Шнайдер дуалист не в мышлении, как большинство психически здоровых, а в онтологии Тела, и значит он не идеалист, а полный идиот, что делает его и политиком по части не существующего женского вопроса. [заменяет интуитивное представление числа или схватывание значений поиском примет и техникой "зацепок"] - тут прекрасно представлена наличная консолидация бесполого Тела в сфере шизоидного Тела, также и у политика требуется "зацепка", для реализации объекта сопротивления, и только диалог легко обходит "зацепку", и политик старается избегать диалога, прибегая к мероприятиям где только хаос мнений. "Для Шнайдера женское тело лишено особой сущности: по его словам, женщину делает привлекательной характер" - характер имеет базу  для воспроизводства хаоса мнений, и поэтому привлекателен в женщине. Мужчина мобильнее, и как дятел, его задача реализовать объект сопротивления без подготовки, здесь и сейчас, и он не создаёт привлекательности для бесполого Тела Шнайдера, которому важна его мобильность. Мужчина направлен во вне, женщина вся из себя, и поэтому женщина хорошая база для шизоидного Тела. Здесь имею ввиду не единое Тела Ж или М, а только их бесполое Тела в развёртывании шизоидного Тела, ведь только в реализации полового Тела биопола начинает исходить и единое Тела индивида, а не иначе. "Не следует ли тогда решить, что сексуальный феномен - это не что иное, как выражение нашего общего способа проектировать свою среду? Но ведь сексуальная жизнь - это не простое отражение существования" - Мерло-Понти не готов прямо связать секс (пол) с существованием, тогда как именно сексуальность в основании существования, что легко доказать, представьте что имеется только женский биопол вне мужского, возможно было бы существование, нет, по простой причине, биопол не создаёт половой конфликт. "Для Шнайдера женское тело лишено особой сущности" - потому и лишено, что сущность Шнайдера вне полового конфликта, что результат его воспитания до 8 лет, но не он и произвёл сексуальность, а до него. Когда в лесу находили детей, которые вне матери воспитывались, то они не могли уже сексуальность иметь, также и из детдома не имеющие мать, но феномен существования среди равных получили, асексуальный, именно найденные в лесу, вне человеческого социума, доказывают связь сексуальности с существованием. Производит сексуальность бесполое Тела, как мужское либидо и принимающая стихия женского бесполого Тела, а половая любовь реализуется уже взаимодействием входящей и принимающей стихий полового Тела. "принимающая стихия женского бесполого Тела" до 20 лет, до периода зрелости, является основанием полового Тела, геи не могут иметь половое Тела, а сексуальность как данную и м имеют, девочка после 20 лет сексуальность не имеет, по отсутствию входящей стихии бесполого Тела, она асексуальная, но становясь матерью она уже начинает производить сексуальность у мальчика, а у девочки если имеется в семье отец. Лесби реально если есть брак с мужчиной, вне входящей стихии нет сексуальности и лесби, брак лесбиянок передаёт только сексуальность детям, что связано с входящей стихией имеющейся у ребёнка по отношению к матери, но данная женским биополом сексуальность не способна к реализации полового Тела. Поэтому не традиционные сексуальные пары относятся к компенсаторным отношениям, и по необходимости, и поэтому преследование их является той же изнанкой бесполого Тела всегда ищущего не половой конфликт. Жившая в браке с мужчиной вступает потом в брак с женщиной, почему, не реализовавшая в браке половое Тела естественно страдает существуя с инородным ей бесполым Тела мужчины, выбирая уже всё по вкусу. "фригидность почти никогда не бывает связана с анатомическими или физиологическими условиями, что в ней, как правило, выражается отказ от оргазма, от удела женщины и сексуального существа, и сам этот отказ в свою очередь выражает отказ от сексуального партнера" - фригидность говорит за ориентацию, где лесбийская позиция является часто уже необходимой, если девочку воспитывала  одна мать, или интернат, и это можно обнаружить по наличию большого числа подруг, с которыми она больше всего и проводит время. Лесби гораздо проще реализуется, не только сексуально, но и ментально, и где нет входящей стихии Тела по отсутствию либидо, но имеется объект сопротивления от бесполого Тела, как суррогат входящей стихии. Например жена предъявляя претензии мужу и наставляя его, кастрируя, отчасти уже необходимо фригидная, отсюда и модные темы прописанные в книгах, как достичь оргазма, и который относится к бесполому Тела. "Психоанализ представляет собой двойственное движение мысли: с одной стороны, он настаивает на сексуальном базисе жизни, а с другой - "раздувает" понятие сексуальности настолько, что в него включается все существование" - Мерло-Понти смещает акценты, одно дело существование без сексуальности, а другое - сексуальность вне существования, Чикатило например, его сексуальность не порождала существования, и Фрейд прав утверждая что только сексуальность могла порождать существование, и включать его в себя. Поэтому видя не связанных браком мужчин и женщин, понимаешь, что не они порождают существование, что конечно лежит на ответственности системы либерал-фашизма не сумевшей организовать сексуальность. Чем искать порядок, надо лучше понять откуда он может исходить, идиоты от политики не преуспели в этом. Сексуальность связана не только с половым или бесполым Тела, но и прямо с объектом сопротивления, а значит только и имеет всеобъемлющее значение участвуя напрямую в реализации единого Тела индивида. "либидо - не инстинкт, то есть активность, от природы обращенная к предопределенным целям, оно - общая способность психофизического субъекта" - либидо - входящая стихия бесполого Тела и это не способность вовсе, а данная природой программа размножения, и только, и не инстинкт конечно, а нечто большее, инстинкт например невозможно выключить, тогда как либидо и отключается индивидом в сублимации, когда входящая стихия бесполого Тела переводится в стихию только шизоидного Тела, и объекта сопротивления, что подтверждается многими религиозными учениями и христианством в том числе, где о целомудрии вещают. "Благодаря либидо человек имеет свою историю. Если сексуальная история человека дает ключ к пониманию его жизни, это значит, что в сексуальности проступает его способ бытия по отношению к миру" - наоборот, история разворачивалась скорее вопреки либидо, которое не является фактором человеческой истории, которая обязана только объекту сопротивления от бесполого Тела, почитайте отцов церкви, половое Тела не имеет истории, оно универсально. а значит ничего оригинального из себя не представляет, и сексуальность не способ бытия вовсе, а необходимость в реализации себя как индивида, и только это. "Даже если сексуальная организация препятствует общему течению жизни, ее можно использовать с выгодой для себя. Для жизни характерно то, что она распадается на отдельные потоки. Либо эти слова лишены всякого смысла, либо сексуальность обозначает такую сферу нашей жизни, которая должна состоять в особых отношениях с существованием пола. Не может быть и речи о том, чтобы растворить сексуальность в существовании, как если бы она была неким побочным явлением" - мысль Мерло-Понти верна и подводящая к идее, что сексуальность больше существования и вплетена в него, что и Чикатило доказал поступками. Мать в первую очередь закладывает течение сексуальности, и только во вторую очередь имеющаяся семья.

Для Шнайдера женское тело лишено особой сущности: по его словам, женщину делает привлекательной характер, телом же все женщины похожи. Тесный телесный контакт приводит лишь к "смутному чувству", к "осознанию чего-то неопределенного", которого никогда не хватает, чтобы "разбудить" сексуальное поведение и создать ситуацию, взывающую к определенной форме решения. Восприятие утратило эротическую структуру как в пространственном, так и во временном измерении. Вот что исчезло у больного: способность проецировать перед собой сексуальный мир, помещать себя в эротическую ситуацию, или же, когда ситуация наметилась, поддержать ее, дать ей ход вплоть до удовлетворения. Само слово "удовлетворение" утратило для него всякое значение из-за отсутствия интенции, сексуальной инициативы, вызывающей цикл движений и состояний, их "оформляющей" и обретающей в них свою реализацию. Если сами тактильные стимулы, которыми в иных случаях больной пользуется как нельзя лучше, потеряли сексуальное значение, значит, они перестали, так сказать, что-либо говорить его телу, вводить его в отношения сексуальности, или, иными словами, больной перестал обращаться к окружению с этим постоянным немым вопросом, каковым является в эмоциональной и идеологической ситуаций вообще, и также ему не удается поместить себя в ситуацию сексуальную. Лица для него не являются ни симпатичными, ни антипатичными, люди получают такого рода характеристику, лишь если он связан с ними непосредственным общением и в соответствии с той позицией, какую они занимают по отношению к нему, в соответствии с вниманием и заботой, с которыми они к нему относятся. В солнечной погоде и дожде нет ни радости, ни грусти, настроение больного зависит лишь от элементарных органических функций, эмоционально мир для него нейтрален. Шнайдер почти не расширяет круг своих близких, и когда он завязывает новые знакомства, они порою заканчиваются плохо: дело в том, что в их основе, как можно заметить при их анализе, всегда лежит некое абстрактное решение, а не спонтанное побуждение. Шнайдеру хочется думать о политике и о религии, но он даже не пытается, он знает, что эти сферы ему уже недоступны, и, как мы видели, он вообще не предпринимает каких-либо актов аутентичного мышления и заменяет интуитивное представление числа или схватывание значений поиском примет и техникой "зацепок". Открывая сексуальную жизнь как своеобразную интенциональность и витальный корень восприятия, двигательной функции и представления, мы привязываем все эти "процессы" к некоей "интенциональной дуге", которая и дает слабину у больного, а у нормального человека сообщает опыту степень его витальности и плодотворности.
Сексуальность, следовательно, не является автономным циклом. Она внутренне связана со всяким познающим и действующим бытием, три эти сферы поведения обнаруживают одну типичную структуру, они находятся в отношении взаимного выражения. Здесь мы сходимся с самыми бесспорными достижениями психоанализа. Каковы бы ни были принципиальные заявления Фрейда, на деле психоаналитические исследования приводят не к объяснению человека через сексуальный базис, но к обнаружению в сексуальности тех отношений и позиций, что прежде сходили за отношения и позиции сознания, и значение психоанализа состоит не столько в том, чтобы придать психологии биологическую окраску, сколько в том, чтобы открыть диалектическое движение в функциях, которые считались "чисто телесными", и реинтегрировать сексуальность в человеческое бытие. Один из неверных учеников Фрейда показывает, к примеру, что фригидность почти никогда не бывает связана с анатомическими или физиологическими условиями, что в ней, как правило, выражается отказ от оргазма, от удела женщины и сексуального существа, и сам этот отказ в свою очередь выражает отказ от сексуального партнера и той судьбы, которую он воплощает в себе. Даже следуя Фрейду, было бы ошибкой счесть, что психоанализ исключает описание психологических мотивов и противопоставляет себя феноменологическому методу: напротив, он (сам того не зная) внес вклад в развитие этого метода, утверждая устами Фрейда, что любое человеческое действие "обладает смыслом" и стремится понять событие, а не привязать его к механическим условиям. У самого Фрейда сексуальное не совпадает с генитальным, сексуальная жизнь не является простым следствием процессов, очагом которых являются половые органы, либидо - не инстинкт, то есть активность, от природы обращенная к предопределенным целям, оно - общая способность психофизического субъекта, позволяющая ему согласоваться с различными средами, самоопределяться посредством различных опытов, усваивать структуры поведения. Благодаря либидо человек имеет свою историю. Если сексуальная история человека дает ключ к пониманию его жизни, это значит, что в сексуальности проступает его способ бытия по отношению к миру, то есть по отношению ко времени и к другим людям. В истоке всех неврозов можно отыскать сексуальные симптомы, но эти симптомы, если их правильно расшифровать, символизируют целую тактику, например тактику покорения или тактику бегства. В сексуальную историю, если понимать ее как разработку общей формы жизни, могут проникнуть все психологические мотивы, так как в ней устранено взаимное противодействие двух типов каузальностей и половая жизнь включена в целостную жизнь субъекта. И вопрос состоит не в том, основана ли жизнь человека на сексуальности или нет, а в том, что же подразумевается под сексуальностью. Психоанализ представляет собой двойственное движение мысли: с одной стороны, он настаивает на сексуальном базисе жизни, а с другой - "раздувает" понятие сексуальности настолько, что в него включается все существование. Но как раз по этой причине его выводы, как и выводы нашего предыдущего подраздела, остаются двусмысленными. Что мы имеем в виду, когда обобщаем понятие сексуальности и превращаем его в способ бытия в физическом и межчеловеческом мире: то, что в конечном счете все существование имеет сексуальное значение, или то, что всякий сексуальный феномен имеет значение экзистенциальное? В рамках первой гипотезы существование оказывается абстракцией, другим названием сексуальной жизни. Но поскольку пределы сексуальной жизни не могут быть очерчены, поскольку она уже не является отдельной функцией, определяемой каузальностью, свойственной органической системе, слова о том, что все существование охватывается сексуальной жизнью, теряют всякий смысл или, точнее, становятся тавтологией. Не следует ли тогда решить, что, наоборот, сексуальный феномен - это не что иное, как выражение нашего общего способа проектировать свою среду? Но ведь сексуальная жизнь - это не простое отражение существования: жизнь, увенчавшаяся успехом, к примеру в политической и идеологической сферах, может сопровождаться расстройством сексуальности, она может даже извлечь выгоду из этого расстройства. И наоборот, сексуальная жизнь - как, например, у Казановы - может обладать своего рода техническим совершенством, не связанным с какой-то особой мощью бытия в мире. Даже если сексуальная организация препятствует общему течению жизни, ее можно использовать с выгодой для себя. Для жизни характерно то, что она распадается на отдельные потоки. Либо эти слова лишены всякого смысла, либо сексуальность обозначает такую сферу нашей жизни, которая должна состоять в особых отношениях с существованием пола. Не может быть и речи о том, чтобы растворить сексуальность в существовании, как если бы она была неким побочным явлением. Важно другое: если допустить, что сексуальные расстройства невротиков являются выражением их основной драмы и предоставляют ее нам в преувеличенном виде, то остается узнать, почему сексуальное выражение этой драмы опережает остальные, встречается чаще и сильнее бросается в глаза, почему сексуальность - не просто показатель, но показатель первостепенный. Мы вновь обнаруживаем здесь проблему, с которой уже сталкивались неоднократно. При помощи теории формы мы показали, что невозможно выделить некий слой чувственных данных, которые зависели бы непосредственно от органов чувств: мельчайшее ощущение является нам уже непременно в какой-то конфигурации и уже "оформленным". Что не мешает словам "видеть" и "слышать", - говорили мы, - обладать смыслом.
МЕРЛО-ПОНТИ. ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ВОСПРИЯТИЯ. V. ТЕЛО КАК ПОЛОВОЕ БЫТИЕ