Влез я тут недавно со своими пятью копейками в тему Яна Ботера: Проблема отождествления бытия и понятия о нём. Но дальше заглавия – не продвинулся. Мне было не понятно как можно отождествлять совершенно разнородные вещи – бытие и понятие. Понятие и в значении - средство классификации,  и в значении – иметь сведения, знания о чём-либо, а также и в других близких значениях этого слова.

Ведь в любом случае понятие как принадлежащее сфере человеческого сознания, по-моему, не может отождествляться с бытием, которое есть «наше всё» – всё на свете, включая и человеческие сознания.

[Это вопрос не частный, т.к. с подобными «отождествлениями» на форуме сталкиваешься сотни раз.]

Моя короткая дискуссия с Яном в одной веточке упомянутой темы привлекла внимание третейского судьи в лице Сергея Борчикова, который по меткому заключению Догена: расставил проблему по углам и всё стало ясно и понятно.

Однако, Догену я кричу вдогонку: «Командора забыли! Всех уволю!» В смысле,  а как же я - инициатор этой ветки дискуссии?! Как для всех, то всё расставлено по углам, а как для меня, то иди, мол, и ищи пятый угол - мыкай своё горе в одиночку? Не, так дело не пойдёт.  Даже если шторм (storm) называть тут штурмом, форум всё же остаётся форумом, и туташнюю свободу непонимания ещё никто не запрещал.

Итак, Сергей Борчиков в статусе судьи мирит меня с Яном следующим разъяснением (через аналогии). Он пишет:

Выделю два класса объектов: материальные, например, тот же слон, и метафизические, например, Бытие или Единое.

Как я понимаю, тут под объектами имеются в виду объекты познания – то, на что направлена наша мысль. Но произнося слово «объект» мы сразу же, подразумеваем нечто имеющее как минимум границы отделяющие его от иного. Не? - Вы говорите, что Бытие безгранично. Хорошо. Но тогда бытие не может рассматриваться как объект. Опять не согласны? – Вы говорите, что наш объект – это нечто бесконечное. Но тогда понятие объект уже не обязательно подразумевает отделение чего-либо из чего-либо. В итоге, путём неимоверных метафизических усилий, мы добились того, что к неопределимому понятию «бытие» мы добавили родного брата – намного более расплывчатое (чем до нашего «объяснения») понятие «объект». Очередная метафизическая цель достигнута: была одна проблема, а мы добавили новую, не прибавив к решению старой ни миллиметра.  Скажу вам по секрету – это и есть главный метафизический способ познания: формировать всё большее количество неопределенностей из каких-никаких, но всё же согласованностей.

Утрирую? Хорошо, читаем дальше:

Процедуры определения тут [для материальных объектов и метафизических] отличаются.

1) Например, я даю определение слону – «крупное млекопитающее животное».

Имеется ли здесь момент отождествления? Естественно, если бы его не было, то и процедура определения была бы бессмысленной. Что-то в логическом содержании определения и в материальной данности объекта (слона) тождественно. Могу ли я при этом утверждать, что сама природа определения (как логической данности) уравнивается с материальной природой сущего – слона? Никогда. Слон ходит по лесам и лугам, а определение располагается в голове или в словарях.

Зачем же интриговать? Если вы уловили нечто тождественное между живым слоном и мыслью о нём, то расскажите про это что-то.

Как мы все знаем, абсолютно тождественных А и Б не бывает. Не бывает даже тождественных А и А (потому что время неостановимо). Тем не менее, мы имеем право говорить о тождественном с какой-то точностью, которую мы можем оговорить заранее, рассуждая даже о самых высших философских материях. В повседневной же жизни это обычная практика. Например, конверты из данной пачки тождественны, хотя и имеют микроскопические отличия связанные с технологией их производства. В любом случае, используя слово «тождественный» мы подразумеваем, что все главные характеристики А и Б – неотличимы, включая, конечно, и самую главную характеристику, а именно – функцию изучаемого объекта.

Таким образом ваша попытка отождествить определение слона (т.е. словесную форму результата работы сознания) с живым слоном в африканской саванне – дискредитирует само понятие «тождественности», ибо после этого мы можем объявить, что всё на свете является тождественным. Опять выходит закономерность: было более-менее определённое понятие, но метафизический мозг превратил его в очередную неопределенность. Остаётся вопрос – наху… зачем? Вы хоть копейку с этого имеете? Ведь для того чтобы показать некое родство между А и Б совсем не обязательно превращать слово «отождествить» в кусок говна. Есть вполне адекватные слова в языке, которые указывают на сходство. Хотя бы слово «сходство». :) Не нравится? – Тогда – «подобие». Говорите, что живой слон и понятие о слоне не очень подобны друг другу? Хорошо, используйте фразу «подобны в малом», или «малоподобны»,  или даже – «имеют только одно общее» [в нашем слоновьем случае – и мысль о слоне, и слон относятся к живой природе].

[

Домашний учитель зоологии спрашивает восьмилетнего принца:

- Что это за птица, господин принц?

- Орёл.

- Правильно, господин принц! Но это самый маленький из всех орлов. Иначе его следует называть – воробей.

]

Продолжаем читать разъяснения Борчикова:

2) Теперь, если я даю определение метафизическим реалиям – Бытию или Единому, например, «Бытие есть Х», «Единое есть У» и т.д. В данном случае я согласен с Яном, не важно, что подразумевается под Х или У. Важна проблема, могут или не могут отождествляться объект (Бытие, Единое) и его определение?

2.1) С первой точки зрения, как и со слоном, вполне могут. Что-то в логическом содержании определения и в метафизической данности объекта тождественно, иначе процедура определения была бы бессмысленной.

Бессмысленно, говорите. Осмысленной же процедурой вы, по-видимому, называете процедуру превращения слова «отождествить» в ничего не обозначаемое понятие, которое применимо к любой паре объектов [правда, всё же надо отдать должное, не совсем к любой, а "лишь" лежащих в рамках бытия; как я понял, вы не покушаетесь на рассмотрение "тождественных" пар за пределами бытия; и на том спасибо!]

И далее:

2.2) А вот со второй – дело и запутывается. Потому что определение Бытия – само часть Бытия, определение Единого – само часть Единого (знаменитый тезис Прокла: если определение Единого не входит в само Единое, значит, то не настолько Едино).

Вот тогда и возникает вопрос: насколько часть тождественна целому?

Ну, почему же должен возникать такой вопрос. Обижаете. Один из персонажей Я.Гашека объяснял бравому солдату Швейку, что внутри Земного шара есть ещё один шар, но большего размера. Чем это отличается от тождественности части и целого? Впрочем, ничем, если под тождественностью понимать нетождественность, а под «большим» - «меньшее». Наука сразу должна будет зашагать вперёд семимильными шагами.

Возможно, дальнейшее уточнение Борчикова нам поможет. Читаем подпункт:

2.2.2) Все философские традиции, ответ дают однозначный: никогда определение метафизической реалии, будучи тождественно по ПРИРОДЕ с самой реалией, не будет в итоге тождественно этой реалии по ОБЪЕМУ и не заменит всю ее (ибо определение всегда часть целого), а некоторые традиции, выступающие за невозможность определения Бытия вообще (например, даосизм) даже и против того, что определение часть этой реалии.

Тождественно по природе - особенно завидно. Хотелось бы хоть на выходные отправиться на эту природу.

В том-то всё и дело, что метафизические традиции именно что окружают себя другой ПРИРОДОЙ в сравнении с научными традициями. В метафизических: большее – это меньшее; тождественное – это когда всё разное (кроме, быть может, одного); значение слова – это то, что Я о нём думаю, а не то, что презренные читатели, для которых я пишу очередной трёхтомник, в котором объясню новые значения слов с помощью ещё более новых.

В принципе, никто не запрещает иметь, и вовсю пользоваться этими метафизическими «реалиями». Это не наказуемо… Но вернёмся на минутку к Ярославу Гашеку. Другой сосед по койке бравого солдата Швейка выдавал себя за святых Кирилла и Мефодия… одновременно. При этом он требовал двойную порцию. Так что, до тех пор, пока метафизический склад мышления не претендует на «двойную порцию» - всё ОК.

И завершающее разъяснение:

2.2.1) С другой стороны, все традиции не отменяют и природу самого определения, которая заключается (хоть для материальных предметов (слонов и пр.), хоть для метафизических реалий в том, что происходит некоторое ЛОГИЧЕСКОЕ отождествление определяемой данности с определяющей (см. выше 1 и 2.1). При этом такое логическое отождествление для материальных предметов происходит за их пределами, только в Логике, а для метафизических предметов, оно само является их частью, ибо Логос – и часть Бытия, и часть Единого, и часть Абсолюта, и часть Ничто, и т.д. Другим словами, происходит некоторое локальное отождествление части с целым.

Для классической (аристотелевой) логики такой феномен оказывается аксиоматически невозможным, а в диалектической и парадоксальной логиках, у Кантора также, он фиксируется и изучается.

Я согласен, что этот пункт (2.2.1) продолжает метафизическую традицию. Теперь, после првращения в ничто понятий «объект» и «тождественность» можно смело приняться за понятия «логика», "природа" и "определение". Они ведь что-то ещё пока означают. Непорядок! Короче, а не пора ли нам замахнуться на самого Вильяма, сами понимаете, - Шекспира!
 

P.S.

Ещё раз. Это не частности. Это развёрнутый на форуме фронт наступления метафизики на здравый смыл.

Один из последних залпов метафизического «Града», который я успел заметить на форуме, представляет собой открытие боевых действий на ранее безобидное слово «копия». Читаем у Андреева в теме «Гноссеология. Три вида познания.»:

«…внутренний мир человека… имеет две копии: внешнего мира и платонического».

Ну, чем же это отличается от «внутри Земного шара есть ещё один шар, но большего размера»? Разве что, размерами?