Религия, пожалуй, является самым загадочным социальным феноменом и, на данный момент, нет ни одной научной работы, которая бы дала исчерпывающий ответ на вопрос, что есть религия и какова ее роль в истории человечества.

Все должно иметь в истории исключительно рациональное объяснение - только тогда История отойдет от описательности и состоится как наука. Объяснение каких-либо исторических явлений и событий иррациональными причинами,  не научно, ибо не опровержимо.
Самые яркие примеры: попытка объяснить иррациональную веру в сверхъестественных существ у наших предков наличием иррационального дологического мышления у наших предков, или  Охота на ведьм в Эпоху Возрождения и Просвещения, которую принято объяснять иррациональной верой и страхом в нечистую силу. Это как маслянность объяснять маслянностью. Обратим внимание как много "белых пятен" в истории и сколько из них связанно с событиями религиозного порядка? Это свидетельствует только об одном: подход к оценке роли религии в истории человечества в корне не правильный. Ненаучно объявлять исторические события выдумкой по признаку источника, где они упоминаются, как это делается в отношении Священного Писания и других аналогичных религиозных текстов. Наука уже получила достаточно доказательств, что информация, изложенная в мифах правдива, и неумение правильно прочесть эту информацию и , соответственно, не найти признаки ее подтверждения в других источниках, должно расцениваться , как проблема не источника, а историков.

Попытки дать рациональное объяснение религиозному мировоззрению предпринимались еще с начала 19 века. Это направление в антропологии получило название «эволюционной». Основные положения  Эволюционизма были  изложены в работах Эдварда Б. Тайлора (1832—1917) – основная работа «Первобытная культура» , Герберта Спенсера (1820 – 1903) - основная работа «Системы синтетической философии» ,  Льюис Г. Морган (1818—1881) - «Древнее общество» , Джеймс Дж. Фрэзер (1854—1941) - «Золотая ветвь» , Джон Ф. Мак-Леннан (1827—1881) - «Теория патриархата» , Дж. Лаббок (1834 - 1913 ) «Происхождение цивилизации».

Возникновение мифологии и религии Тэйлор относил к первобытному состоянию и возводил не к «натурализму», а к анимизму, то есть к представлению о душе, возникшему в результате чисто рациональных размышлений «дикаря» по поводу смерти, болезни, снов и, в целом, об устройстве окружающего мира, включая человеческий социум. Именно чисто рациональным, логическим путём первобытный человек, по мнению Тэйлора, и строил мифологию, ища ответа на возникавшие у него вопросы по поводу непонятных явлений. Мифология отождествлялась, таким образом, со своего рода рациональной «первобытной наукой».   

Дж. Фрезер акцентировал свои исследования на магии, в которой видел древнейшую универсальную форму мировоззрения. Миф для Фрезера выступал в качестве сознательной попытки объяснения окружающего мира с рациональных позиций. «Магия – там, где она встречается в чистом виде, – предполагает, что одно природное событие с необходимостью неизменно следует за другим без вмешательства духовного или личного агента. Фундаментальное допущение магии тождественно, таким образом, воззрению современной науки: в основе, как магии, так и науки лежит твердая вера в порядок и единообразие природных явлений. У мага нет сомнения в том, что одни и те же причины всегда будут порождать одни и те же следствия, что свершение нужного обряда, сопровождаемое определенными заклинаниями, неизбежно приведет к желаемому результату, если только колдовство не будет сведено на нет более сильными чарами другого колдуна. Маг не упрашивает высшую силу, не ищет благорасположения переменчивого и своевольного сверхъестественного существа, не унижается перед грозным божеством. Но власть его, сколь бы великой он ее ни считал, никоим образом не является властью произвольной и безграничной. Он располагает ею лишь постольку, поскольку строго следует правилам своего искусства или природным законам, как он их понимает. Пренебрегать этими правилами, преступать эти законы (пусть даже в самом малом) значит навлекать на себя неудачу и даже подвергать крайней опасности свою жизнь. Если маг и претендует на верховную власть над природой, то это власть конституционная, ограниченная в своих полномочиях и осуществляемая в точном соответствии с древним обычаем. Так что аналогия между магическим и научным мировоззрением является обоснованной. В обоих случаях допускается, что последовательность событий совершенно определенная, повторяемая и подчиняется действию неизменных законов, проявление которых можно точно вычислить и предвидеть». ^[1]

В целом эволюционисты собрали и проанализировали огромный объем  материала, который высоко оценил известный критик Эволюционизма в антропологии Леви-Брюль Люсьен:  ««Золотая ветвь» Фрэзера, например, отлично показывает, как анимизм объясняет множество верований и обычаев, распространенных почти всюду среди низших обществ, верований и обычаев, многочисленные следы которых сохранились и в нашем обществе. ..Остается, впрочем, надежда, что анимистическая гипотеза будет подтверждена фактами, что в ней найдут удовлетворительное объяснение институты и верования низших обществ. Этому делу Тэйлор, Фрэзер, Лэнг и столько других представителей школы посвятили свои знания и талант. Тому, кто их не читал, трудно представить себе то необычайное обилие фактов, которое они приводят для доказательства своего тезиса».^[2]

Однако, работа этих ученых на тот момент ограничивалась анализом, с рациональных позиций, только отдельных аспектов религиозных представлений, и,  исключительно в рамках тех культур в которых они существовали. Таким образом, не была составлена целостная картина религиозного мировоззрения. На мой взгляд этот недостаток стал причиной  вполне обоснованной критики : «Может быть, это произошло оттого, что они не задавались общими проблемами, что после сравнения первобытных обществ между собою они не сравнивали их с нашим обществом? Отнюдь нет. Напротив, английская антропологическая школа, по примеру своего главы, всегда и всюду старается показать связь между мышлением «дикарей» и мышлением «цивилизованных»; она даже стремится объяснить эту связь. Но как раз объяснение и помешало ей идти дальше. Объяснение было заранее готово. Она не искала объяснения в самих фактах, а навязывала его фактам. Обнаруживая в низших обществах институты и верования, столь отличные от наших, она не задала себе вопроса, не следует ли для того, чтобы понять это различие, изучить несколько гипотез. Для них само собой разумелось, что факты могут быть объяснены только единственно возможным путем. Но являются ли коллективные представления, присущие рассмотренным ими обществам, продуктом высших умственных процессов, тождественных с нашими, или они должны связываться с мышлением, отличным от нашего в известной, подлежащей определению мере? Эта альтернатива никогда не возникала в их сознании».  ^[3]  Таким образом, Леви-Брюль критикуя эволюционистов в своей работе «Первобытное мышление», изданной в 1922 г,, противопоставляя индивидуальное мировоззрение коллективному, вводит дополнительный фактор -  пралогическое общественное мышление, которое должно, по его мнению,  объяснить причудливые логические формы мировоззрения наших древних предков: «анимистическая гипотеза становится сомнительной и вместе с ней постулат, на котором она основана. Ибо и постулат и основанная на нем гипотеза оперируют умственным механизмом индивидуального человеческого сознания. Коллективные представления являются социальными фактами, как и институты, выражением которых они служат: если есть в современной социологии твердо установленное положение, так это то, что социальные факты имеют свои собственные законы, законы, которые не в состоянии выявить анализ индивида в качестве такового. Следовательно, претендовать на «объяснение» коллективных представлений, исходя единственно из механизма умственных операций, наблюдаемых у индивида (из ассоциации идей, из наивного применения принципа причинности и т. д.), — значит, совершать попытку, заранее обреченную на неудачу». ^[4]  

Но и на эту гипотезу   обрушился такой шквал критики, что сам автор в последних своих работах  признал ее несовершенство. Со своей стороны хотелось бы отметить, что разделять индивидуальное и коллективное мировоззрение не правильно. Индивидуальное мировоззрение формируется и развивается в процессе социализации индивида и последующего взаимодействия с социумом. Общество  не только обеспечивает условия для развития индивидуального мировоззрения, но и ограничивает его развитие в рамках господствующего коллективного мировоззрения. Таким образом, любое индивидуальное мировоззрение  является непосредственной частной проекцией коллективного мировоззрения.

Интересные идеи по проблеме религии  представлены в отечественной философии в работах  В.С.Соловьева, П.А.Флоренского, Н.О.Лосского, С.Л.Франка, братьев С.Н и Е.Н.Трубецких. В работе «Учение о перевоплощении»  Н.О. Лосский  указывал , на примере взглядов Лейбница, что философия и религия не противоречат друг другу: «Теория предсуществования души и перевоплощения, развитая Лейбницем и усвоенная мною … никогда не подвергалась осуждению Церкви. … На церковных молитвах, напр. на содержании панихиды, учение о перевоплощении никак не должно отразиться. В панихиде всё внимание сосредоточено на конечной цели жизни человека, на вступлении его в Царство Божие, где нет «ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная». Но в индивидуальной молитве об усопших сторонник учения о перевоплощении может, конечно, обращаться к Богу с просьбой о благословении умершего на новых путях его жизни, о ниспослании ему даров Духа Святого и т. п…» ^[5]

На взгляды С.Л. Франка сильное влияние оказала метафизика всеединства Вл.С.Соловьева. Франк исходит из интуиции всеединства бытия: «Бытие есть всеединство, в котором все частное есть и мыслимо именно только через свою связь с чем -либо другим». Всеединство имеет абсолютный смысл, поскольку включает в себя отношения Бога и мира. «Даже понятие Бога не составляет исключения... Он не мыслим без отношения к тому, что есть его творение». Впрочем, рациональное постижение и тем более объяснение абсолютного всеединства невозможно в принципе, и философ вводит понятие «металогичности» как первичной интуиции, способной к целостному постижению действительности. Это «первичное знание», полученное таким «металогическим» образом, Франк отличает от знания «отвлеченного», выражаемого в логических понятиях, суждениях и умозаключениях. Знание второго рода совершенно необходимо, оно вводит человека в мир идей, мир идеальных сущностей и, что особенно важно, в конечном счете основано на «первичном», интуитивном (металогическом) познании. «Это - тот парадокс на котором стоит все учение Франка: нашему сознанию непосредственно открыто бытие , ибо сознание само бытийно, - но в то же время открытое остается сокрытым, непостижимым  по существу своему. И эта непостижимость составляет самую глубокую характеристику бытия – его металогичность». ^[6] Авторы этих работах затронули самые общие, экзистенциональные аспекты религиозного мировоззрения, и никак не раскрыли практическую ее составляющую, а соответственно и правильность сделанных выводов не может быть проверена.

С точки зрения марксизма религия выступала древнейшей формой идеологии, и именно классовые интересы являлись главным фактором, определявшим конкретные ее формы: так, христианство появилось в ответ на нужды угнетенных слоев, для которых идея посмертного воздаяния была способом примириться с общественной несправедливостью, но в дальнейшем использовалось высшими классами как идеологическое оправдание закабаления пролетариата. ^[7]

Изучение функции религиозных ритуалов стало одной из главных задач французской социологической школы, основатель которой Эмиль Дюркгейм считал, что в действительности представление о сверхъестественном — это представление общества о самом себе, попытка его членов интерпретировать структуру социума, в котором они живут, в мифологических образах. Бог — это обожествленное общество: все проявления религии, будь то культ предков, коллективный ритуальный танец или легенды о тотемных животных, направлены на одну и ту же цель — они заставляют членов социума ощущать себя единым коллективом. ^[8] Настоящий переворот произвело осознание, что «примитивные» религии столь же историчны, как и «цивилизованные»: они развивались и видоизменялись на протяжении тысячелетий, а отнюдь не представляют собой законсервированную исходную форму первобытных верований. Следовательно, даже если их гипотетические построения относительно истоков религии верны и представление о сверхъестественном у древнего человека действительно зародилось, как попытка осознать природу, это мало что способно сообщить нам о современных религиях. Ни для одного народа на Земле, сколь бы примитивным он ни был с технологической точки зрения, религия не сводится лишь к искаженным представлениям о природе. Наивный взгляд дикаря на окружающий мир оказался не более чем мифом: человек из первобытного сообщества, чья жизнь в большей степени зависит от понимания природы, чем наша, вынужден разбираться в ее законах; Эванс-Притчард вполне справедливо отмечал, что у многих из наших современников сознание является не более структурированным и аналитическим, чем у дикаря. ^[9]

Поиск социальной функции религии и культуры в целом стал основой для двух направлений так называемого функционализма, доминировавших в антропологии вплоть до 50–60-х годов прошлого столетия. Первое представлено школой Бронислава Малиновского, согласно взглядам которого, существование любого культурного элемента объясняется психологическим или эстетическим «спросом» на него со стороны индивида; бесполезных культурных явлений, таким образом, не может быть в принципе. ^[10]

Другое направление, структурный функционализм, начало которому положили работы А. Рэдклифф-Брауна, склонялось к мысли, что культурные явления служат не потребностям индивида, а запросам общества в целом: религия, этика и право способствуют поддержанию стабильности и постоянства его структуры, сглаживая противоречия между составляющими его индивидами и способствуя их кооперации. Рэдклифф-Браун считал свою гипотезу верной только лишь применительно к некоторым религиям — например, «гражданским культам», которые исповедовали в Древнем Риме или конфуцианском Китае, где поклонение богам рассматривалось как способ служения родному сообществу — будь то полис, деревня или государство . ^[11]

Не решенной проблемой  социального подхода было представление о жестком детерминизме общественных институтов и культурных явлений. «Основной постулат социологии состоит в том, что созданный человеком институт не может базироваться на заблуждении и обмане: иначе он не смог бы существовать достаточно долго. Если бы он не основывался на природе вещей, он встретил бы в вещах сопротивление, которое не смог бы преодолеть.» ^[12], — считал Э. Дюркгейм. Безусловно, это очень верное замечание. Из представления о том, что формы религии определяются их социальной ролью, логически вытекает, что изменения в образе жизни сообщества должны приводить к изменению его религии, однако в рамках этого подхода, данное правило не срабатывало в отношении мировых религий. Детерминистские концепции, будь то подход Дюркгейма или исторический материализм Маркса, не могли объяснить удивительное постоянство религиозной обрядности и доктрины, и разбивались об «устойчивое сохранение неприспособленного» ^[13].

Религиозные движения, культовые организации сплошь и рядом действуют нелогично: христианская церковь, в Средние века превратившаяся в богатейшего владельца земель и финансов, продолжала при этом, как и в дни апостолов, проповедовать аскетизм — хотя это, казалось бы, шло вразрез с ее интересами, превращая Святой Престол в удобную мишень для обвинений в лицемерии. Дискуссия о пережитках считается одной из самых длительных и бесплодных в антропологической науке: она была начата еще Робертсоном-Смитом и Тайлором, и не может считаться оконченной и до сих пор. Если эволюционисты полагали такие «бесполезные» элементы религиозных культов простой данью традиции, обреченной со временем на отмирание (прогнозы, кстати, редко оправдывались), то функционалисты старались подобрать «пережиткам» какую-нибудь актуальную причину: например, Б. Малиновский считал, что наличие в культуре элемента, утратившего свою прежнюю функцию, всегда объясняется тем, что он приобрел какую-то новую роль. ^[14] 

Имела место даже попытка анализировать религию как систему коммуникации: если ранее ученые рассматривали как исходную точку рассуждений о культуре социальные институты, то теперь они стали проявлять все больше интереса к закономерностям работы человеческого мозга. Человеческий мозг рассматривался как генератор и реципиент информации, а общество в целом — как система, где индивидуальные сознания соединены информационными потоками. ^[15]

С этой точки зрения человеческая культура представала набором различных кодов, таких как этика, право, естественный язык — или религия, чьи обряды состоят из символов, скрывающих за внешней формой значимое для верующего содержание. Однако для этого метода большинство обрядов низкоинформативны и передают крайне небольшое число значений, имеющих смысл для адресата — в лучшем случае они позволяют зрителям почувствовать свое единение, очищение от прежней жизни, новый статус и т.п . ^[16]   Но получалось, что код крайне несодержателен, а текст при этом неоправданно велик.

В целом,  общим для всех вышеуказанных подходов было то, что некоторые из них проигнорировали, а некоторые  не смогли , в силу специфики подхода, оценить и описать религию как целостную  систему мировоззрения. А ведь религия презентует себя именно как философская система,  отвечающая на все краеугольные  вопросы философии, которые  Григорий Богослов сформулировал в виде «Кто мы? Откуда? Куда мы идем?» ,  а И. Кант -  «Что я могу знать? Что я должен делать? На что я могу надеться?» И в вышеуказанном ряде вопросов обе формулировки актуальны и не взаимоисключающие, поскольку если первый ряд вопросов отражает теоретическую часть мировоззрения, то второй – практическую..

Нельзя понять значение и историческую роль религии не реконструировав ее как философскую систему. Здесь мы вплотную  подходим  к решению проблемы построения целостной картины религиозного мировоззрения. Что значит реконструировать? Как это сделать? В этом нам поможет атеизм, как философская система. У атеизма и религии есть кое-что общее.

Традиционно, мифология и религия рассматривается как  архаические мировоззрения, и им противопоставляются философское или атеистическое мировоззрение. Так называемый, Научный атеизм подвергает критике религию, стремится дискредитировать ее, и предполагает её философскую, естественно-научную и историческую несостоятельность с материалистической точки зрения. ^[17] О непримиримости этих двух систем мировоззрения ярко свидетельствует  термин «воинствующий атеизм» , то есть такой который рассматривает религию не просто как архаическую форму мировоззрения, а как  вредную для социума, и с которой нужно бороться.

Однако и атеизм, и монотеизм сформировались в одну и ту же историческую эпоху. То есть их основатели владели одним и тем же набором знаний о мире. Этот факт очень важен, поскольку под понятием «мировоззрение», в философии,  понимается  совокупность взглядов, оценок, принципов, определяющих самое общее видение, понимание мира, места в нем человека, а также - жизненные позиции, программы поведения, а формируется все это на имеющихся , на определенный момент истории,  всей совокупности знаний об окружающем мире. Выходит , что и атеизм, и политеизм,  и монотеизм, как мировоззрения, формировались на одном и том же культурно-историческом базисе.

Мировоззрение - необходимая составляющая человеческого сознания. Это не просто один из его элементов в ряду многих других, а результат их сложного взаимодействия. Разнородные "блоки" знаний, убеждений, мыслей, чувств, настроений, стремлений, надежд, соединяясь в мировоззрении, образуют более или менее целостное понимание людьми мира и самих себя. В мировоззрении обобщенно представлены познавательная, ценностная и поведенческая сферы в их взаимосвязи. ^[18]  Мировоззрение – это как бы действующая матрица  системного мышления, через которую субъект (индивидуум или коллектив) просеивает новые знания, давая им оценку и ,соответствующее им место, в рамках принятой картины мироздания. Собственно эта матрица и есть картина мироздания.

Атеизм появился в 5-4 веках до н.э. , как философская система софистов. Очевидно, что не смотря на то, что система знаний, которой владели наши предки  в I тыс до н.э., устарела, сам атеизм, как философская система, устаревшей не считается. Почему? Потому что в него, как в матрицу,  вписаны  современные научные знания об окружающем нас мире, и больше никаких других  оснований так считать нет: Атеизм , как мировоззренческая матрица первичен по отношению к современным знаниям , а не наоборот. Базовые атеистические принципы, такие как отрицание Бога-Творца  и богов, антропоцентризм, относительность истинности знаний и условность нравственности, право сильного и принцип природного равенства людей и т.п. сформировались в рамках философии софистов еще в античные времена. ^[19] Они и сейчас оцениваются как актуальные, и их пользователями является большая  часть населения планеты, поскольку являются философской  основой господствующих политических систем . На протяжении последних 500 лет, когда античная философия снова вошла во все сферы жизни общества, в атеизм вписывались новые знания об устройстве Вселенной,  природе человека и общества, которые открывала наука. В рамках атеистической  мировоззренческой концепции сменялись виды и формы экономической и финансовой  деятельности, политическое устройство общества и государственная идеология.

Исторически сложилось так , что религия и наука стали говорить на разных языках: в их ассортименте совершенно разный лексикон и понятийный аппарат. Развитие религиозного лексикона и понятийного аппарата было запрещено на высшем законодательном уровне. Я имею  в виду  базовые принципы светской государственности : Отделение науки от религии и Отделение церкви от государства. Поэтому, что бы иметь возможность адекватно понять содержание Священного Писания, необходимо перевести его на тот же язык, на котором сейчас говорит атеизм – на язык науки.

Таким образом,  имеются все основания  попытаться реконструировать религиозное мировоззрение,  описав его, используя систему современных научных знаний. Если религиозное мировоззрение устарело, то современные научные знания просто не впишутся в эту систему знаний.

Когда читаешь книги, слушаешь лекции или  смотришь исторические фильмы о жизни людей в Древнем Мире , то создается впечатление будто в них идет речь об инопланетной цивилизации, а не о наших предках: настолько непонятны для нас мотивы многих их действий.  Историки так и не могут объяснить, в чем был практический смысл, например, постройки пирамид, поклонения богам и различных ритуалов, например, жертвоприношений.

Что бы разобраться в  практической стороне религии необходимо иметь возможность сравнить ее правовую часть с современным правом, поскольку именно посредством Права осуществляется практика. В данной работе ключевым постулатом является тезис о том, что все  социальные структуры и институты  общества на всем протяжении истории человечества не менялись, и мы их не узнаем только в силу существенного  технологического и социального отличия. Все социальные институты, которые имеют место быть сейчас, имели место и в древнем обществе.  Например, до Кризиса Бронзового века, царь объединял в себе светскую и духовную ветви власти . В Средневековье светская ветвь власти разделилась на законодательную и исполнительную, а судебная еще оставалась интегрирована в исполнительную. Вопросы социальной защиты, образования , медицинского обслуживания , регулирования трудовых отношений и т.д. и т.п. были актуальными с древнейших времен. Поэтому для того, что бы реконструировать религиозное мировоззрение мы возьмем современный социально-политический контекст и перенесем его на события далекого прошлого, и с этой позиции попытаемся сравнить Право библейское  и современное светское. 

Теперь необходимо определится, как следует  понимать связь между  Священным Писанием и  религиозным мировоззрением? На протяжении истории христианства религиозные взгляды постоянно изменялись, а текст Писания оставался неизменным.

Согласно философскому словарю, Философия (др.-греч. φιλοσοφία, дословно — «любомудрие», «любовь к мудрости») — это особая форма познания мира, вырабатывающая систему знаний о наиболее общих характеристиках, предельно-обобщающих понятиях и фундаментальных принципах реальности (бытия) и познания, бытия человека, об отношении человека и мира. ^[20] Но, если с философией дело обстоит просто, то с мировоззрением проблема:  среди ученых нет единого мнения о  сущности мировоззрения. Один из важнейших аспектов проблемы мировоззрения заключается в решении вопроса, насколько средствами философии можно влиять на его формирование. Главной особенностью мировоззрения является то, что оно всегда имеет отношение к индивиду, социальной группе, эпохе, представленной конкретными лицами, иными словами мировоззрение ситуативное. Heт безличного, анонимного мировоззрения, в то время, как система знаний (философия) безлична. В ходе дискуссий сложились две магистральные стратегии. Одну из них высказал М. Шелер в своём проекте философской антропологии. А его главный оппонент М. Хайдеггер предложил альтернативный подход, отстаивая мысль о том, что философия не может быть мировоззрением, в то время как М. Шелер доказывает обратное: построение философского мировоззрения является важнейшей задачей философии. ^[21]

И действительно, на протяжении  почти трех тысячелетней истории иудаизма, применение его принципов и положений на практике очень разнилось, и,  особенно, это касается, если сравнивать религиозное иудейское мировоззрение в эпоху Древнего мира и христианское мировоззрение Темных веков, Классического Средневековья и Нового времени. Поэтому задача упорядочения мировоззрения очень важна.

Для данной работы  это очень важный вопрос, поскольку нашим намерением является реконструкция философского мировоззрения заключенного в  Священном Писании.

Три критически ориентированных вопроса Канта: «что я должен знать?» «что я должен делать?» и «на что я смею надеяться?» продолжают сохранять свою актуальность. Только тот, кто знает источники заблуждений и умеет прогонять эти приведения от своего духовного ока, способен смотреть на действительность с трезвой ясностью, - пишет М. Шелер. ^[22]

 Здесь  мировоззрение будет рассматривается, как форма системного мышления, которая реализуется через единство познавательной сферы (наука и философия) ,  чувственной сферы (искусство и воспитание) и поведенческой сферы (экономика и политика). В их основе лежат общие  принципы   и ценности, которые остаются неизменными - догмы. Именно базовые принципы (догмы) это тот определяющий элемент, от которого зависит, как будут вписаны в систему мировоззрения и как оценены те или иные новые и старые  знания, и какие выводы, в качестве руководства к действию будут приняты, как обществом в целом, так и  отдельными индивидуумами.

Истинный смысл чего-либо определяется тем, как оно используется на практике. Современный человек не может понять религиозное мировоззрение, потому что не знает , как оно работает на практике: что с эти делать для решения повседневных проблем. Эта книга позволяет любому человеку выучить религиозное мировоззрение легче , чем  можно выучить иностранный язык или основы физики. 

Практическая ценность такой реконструкции чрезвычайно важна для многих областей науки.  Правильное понимание практического применения религии в 6000-летней истории человеческой цивилизации обогатит историческую науку новым материалом, касающегося взглядов наших предков на социально-политическую организацию, что позволит вскрыть многие «белые пятна» и приблизит Историю, как науку, к созданию научной теории развития цивилизации. Это позволит изучить практический опыт регулирования общественных и общественно-государственных отношений на протяжении всего существования человеческой цивилизации, который пока сокрыт от научного сообщества, и увидеть возможности применения этого опыта в современных социально-экономических условиях, что особенно актуально в ситуации коллапса современной цивилизации, и, как следствие, приход нового миропорядка.

Как мы узнаем , что реконструкция удалась? Очень просто: после дебатов с архиепископом Роуэном Вильямсом в Оксфорде, Ричарду Докинзу  был задан вопрос из зала «на что опирается Ваша вера , что научные знания истинные?» , на что он ответил – «они работают».

Список литературы:

1. Дж. Фрезер .  Золотая ветвь.  гл.4 Магия и религия. 
2. Леви-Брюль Люсьен . Сверхъестественное в первобытном мышлении/ Ред. Л. М. Штутина. Издательство «Педагогика-Пресс», 1994. – 6 с.
3. Леви-Брюль Люсьен . Сверхъестественное в первобытном мышлении/ Ред. Л. М. Штутина. Издательство «Педагогика-Пресс», 1994. – 5 с.
4. Леви-Брюль Люсьен . Сверхъестественное в первобытном мышлении/ Ред. Л. М. Штутина. Издательство «Педагогика-Пресс», 1994. – 8 с.
5. Н. О. Лосский. «Учение о перевоплощении. Интуитивизм». М.: Издательская группа «Прогресс», 1992 
6. Гайденко П.П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века. М.: Прогресс-Традиция, 2001. - 267 с.
7. Философский словарь / Под ред. И.Т. Фролова. - 4-е изд.-М.: Политиздат, 1981. - 445 с. 
8. Smart N. The philosophy of religion. N.Y.: Oxford University Press, 1979. P. 184.
9. Эванс-Притчард Э. История антропологической мысли. М.: Изд. фирма «Восточная литература» РАН, 2003. С. 158.
10. Малиновский Б. Научная теория культуры, М.: ОГИ, 2005. С. 35.
11. Рэдклифф-Браун А.Р. Структура и функция в примитивном обществе: Очерки и лекции. М., 2001. С. 206.
12. Мистика. Религия. Наука. Классики мирового религиоведения. Антология. / Пер. с англ., нем., фр. Сост. и общ. ред. А. Н. Красникова. – М.: Канон+, 1998. – 432 с. Durkheim E. Les formes élémentaries de la vie relidieuse. Le systéme totémique en Australie. 4-éme éd. Paris, 1960.
13. Дуглас М. Чистота и опасность: Анализ представлений об осквернении и табу. М.: Канон-Пресс-Ц; Кучково поле, 2000. С. 37.
14. Малиновский Б. Научная теория культуры. , М.: ОГИ, 2005. С. 35.
15. Винер Н. Кибернетика и общество. М.: Издательство иностранной литературы. 1958. С. 83–102.
16. Bloch M. Symbols, Song, Dance and Features of Articulation. Is Religion an Extreme Form of Authority? // Archives Europèennes de Sociologie. 1974. 15. P. 71.
17.  Атеизм // Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. — 4-е изд. — М.: Политиздат, 1981
18. Что такое философия // Введение в философию. Учеб. пособие для вузов / Авт. колл.: Фролов И. Т. и др. - 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Республика, 2003.
19. Рассоха И.Н. Апология софистов. Релятивизм как онтологическая система. Харьков. 2007.
20. Философия // Новейший философский словарь:3-е изд., исправл. — Мн.: Книжный Дом. 2003.— 1280 с. — (Мир энциклопедий).
21. Некрасова Н. А., Некрасов С. И. Мировоззрение как объект философской рефлексии // Современные наукоёмкие технологии. — 2005. — № 6. — С. 20-23
22. Шелер М. Человек в эпоху уравнения. //Избранные произведения. - М, 1994. 105-106 c.