Эпиграф

Определенность основное понятие, его невозможно определить посредством иных, однако возможно описать

И.Е. Фрейман, современник

Мои собственные размышления один в один совпадают с размышлениями уже опубликованного известного философа (это бывает). Посему, не буду изобретать велосипед. Хотя про бумажный фон я не сразу понял, о чем идет речь. Я бы назвал это по «иному». Скажем, «внешнее окружение по отношению к кругу». Итак, цитата из произведения А.Ф. Лосева с небольшой лакуной в виде многоточия:

«Рассмотрим начерченную на бумаге окружность круга. Относится ли окружность круга к тому бумажному фону, на котором она начерчена, или же она относится к самому кругу? Если окружность круга относится к тому фону, на котором начерчен круг, и не относится к самому кругу, тогда получается, что на листе бумаги нет никакого круга, что мы вообще ничего там не начертили. Как же тогда говорить об окружности круга? Возьмем другую возможность. Допустим, что окружность круга относится только к самому кругу, но не относится к тому фону, на котором мы ее начертили. Тогда опять получается, что мы ровно ничего не начертили.

Единственный выход из этой противоречивой ситуации заключается в том, чтобы одновременно мыслить и отнесенность окружности к кругу, и отнесенность ее к тому фону, на котором начерчен круг. Можно сказать также и иначе: окружность круга не относится ни к кругу, ни к фону, на котором он начерчен … граница есть и часть ограниченного, и часть ограничивающего, или, что то же самое, граница не есть ни часть ограниченного, ни часть ограничивающего».

Сам я чаще представлял себе просто черту на листе бумаге, которая делит его на две части. Но суть всё та же. Мы наблюдаем нечто и тут же иное. Других вариантов нет. Либо сразу обе части, либо - ни одной. Это иллюстрация естественной парности, которую никак нельзя избежать в реальном мире. Вспомним ситуацию «ключ – замок». Имел бы смысл замок без ключа? А ключ без замка?

Нетрудно заметить, что приведенная А.Ф. Лосевым иллюстрация рассматривает три «якобы отдельных» объекта. Окружность как грань и две части, противоположности, внутреннюю и внешнюю. Нечто (внутреннее) и иное (внешнее) – все это «обычные» философские понятия. Окружность пары не имеет и представляет собой предмет нашего изложения, то есть – определенность.

Обращаясь к эпиграфу, могу сказать, что мне близка эта простая интуиция И.Е. Фреймана в приведенном высказывании. К сожалению, чтобы хотя бы понять его теорию нужно иметь отличное пространственное воображение. Тем не менее, легко понять, что в главном наши теории без сомнения расходятся. Почему? Потому, что он использует в своей теории то, что нельзя использовать - понятие «неопределенности». Надо заметить, что его теория оказалось единственной законченной теорией, которую мне удалось найти в безграничных просторах Интернета и которая хоть как-то использует понятие определенности.

Что касается образов. Я опишу путь, который я проделал. Первоначально это был образ линии на чистом листе бумаге. Это и есть определенность. Затем, когда я начал поиски «определенности» в Интернете, я нашел образ Лосева. И ещё более утвердился в правильности моих рассуждений. Затем обнаружился образ бесконечной линии у Николая Кузанского. Здесь он напрямую получал ее из шара Парменида. Бесконечно увеличивая радиус окружности, мы приходим к бесконечной линии. И только недавно, мне пришло в голову, что окружность Лосева – это фактически шар Парменида, который внес это ограничение, и которое не было понято его современниками. Потому, что если бытие имеет форму, значит оно ограничено. Я думаю, Парменид сам не осознал в полной ясности, почему он это сделал. Но это был символ! Символ определенности. Хотя бесконечная линия, на мой взгляд, точнее.

Образ линии возьмем как основу для обозначения определенности. Круглые скобки будем использовать для обозначения уровней иерархии. Например, существует такая определенность, как: (тепло / холод) / иное.