясь присвоить хорошее себе, а плохое скинуть на других, – такова природа лицемерия.

Ремесленная философия – лицемерная философия. Та, в которой все очевидное, сказанное на немногих страницах, – в опале, а все надуманное – не умещающееся на многих стеллажах – в почете. Ремесленник знает правду, во всяком случае – догадывается. Если бы он ее не знал, у него не было бы причин вводить в свою философию чуждое ей понятие «дух». Материя первична, дух вторичен – вот главный постулат. То есть: интересы тела – на первом месте, нужды духа – на втором. Так выходит?

Как будто бы так, как будто и спорить не о чем – ни инверсий, ни казусов. Но попробуйте уточнить это у высшего ремесленника-управленца, у начитанного ремесленника-философа. Попробуйте уточнить: правильно ли вы поняли его философию?..

Тут-то и начнется самое интересное! – хотя и не вполне безопасное для вас. Первое, что сделает ваш оппонент, это сверится с банком данных №2 – с неформально-коллективным: значитесь ли вы в нем и, если да, какую ступень занимаете. Если высокую, вас попробуют объявить выжившим из ума. Если низкую – презрительно улыбнутся и порекомендуют вникнуть в основы философии.

Не понимаете, в чем дело? Я тоже сначала не понял, придя к такому человеку с аналогичным вопросом. Теперь знаю и могу поделиться: все дело в схоластически противоречивом абсурде, внедренном краеугольным камнем в фундамент философии. В «духовности» материи. В «мыслящем духе» как теоретической основе «оболочки добра».

Камень этот тщательно заштукатурен и скрыт. Если его коснуться, здание рухнет. Если извлечь, философствовать станет просто не о чем: дух не вписывается в концепцию материализма, но отказываться от него материалистическая философия не намерена. Изворачиваясь дождевым червем на раскаленной сковородке, она идет на немыслимые выверты, чтобы, сохранив материализм, придать ему несуществующие «духовные свойства». Иначе, «философствует» – в худшем смысле этого понятия.

Но зачем ей это? Зачем усложнять простое и навлекать немилость здравомыслящих?

Видите ли, вопрос этот – политический: насаждаемая в мире «идеология добра» запросила у философии идейную поддержку. Фальшивый ремесленник-философ знает правду от истинного философа-творца. Знает, что миром управляют чувства, а не разум, – дух, а не тела. Знает, что об этом знают и этим дорожат многие. И – умело играет на этом.

®     Философия получила и приняла заказ создать материализму духовную аккредитацию, что и предрешило ее статус академического фантома.

По этому заказу она и работает в последние сто лет, то разделяясь на западную и советскую, то объединяясь для дискурсивного «анализа сфер действительности». К слову сказать, Католическая Церковь тоже пошла по этому пути – по пути оправдания материальных интересов управляющего миром ремесленника. Православная – пока держится, испытывая все возрастающее давление. Ислам занимает наиболее непримиримую позицию, помня историческую цену «крестовому добру». Уже в начале этого «заказного этапа» Н. Бердяев призвал опомниться и прекратить надругательство над наукой наук[7], справедливо считая, что философии не пристало обслуживать идеологию – ни социалистическую, ни капиталистическую.

От него отмахнулись, и философия «поступила на службу». Во исполнение заказа она призвала диалектику, не имеющую никакого отношения к материализму. Зная правду о космической роли чувств, «философ-ремесленник» объявил ими примитивные эмоции, не имеющие никакого отношения к чувствам. В оправдание материальных интересов материализовал философский фантом, не имеющий никакого отношения к философии. Сегодняшняя философия – это лицемерие в законе, позволяющем трактовать дух, как угодно «телу-гегемону».

Если бы не она, телу не так просто было бы объявить себя духом, а материализму – гуманизмом. Если бы не она, не было бы ни капитализма «с человеческим лицом», ни социализма «с коммунистической действительностью». Если бы не этот фантом, ремесленнику не спрятаться от себя самого в фальшивой «оболочке добра», а человечеству не удалось бы так долго творить зло, скрываясь под маской доброты.

Ремесленник – не философ; умничанье – не мудрость. Вещи можно называть разными именами, порядок вещей – связывать разной философией. Земные законы стерпят обман, космические – нет.

®      Там, где судят добро и зло, не судят по добру и злу, ибо не знают о них.

Разум, восставший на дух, истребляется духом и впадает в абсурд. Законы разума, сковавшие дух, отменяются законами духа и прекращают работать. Философия разума, рискнувшая подменить дух, дряхлеет, уступая философии духа.

Все, о чем сказано, происходит; все должное произойти произойдет. Вопрос только – какой ценой. Человечество одряхлело, но не помудрело: старческий разум сродни младенческому, – солнце не восходит на закате. Человечество – единая душа, душа Донжуана, Дон-Кихота, Мюнхгаузена, Агасфера. Душа старца, приемлющего Рай.

Тот Рай, выйдя из которого младенцем, неистово насаждал и в чьих садах безобразно состарился. Состарился душой и одряхлел телом, ибо нарушал законы ее и его.

Может ли он помолодеть – трудный вопрос. Тому, кто прежде не пытался, узнать этого нельзя. Можно другое – умничать и судить.

Можно усилием разума поделить мир на полезное и вредное, на демократию и диктатуру, на мирных граждан и террористов. Можно от доброй души явно снабдить первых «философией добра», а вторых – тайно – «философией зла». Можно с самой представительной в мире трибуны до 20 и более раз (подсчитано!) повторять ее ключевые слова: свобода и независимость. А затем перетасовать, как карты, добрых и злых, если на то будет санкция Высшего Разума, – тоже можно.

Можно, но недолго: судя по всему, и этого скоро будет нельзя: нецелесообразный интеллект «мировой демократии» угасает, и быстро.

Можно ничего не знать о добре и зле и не делить мир на хороших и плохих. Можно не придумывать философию, а просто увидеть ее: Высший Дух едва ли откажет в этом разуму.

Я уверен, что можно. То, что всем видно – и есть очевидное. Очевидная философия преодоления добра и зла.

---

[1] см. Карнеги Дейл «Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей» Прогресс-Москва, 1989, с. 41

[2] см. Панова В. «Жизнь Мохаммеда» М., 1989

[3] см. Тюрин С. «Экзамен на зрелость или возможно ли протестировать дух» в журнале «Сознание и физическая реальность», М. № 5 (октябрь) за 2006 год или на сайте http://www.szepp.stormway.ru

[4] см. Стивенс Дж. «Приручи своих драконов», СПб, Питер-Пресс 1995, с. 53

[5] см. Лазарев С. Н. «Диагностика кармы». СПб. Книга 2-я – «Чистая карма» (любое издание)

[6] см. Дарвин Ч. «Происхождение видов» (любое издание)

[7] см. Бердяев Н. А. «О назначении человека» М., Республика, 1993 (кстати, автор этой статьи позволил себе воспользоваться тем же эпиграфом, что и Николай Александрович в работе «О назначении человека»…)

Вложение	Размер
struct_ground.GIF	12.98 КБ
struct_space.GIF	9.9 КБ