Бытие понимаемое как путь мнений – что может быть более ошибочным? Однако такое понимание весьма распространено в ученых кругах современных философов. Достать «настоящее» небытие пока ни у кого не получилось. В том числе у восточной философии, где путь знания и путь мнения (по Пармениду) просто перевернуты наоборот.

Например, «Д.Л. Родзинский – один из современных авторов, который уделяет внимание восточному отношению к понятиям небытия и ничто. В своей монографии «Небытие и бытие сознания в ранних формах индийской, китайской и греческой философии» (2006) он выводит четыре важнейшие характеристики небытия: пустоту, простоту, покой и бесконечность. Бытие является «инобытием Небытия», оно обладает противоположными характеристиками, а именно наполненностью, многообразием, изменчивостью и ограниченностью».

Не нужно быть гением, чтобы заметить тут перевертыш. Перевертыш правда кривоватый, потому что у Парменида бытие противопоставлялось «ничто», а не пути мнений. Путь мнений был «рядом». Родзинский же говорит именно о двух путях, где парой понятий служат «постоянство» и «изменчивость». Но такое понятие как иллюзия, майя (путь мнений) не оставляет нам сомнений в том, какие именно понятия взаимозаменяемы.

Бытие и уконическое ничто у Парменида естественно находятся на стороне «постоянства», а восточное бытие на стороне изменчивости (иллюзии). По отношению к постоянству западное бытие и небытие взаимозаменяемы. В онтологии определенности изменчивость представляет принцип родителей, принцип сочетания или даже лучше сказать «плодовитости». Именно он отвечает за появление новых сущностей и всего того многообразия, которое мы имеем в нашем Мироздании. Изменчивость менее точный термин для онтологии. Парменид как раз и отзывался о своем бытии в нужном нам ключе: «Остается ведь единственный рассказ о пути: о том, что есть. На нем расположено множество знаков того, что то, что есть, есть не родившееся и не гибнущее, цельное в своей однородности и непоколебимое, а также бесплодное». Современный перевод Евгения Афонасина.

Н.М. Солодухо в попытке достать «настоящее» небытие пишет следующее: «Итак, с точки зрения философии небытия бытие не является первопричиной, так как не в силах объяснить появление себя из самого себя же. Когда выбираешь в качестве начала нечто существующее, будь то материя, или идея, или Бог, всегда напрашивается вопрос – откуда взялось само это начало». Такое ощущение, что он Парменида не читал вообще!

М.Н. Волкова в 2011 году резюмирует: «Основные идеи философии небытия таковы: изначально существовало небытие...». Одна эта фраза «изначально существовало небытие» ставит перед авторами философии небытия непосильную задачу: как непротиворечиво объяснить существование небытия при том, что за существование отвечает именно бытие? (Скажем, онтология определенности данный момент объясняет.) В философии небытия Солодухо эта задача не решается никак, а общая картина является простой подменой понятий по примеру восточной философии, что вовсе не кажется убедительным подходом.

Собственно против подхода «то чего нет, есть» сильно возражал еще Парменид. Но для Солодухо Парменид, как мы поняли, авторитетом не является. И Кант, кстати, тоже. Некоторые предпочитают не замечать явных противоречий в собственном изложении, ну или придумывают разные сверхъестественные объяснения типа «нелогичной логики». Иррациональность! Что вы хотите?   

Или вот еще цитата: «Ещё один важный момент для понимания того, почему бытие не отвечает всем характеристикам субстанции: в бытии мы не находим абсолютов (вечности, бесконечности и др.), они существуют лишь в нашем сознании как конструкты, идеальные модели, через которые мы оцениваем действительность. Если их нет в бытии, то, следовательно, они пребывают в небытии, и тогда само бытие лишено абсолютного характера». Н.М. Солодухо просто противоречит открывателю бытия буквально во всём. Как такое может быть у меня просто в голове не укладывается... Хотя укладывается. Всё это происходит с подачи Гегеля, который рассматривал меоническое ничто (заметьте, что не небытие). А все подумали, что он о том же, о чем и Парменид. Хотя у Парменида тоже есть упоминание меонического ничто. Он говорил о том, чтобы воспринимать отсутствующее как присутствующее – это и есть меон. «Нет, но скоро будет».

Тем не менее смысл небытия Солодухо в общем улавливает: «Небытие есть «все реально несуществующее» и «реальное несуществование  как таковое». Это парменидовское, уконическое ничто. В онтологии определенности небытие появилось с неявной подачи А.С. Нилогова, рецензента монографии «Ничто как Определенность». До этого момента небытие меня мало интересовало по простой причине: небытие всегда выглядело как человеческий вымысел, «в природе оно не встречается». Тогда я придумал такому небытию название «Вечный призрак» – то, чего никогда не было и никогда не будет. Это подчеркивает постоянство небытия.

Смысл такого небытия именно такой, какой Солодухо вкладывает в приведенной выше цитате – несуществование. Со временем, пытаясь ответить на вопрос о том, как появляются новые сущности, я обнаружил некоторое перемещение в понятиях небытие/бытие/становление. И оказалось, что оно удачно накладывается на общую картину и даже обнаружил в этом смысле единомышленника – Петра Колычева, релятивная онтология которого отдаленно напоминает онтологию определенности. Что же такое небытие? Об этом я скажу в конце статьи, а пока возвращаюсь к Солодухо.

«Как это ни парадоксально, небытие и его проявления даны нам в ощущениях своим отсутствием». Ребята, ну это же чистый меон! На эту тему очень точно выразился Михаил Бойко в трактате о ничто, где обосновал свой уконо-меонический метод (УММ). Суть которого проста: не надо смешивать понятия укона и меона, они существенно различаются! УММ – чрезвычайно удачное логико-философское изобретение Михаила Бойко, я бы даже сказал достижение современной философии. Несуществование – это укон, отсутствие – это меон. Кстати, эти понятие взяты из работы русского философа Сергея Булгакова.

В догонку напоминаю, бытие и небытие «славятся» своим постоянством. То, чего нет, никогда и не будет! Так же, как то, что есть – никогда и не исчезнет (а это элементарные простые чисто идеальные определенности, «родители»).
Ну и наконец, что же такое небытие с точки зрения онтологии определенности? Это чистая абсолютная материя, принцип многого, «обособленности без уникальности», более точно - праматерия.

В математике есть аналог небытия, это многое = множество c атомами: {{}, {}, {}...}.Обычное множество в отличии от него выглядит как {{x}, {x}, {x}...}. Как можно заметить, в фигурных скобках многого (небытия) ничего нет. Потому что чистая материя ничего конкретного из себя не представляет, это даже не атомы! Хотя математики и использовали это слово, так как они не опирались на философию. С философской точки зрения небытие есть «что-то» в кавычках, что никогда не получит свою «чтойность». Небытие никогда не покажет того, что оно скрывает. И да, небытие само по себе не является и не может являться никакой основой Мироздания.

Но небытие (многое) как родитель приводит к числам. А вот мир пифагорейцев, пространство как упорядоченное множество: {{x1}, {x2}, {x3}...} – это уже прямая дорога к нашему Мирозданию. Нет ли тут смешивания укона и меона? Нет. Из небытия, праматерии ничего не появляется, более того, небытие даже не сочетается (по принципу сочетания) с бытием. Невозможно сочетать то, что уже сочтено. А небытие и бытие – это пара, но увы бесплодная, так как между ними проходит непреодолимая вечность, «мост над бездной», как поэтично выразился Бойко. А вот пара небытие + изменчивость порождает «изменчивую материю», мир «праха», где что-то (некоторые группы) появляется и исчезает – «жизнь кипит». Но в мире чистых обособленностей нет сущностей в привычном для нас понимании, и поэтому единственное что может появиться в браке небытие + изменчивость есть числа (группы)! Число само по себе ничего не представляет, ни один материальный объект, но число есть уже некоторая сущность, идеальная сущность.

На этом этапе мы уже можем остановиться. Дальше никаких признаков небытия, праматерии мы уже не встретим. Если резюмировать, то наиболее близок к нарисованной выше картине остается Парменид, хотя и он лишь «стоял рядом». Именно из троицы появляется наш мир. Но никак не из двоицы, не из западного бытия и ничто, и не из восточного небытия и бытия (ничто, ведь именно бытие на востоке есть иллюзия, а всё как известно есть ничто (меоническое конечно же)).

А как же самый главный вопрос о существовании небытия. В онтологии определенности он решается просто. Небытие – это часть определенности, такая же как бытие, сущность. Но именно такое существование, существование в качестве определенности и есть Подлинное бытие (оно не парменидовское). Суть самой сущности при этом уже не играет роли. Она какая-то. Главное, что она есть. У небытия она состоит в обычном несуществовании. У бытия – в обычном существовании. У холода – в холоде. У тепла – в тепле. Ничего сверхъестественного...

Такова на сегодняшний день ситуация с понятием «небытие» в современной русскоязычной философии.