закон инструмент права, но не всегда, а когда только в суд решили пойти, а есть обычное право работающее даже более эффективно и без всяких судов, и также естественное право которым пользуются чиновники, для которых закон не писан, если они под себя умеют его организовать, например "диктатура закона" Путина и не диктатура вовсе, а заявка на естественное право чиновника распространять власть незаконную по вертикали, не правовую и коррупционную в среде чиновничества. Диктатура не существует, это миф, а то, что называют диктатурой это узурпация власти гражданской, которая институциональная и разветвлённая. Власть политическая и правовая не существует, так как не имеет своим источником субъект права, а гражданская власть условная, и она также не имеет источником своим гражданина, она институциональная. Например гражданин пошёл в суд, как будто он имеет власть, а на самом деле нет, суд решает имеет ли. Вертикаль Путина вне права, потому что правовая власть институциональная, горизонтальная имеется только. Каждый правовой институт имеет вертикаль, но вертикали над институтами не существует, она тогда холуйская, где власть снизу распространяется [толпа], а сверху узурпация если только, как политбюро в СССР, администрация Путина в России, напоминающие штабы по развёртыванию революций и переворотов. "диктатура идеологии, в отношении которой законодательство было производным" - идеология служит не узурпации, а оправданию её только, законодательство с идеологией прямо никак не связано, например казнь разве укладывается в какую-то идеологию, нет, она имеет холуйское происхождение перед толпой. Почему казнь в России до сих пор и не отменена, а идеология давно уже почти либеральная, толпа держит. Идеология ничему не служит кроме оправдания, но оправдание индивидуально, значит толпы оправдание. Например человек толпы в России в большинстве, значит это большинство себя оправдывает, и ничего более. Путин как человек толпы также себя оправдывает с помощью нехитрой идеологии, и в этом суть идеологии. Призвание политика это реализация объекта сопротивления, а под реализацию его требуется обоснование. Бесполое Тела политика как функции [чиновник] работает и на уничтожение заместителя объекта сопротивления во внешнем единого Тела, подо что и требуется обоснование, что и есть та самая идеология. Беспринципный характер идеологии связан с её прогибом перед толпой, иначе идеология будет не научная. Гражданин не может обладать идеологией, так как опаздывает от её становления, чиновник обладает уже, так как идеология требуется в первую очередь ему, для оболванивания себя, а потом и других политиков. Маркс и Ленин верили в диктатуру пролетариата, а Сталин с Путиным вряд ли, и понимали что это подстава. "Власть политическая и правовая не существует, так как не имеет своим источником субъект права" - политическая власть институциональная, неконкретная, и власть правовая - это гарантия, которая конкретная и выраженная в выплатах из казны каждому вне всяких заслуг и требований, и в России её нет. Потому и льготы с привилегиями заместо гарантии охранителям и действующим силам режима, чтобы уйти от бесправия, и сохранить государство в государстве, то есть сословную структуру имперского происхождения.

ЕЩЕ О ДИКТАТУРЕ ЗАКОНА 
Некоторые коллеги усомнились в том, что слова «диктатура закона», использованные мной во вчерашней заметке, а до того и в других, передают своеобразие постсоветского социального порядка. То же самое, мол, и при советской власти было, тогда тоже репрессивные действия властей предварялись соответствующими законами. Это так, но в те времена была не диктатура закона, а диктатура идеологии, в отношении которой законодательство было производным.
Напомню, что в советских конституциях декларирование прав граждан сопровождалось оговорками, допускающими использование этих прав только ради утверждения социализма и коммунизма. И еще о том напомню, что самодержавие коммунистических генсеков легитимировалось не конституциями, в которых о власти этих генсеков и их полномочиях даже не упоминалось, они правили не по праву, а как верховные жрецы идеологии. А в действующей Конституции права человека декларируются, как правило, без оговорок. Конституционно легитимируется и постсоветское президентское самодержавие, формально оно вписано в систему верховенства закона (в том числе, и над властью), как первичной инстанции, ничем другим не опосредованной. И система эта, идеологической подпорки, в отличие от той же советской, лишенная, может сохраняться и воспроизводиться только посредством репрессивного охранительного законодательства, при необходимости и антиконституционного, направленного против тех, кто реально либо потенциально опасен для ее устоев. Или, говоря иначе, как система диктатуры закона.
Многие возражают: мол, он сплошь и рядом не соблюдается – какая же это диктатура? Отвечаю: не соблюдается там, где речь идет о защите конституционно узаконенных прав. Не соблюдается или соблюдается избирательно в отношении высокостатусных служителей системы. Но там, где дело касается охраны устоев, соблюдается очень даже неплохо, а нередко и избыточно.
Игорь Клямкин