"Главной задачей практической философии, которая проповедовалась в «наукоучении», Фихте считал выяснение условий, при которых возможна человеческая свобода в процессе познания." - познание в процессе мышления и сознания надо различать, мышление опирается на интуицию, а сознание нет, а значит свобода у Фихте относится не к мышлению, а к сознанию, так как мышление несвободно по сути своей, где логика есть, которой управлять невозможно, иначе не мышление будет, а идеология или речь от сознания происходящие. Логика вне интуиции невозможна, иначе логика будет подобна гегелевской или от Маркса, где эксплуатация. Если представить сознание на правахмышления, тогда можно включить в список философов к изучению Кришнамурти, Блаватскую, Рерихов, и всяких пятигорских, и великое множество мистиков подобного рода. "Перед человеком всегда только процесс и результаты его деятельности. Следовательно, рассуждал Фихте, основа сущего – субъект, «Я». Для Фихте противоречие – творческое начало, источник действия и развития." - и подобные глупости не только у Фихте есть, но надо всё-таки искать и философское в мыслителе, а не дурь. Проблема не в том что мистики или Гегель плохи, а в том что философское имеет небольшую плотность у всех. Если отталкиваться от либерально ориентированной свободы и мышления в этом направлении, то больше всех её поняли и приняли к руководству комуняки (НКВД) и нацисты (ГЕСТАПО), и думаю Путин с соратниками, так как вся их политика была сознательной и строилась на диалектическом противоречии, в борьбе с олигархами и экстремистами, а если не хватало противоречий, то сознательными усилиями их могли и организовать. От "рабства" к свободе никому не удалось пройти, а от свободы к "рабству" либерал-фашизма вполне удалось, и именно эта тактика оказалась самой удачной в истории закрепощения граждан на мнимом "благосостоянии". Свобода либерально ориентированная оказалась удачной ловушкой, правда экология страдает, но кому это интересно если человек живёт не более 100 лет в среднем, и также «После нас - хоть потоп.Людовик XV». [«В том-то и состоит сущность критической философии, – писал он, – что в ней устанавливается некоторое абсолютное «Я» как нечто совершенно безусловное и ничем высшим не определимое». Фихте подхватил идею Канта об активности сознания.] - активность сознания индивидуальное имеет значение, и только, а активностьмышления если поднимается на уровень единого Тела индивида, то мышление одного в толпе ничего не стоит. Мы это видим при любом выступлении политика в печати, и Путина в том числе, всегда находят там глупости. Комуняки так именно обманывали верующих, рассказывая им сказки о "светлом будущем и тёмном прошлом". Фихте аналитик, мыслитель, но философия его редко где повышается до гениальности, но у иных и этого нет, и мыслитель гораздо более важен как ставящий вопросы читателю, чем отвечающий на них, как Гегель или Кант. [Итак, исходное начало – не единичный человек, строго говоря, не «Я», а «Мы». Фихте недвусмысленно обращает внимание на это обстоятельство: «Речь идет не обо мне, если бы вообще дело было в моей личности, я мог бы заняться ею, не говоря об этом ни одному человеку. И вообще, для мира не имеет значения и не составляет события вопрос о том, что мыслит и чего не мыслит отдельная личность.] - это всё верно у Фихте, что толпа (бесполое Тела) является основанием всего, и индивида также, а не деятель со стороны, как политик. "Этика Фихте основывается на понятии свободы. Нравственный долг человека – стать свободным благодаря своей активности, уважая при этом свободу других." - это разумеется историческое заблуждение, сейчас если такое можно увидеть, а не тогда, во времена княжеств, империй, где сословия определялись, а не граждане. Этика индивидуальна, а значит ничего не значит в гражданском праве, где важны только гарантии, которые не свободу определяют, а "равное" право, и которое не живое право, а законом установленное только может быть. Мир ещё не достиг такого уровня понимания права, и где римское право пока устраивает всех участников его.
Главной задачей практической философии, которая проповедовалась в «наукоучении», Фихте считал выяснение условий, при которых возможна человеческая свобода в процессе познания. По его мнению, свободная воля осуществляется лишь тогда, когда деятельность каждого опирается на строгую научную систему. Каждая наука имеет в своем основании положения, которые не являются безусловными и обосновываются другими источниками. А вот философия – это «наука о науке», она рассматривает такие положения, которые едины для всех наук. Началом так называемой «критической философии», или «наукоучения», Фихте считал мыслящее «Я», из которого можно вывести все содержание мышления и чувственности. «В том-то и состоит сущность критической философии, – писал он, – что в ней устанавливается некоторое абсолютное «Я» как нечто совершенно безусловное и ничем высшим не определимое». Фихте подхватил идею Канта об активности сознания. По словам Гегеля, он освободил кантовское учение от «досадной непоследовательности» – вещи самой по себе. Перед человеком всегда только процесс и результаты его деятельности. Следовательно, рассуждал Фихте, основа сущего – субъект, «Я». Для Фихте противоречие – творческое начало, источник действия и развития. «Я» с неизбежностью переходит в свою противоположность – «не-я»; затем они сливаются воедино. Очень образно объяснил некоторые термины философа Гейне. Он писал: «Толпа полагала, что фихтевское «Я» есть «Я» Иоганна Готлиба Фихте и что это индивидуальное «Я» отрицает все прочие существования. «Какое бесстыдство! – восклицали добрые люди. – Этот человек не верит, что мы существуем, мы, которые гораздо толще его и в качестве бургомистров и судейских делопроизводителей даже приходимся ему начальством». Дамы спрашивали: «Верит ли он хотя бы в существование своей жены? Нет? И это спокойно терпит мадам Фихте!». Но фихтевское «Я» совсем не есть индивидуальное «Я», а возвысившееся до сознания всеобщее, мировое «Я». Фихтевское мышление не есть мышление какого-то индивида, какого-то определенного человека, носящего имя Иоганн Готлиб Фихте; это, напротив, всеобщее мышление, проявляющееся в отдельной личности. Как говорят: «темнеет», «расцветает», так и Фихте должен был говорить не «я мыслю», но «мыслится», и «всеобщее мировое учение мыслит во мне». Итак, исходное начало – не единичный человек, строго говоря, не «Я», а «Мы». Фихте недвусмысленно обращает внимание на это обстоятельство: «Речь идет не обо мне, если бы вообще дело было в моей личности, я мог бы заняться ею, не говоря об этом ни одному человеку. И вообще, для мира не имеет значения и не составляет события вопрос о том, что мыслит и чего не мыслит отдельная личность. «Мы» как всецело ушедшая в понятие и в абсолютном забвении наших индивидуальностей слившаяся в единое мышление община… вот кто желал мыслить и исследовать, и именно об этом «Мы», а отнюдь не о своем «Я» думаю я».
Иными словами, согласно Фихте, мир – это комплекс моих ощущений, и если нет ощущений, то нет и мира. Такая идея поставила философа в ряд крайних субъективных идеалистов, хотя с исторической точки зрения Фихте давал новое развитие всей классической немецкой философии. В то же время субъективный идеализм Фихте отличался от идеализма Беркли в том, что касается активного проявления «Я» (вместо пассивного у Беркли). А подобная позиция в какой-то мере сближала Фихте с объективным идеализмом.
Этика Фихте основывается на понятии свободы. Нравственный долг человека – стать свободным благодаря своей активности, уважая при этом свободу других. Свобода же состоит в добровольном следовании нравственным законам.