«Добро и зло суть качества воли, а не знания». Соловьёв

Содом мыслит волю как свободу, и это связано с его единственностью, так как если воля твоя свободная, то ничто не может препятствовать этому, а иначе воля и смысла не имеет как предмет изучения, а тем более "свободная воля", а значит воля понималась как "желаемое", а не действительное, чего не заметили. Содом преодолели в тексте только Гоббс и Дидро, но они не поняли что и выбор от "свободы" происходит, и если ты отталкиваешься от фикции, то и дальнейшие размышления теряют смысл, и в плане воли тоже. Аристотеля версия и самая глупая, разум можно и не выбрать, и если есть "выбор", и разумность - фикция. "свободным решение человека может являться только потому, что свободна божественная воля. Собственно же человеческое решение относится к разуму, который распознаёт, что желает воля и осуществляет это. Следовательно, воля — госпожа, разум — слуга, прокладывающий для неё путь" - Августин умница, хотя бы умеет приоритеты выставлять, а не ахинею про разум твердить, как Аристотель. "Собственно же человеческое решение относится к разуму, который распознаёт, что желает воля и осуществляет это." - здесь Августин ошибается, и воля не распознаётся разумом, и желание к воле не относится; воля принимается как распознаваемая, а желание - как реальность, и тут идеализм богослова. Соловьёв правильно понимает волю, и как скрытую составляющую некоего целого (бесполое Тела), и поэтому воля у него не распознаваемая, а только принимаемая, или нет, и отсюда идёт наше "добро и зло". Когда волю ассоциируют с действием, и на основании совершённого судят о воле, то это заблуждение, так как действие имеет мотив, а воля нет, и потому волю мыслят, как разумную, или нет, и оценивают её, и чем психологи зарабатывают на идиотах, хотя связи между сознанием и действием никакой нет, а если связь есть, то в творческой и технологической части существования, а не в социуме уже, и среди равных. Не случайно оперы ищут мотив, а не злую волю, там дураков уже меньше, где работа с людьми и делами. Воля вторична, так как предполагает выбор, а выбор от признания свободы, и значит воля не относится к философии, и о ней нечего сказать, как и действие происходит не от воли, а от ситуации бесполого Тела, а если волю признать как действующую силу, то выходим и на мистическое обоснование её, и как у Ницше.

Предпосылки научно-философского осмысления свободы воли закладывались софистами, которые противопоставляли «фюсис» (естественный порядок) и «номос» (порядок, устанавливаемый народом)[4]. Демокрит, предполагавший, что мир существует из мельчайших, физически неделимых и неуничтожимых частиц, придерживался специфического взгляда на свободу воли. Идея вечного движения атомов, происходящего в пустоте под действием необходимости, исключало идею свободы воли. В физике Демокрита, человек, состоящий из атомов, подчинён законам существующего порядка и полностью ими определён, но, с точки зрения этики Демокрита, свобода воли есть. Свобода воли выражается в том, что человек может достичь душевного покоя, избавившись от неразумных желаний и неоправданных надежд, если будет следовать в жизни традиционному греческому идеалу «меры»[7][8].

Философы Сократ и Платон утверждали взгляд на свободу воли, в котором отмечалась связь ответственности и произвольности решения и действий человека. Свобода воли, по Платону, связана с Благом как высшей идеей, освящающей мировой порядок, выражающийся в целесообразности мира[4]. Ответственность налагается на индивида, так как человек обладает идеей блага, то есть знанием нравственно-должного и способен к совершению добра. Добродетельность действия отождествляется с его разумностью и потому каждая душа сама избирает свой жребий и несёт ответственность за собственный выбор, причём зло совершается по неразумию[1].

Эпикур стремился помочь человеку обрести твёрдую моральную опору в себе самом. Древнегреческий философ и атеист желал научить человека «жить добродетельно», посредством изучения и совершенствования внутреннего мира. Учение Эпикура, придерживавшегося атомизма Демокрита, давало положительный ответ на вопрос о существовании свободы воли. Но Эпикур стремился преодолеть противоречие между физикой и этикой Демокрита в вопросе свободы воли. Чтобы устранить физический фатализм Демокрита, Эпикур обосновывал идею о самопроизвольном отклонении атомов от прямолинейного пути, которое и являлось фундаментом свободы воли человека. Сама свобода воли понималась Эпикуром как способность человека избегать того, что может причинить ему зло и страдания[4][9].

Для Аристотеля свобода воли понимается как самоопределение разума. Разум является источником специфической причинности, отличающейся от природной необходимости (фюсис). Свобода воли у Аристотеля связана с фронесис — нравственным знанием-умением особого рода, отличающегося от технэ (знания, обеспечивающего решение по образцу). Нравственное знание открывает путь свободе и ориентирует человека на выбор лучшего поступка в контексте этического выбора. Источником нравственного знания является нравственная интуиция, воспитываемая у человека жизненными испытаниями[4]. Потому свобода воли у Аристотеля рассматривается как разумная необходимость, реализуемая человеком.

Решительными и упорными противниками учения о свободе воли были стоики. Причинность или детерминизм — один из главных постулатов стоической философии. Другой характерной чертой стоицизма является вера в провидение и в устроенный от самого начала гармонический мировой порядок. Всё в мире происходит по велению судьбы, поэтому главная и всеобъемлющая максима стоической морали требует от человека жить «согласно природе». Если человек, являющийся частью природы, живёт в соответствии с природой, то он, следовательно, живёт в согласии с добродетелью, потому что природа ведёт человека к добродетели[1]. Чтобы следовать природе, необходимо знать её законы, а поэтому «всякий желающий жить в согласии с природой должен брать за исходное всё мироздание и его управление». Стоики учили людей не уклоняться от природы, а, напротив, руководствоваться её законами, брать с неё пример, в чём и заключается настоящая мудрость человека[10]. Данная позиция стоиков лучше всего иллюстрируется словами Цицерона, которые упоминает в одном из своих писем Сенека[11]:

Покорных рок ведёт, влечёт строптивого.

Нравственные письма к Луцилию, 107, 11

В античности моральная ответственность индивида совпадала с правом. Универсальный императив античности может быть выражен так: целью является собственное совершенство и право ближнего, под которым понимается гражданин полиса[1].

Учение о свободе воли Августина доминировало в христианстве на протяжении всего средневековья. Суть его состояла в том, что после грехопадения человеческая природа повреждена грехом и человек не способен делать добро самостоятельно. Поэтому воля человека полностью зависит от божественной благодати. Зло непреодолимо без помощи Бога, спасение человека возможно только посредством снисхождения на него благодати божьей. Божественная благодать — это дар, посылаемый Богом человеку вне зависимости от его заслуг и желания. И свободным решение человека может являться только потому, что свободна божественная воля. Собственно же человеческое решение относится к разуму, который распознаёт, что желает воля и осуществляет это. Следовательно, воля — госпожа, разум — слуга, прокладывающий для неё путь[1].

Свобода воли в эпоху Реформации

Отрицавший свободу воли Мартин Лютер довёл до логического конца представление Августина о свободе воли и объявил её «иллюзией человеческой гордыни». Воля человека, как доказывал Мартин Лютер, ссылаясь на Священное писание (Рим 8:29-30; Рим. 9:16-18; Еф. 1:4)[18][19][20], не может быть свободной. Воля человека находится в безусловном рабстве (лат. servum arbitrium) у Бога, причём всё происходящее в мире предопределено[1]. Не менее жёсткую позицию по вопросу предопределения занимал Жан Кальвин, который считал, что даже вера в Христа является действием божественной благодати. По Кальвину, люди извечно предопределены к спасению или проклятию, никакими личными деяниями нельзя ни обрести благодать, ни потерять[21].

Тридентский собор осудил протестантское «рабство воли» и вернулся к пелагианско-эразмовской идее сотрудничества между Богом и человеком в деле спасения последнего, которую обосновали иезуиты — Игнатий Лойола, Луис Молина и Франсиско Суарес. Иезуиты в решении проблемы свободы воли выдвинули концепцию «безразличной свободы» (лат. libertas indifferentiae), в которой благодать является достоянием каждого человека, спасение же — результатом её активного принятия человеком. Суть этой концепции сводится к тому, что человек при наличии абсолютно всех предпосылок к совершению некоторого действия может совершить его или не совершить, или сделать нечто противоположное. Эти «малые дела» как возможность действования человека на бытовом уровне не противоречат божественному предопределению и всемогуществу. Ведь, Богу известны все будущие случайные события, которые при этом являются результатом свободного выбора человека[1]

Французский философ Рене Декарт, идеи которого легли в основы традиционной психологии, утверждал, что человек от рождения обладает свободой воли, чем он кардинально отличается от всего живого в мире природы. Если поведение животных, действующих автоматически и подобных машине, регулируется рефлексами, то поведение человека определяется обладающей свободой воли душой, атрибутами которой являются сознание (или ум) и речь[24]. Наличие у человека души Картезий обосновывал тем, что человек, как ограниченное в пространстве существо, может познавать природу как нечто бесконечное. И это возможно только при наличии у конечного существа чего-то бесконечного, то есть души, благодаря которой возможно познание природы в её бесконечности[25].

Английский философ Томас Гоббс рассматривал свободу воли как отсутствие внешних препятствий для действия. Свобода связывалась с разумными установлениями человека, основу которым положил общественный договор, то есть свобода воли является составляющей частью естественного права[27]. Свобода воли, интерпретировалась Томасом Гоббсом в индивидуально-естественном измерении. Человек тем более свободен, чем большее количество возможностей открывается перед ним и тем, что он может сделать то, что желает. Но само субъективное желание несвободно, вызвано внешними объектами, врождёнными свойствами и привычками. Выбор же представляет собой только результат борьбы мотивов, исход которой определяется сильнейшим мотивом[21].

Концепция натуралистического детерминизма воли, схожая со взглядами стоиков, утверждала идею о том, что человек является частью природы. Поэтому человек должен подчиняться всем законам природы и своё поведение должен согласовывать с функционированием природы как надиндивидуального целого[2]. Каждый акт человеческого поведения фатально детерминирован теми или иными обстоятельствами и, если и существует свобода, то только как форма незнания. Примером этого может послужить высказывание Дени Дидро: «Если и существует свобода, то вследствие незнания. Когда мы стоим перед двумя возможностями и не имеем никакого мотива для предпочтения одной из них, то лишь тогда мы выбираем ту из них, которую хотим»[28]. Предельное своё выражение взгляд на свободу воли как незнание нашёл в концепции убеждённого сторонника механистического детерминизма Пьер-Симона Лапласа.

https://znanierussia.ru/articles/Свобода_воли Свобода воли