Систематизация и связи

История философии

Так вышло, что в одной из тем я был спровоцирован уважаемым bravoseven на воспоминания об одном русском ученом, которого я хорошо знал лично. И тут оказалось, что лет 10-12 назад я выкладывал в сети свои заметки о нём, но в дебрях своих жестких дисков, я отыскать их не сумел. К счастью, оказалось, что этот мой текст гуляет по интернету и на него даже ссылаются. Получилось забавно - в сети было легче найти свой текст, чем на своём компе.

Перечитал. Обнаружил мелкие неточности, но с этими своими давними воспоминаниями я на 99% согласился.

Форма изложения не ахти, но тяжелой, думаю, её считать нельзя. Если кто осилит... Короче, вопросы можно задавать пока ещё живому автору. Текст десятилетней давности следует:

____________________________________________

Мои воспоминания о Г.П.Мельникове

Эта история наверное вызовет у многих скептическую улыбку. Что ж, в конце концов лишний раз пошлифовать свою иронию и сарказм небесполезно. Речь пойдет об одном ученом,  по-моему - гениальном, о нашем современнике и, конечно, еще не до конца оцененном. Ну, этим-то сейчас никого не удивишь - мало ли непризнанных гениев шастает по свету, особенно, в интернете. Здесь, правда, случай не интернетовский, а совсем другой. Надеюсь, что не только тот, кто дочитает до конца поймет о каком признании идет речь, но и тот, кто дотянет хотя бы до половины.

II

Работая в одном институте АН в 80-х годах, мне поручили делать программную часть информационно-поисковой системы. Сейчас речь будет идти конечно же не об этой системе, и не о моей работе. Это просто предисловие, без которого мне не обойтись.

 К тому времени, я уже был довольно опытным программистом, т.к. успел поработать "не на полку" в различных прикладных областях. От проблем машинного поиска информации  я тогда был далек, однако за полгода мы вместе с одной девицей "набросали" работающий вариант системы, которая позволяла вводить документы и их закодированные описания, чтобы потом их можно было отыскивать по дескрипторам. Спецы-материаловеды, для которых мы работали, были довольны.

На самом деле это было довольно примитивное создание. Все же система "фурыкала" довольно надежно, а это давало мне возможность засесть за проблему поиска основательно. Вопросы, которые меня теребили, сводились по сути к одному - как сделать, чтобы документы отыскивались "по смыслу", а не "формально".

Постигать проблему хотелось ещё и дома. Время - когда все укладывались спать. Коридор в старой коммунальной квартире и ничейный комод - было мое рабочее место. Можно и курить, и пить чай, и читать, и делать записи. Странновато выглядела изготовка "постигателя" истины: полуоблокотившись руками и животом (которого еще тогда не было) на невысокий комод, с горящим над ним светильником - лампочкой Ильича (замечу, предвкушая намеки, что меня никто, ни разу не порол за перерасход электроэнергии).

Передо мной день ото дня росла стопка книг, которые я читал в параллельном режиме. Правда, иногда беспокоил работающий всю ночь телевизор у соседа. Но это только, если у него был очередной запой. Почему-то он боялся, что "белочка" его настигнет именно ночью. В такие времена он спал с включенным светом и говорящим телевизором, дабы не очутиться с нею в темноте тет-а-тет.

Итак, до "физики Краевича" я дошел довольно быстро. Количество публикаций о том, "как искать по смыслу", быстро отбило охоту прочесывать их без разбору, т.к. оказалось, что все крутится вокруг 3-х - 4-х столпов, а остальные их анализируют. Поэтому пришлось взять одним иерархическим уровнем выше - обратиться к философским источникам, т.к. эта проблема имеет те же корни, что и - качественный машинный перевод, возможность компьютерного сравнивания изображений, распознавание образов и т.д. Ну, здесь сразу стало очевидным, что мыслить машина конечно же может. Проблема только в том, что никто точно не знал (и не знает) что под этим понимать, впрочем, это относится и к переводу с языка на язык, и к распознаванию и сравнению образов.

Не скажу, что после первых двух месяцев я начал больше понимать. Все как раз наоборот - я понял только, что простым абордажем, как это бывало у меня раньше, здесь не обойтись. Вспоминаю свое расстройство после чтения двухтомника Лейбница (уже не помню как называлась работа, но по сути - "Анти-Локк", где мне почему-то больше нравился Локк). Получалось, что и "в других отечествах не густо" с решением проблемы смысла. После попыток чтения Гегеля я вообще впал в уныние. Переметнулся я тогда на что-то более академическое (и - нудноватое) типа - книги и статьи изд-ва "Наука".

III

И вот,  как говорят, в одну из долгих зимних ночей, я просматривал довольно неплохую книгу проф. Котова (из и-та Русского языка, кажется).  И вот что интересно. Он во многих местах книги приводил выдержки по полстраницы из другого автора. Как только я дохожу в чтении до очередного закавыченного кусочка, у меня все как бы проясняется. Стоит покинуть цитату и перейти на основной текст - начинают медленно, но уверено накапливаться недовольства.  Опять натыкаюсь на цитату - опять все красиво выходит. Думаю - может стоить начать прямо "с консерватории"?

Лезу "в зад" книги. В огромном списке литературы отыскиваю ссылку на некого Мельникова Г.П. Делаю хорошую затяжку, рука тянется к пепельнице и, чтобы не сбросить пепел в рядом стоящую чашку чая, прослеживаю процесс "попадания". Надо сказать, что пепельница стояла на книге, которая последние месяцы была у меня под рукой. Чем-то она мне нравилась, хоть была и не по теме моих текущих изысканий. Вдруг, замечаю, что автор этой книги тоже Мельников, и тоже - Г.П. Книга, правда,  из совсем другой области.  Ну, думаю, развелось же этих Мельниковых Г-э П-э. Ссылка была на работу по языкознанию, а моя книга - "Азбука математической логики", изданная массовым тиражом.

На следующий день иду в центральную библиотеку за той работой, которая мне так понравилась по цитатам.  Это оказалась довольно толстая книга - страниц на четыреста "Системология и языковые аспекты кибернетики". На вынос я ее взять не мог. Начал читать в читальном зале. Материал очень интересный, но такой глубокий, что требовались длительные перерывы для обдумывания. Через два-три часа я понял - этой книгой можно заниматься не один день. Но меня особенно заинтересовало то, что автор ссылается на десятки других своих же работ и среди них - "азбука математической логики", которая была у меня дома. Ах, так вот оно как - я вас раскусил мистер Мельников Г-э П-э, вычислил!

То, что слово "вычислил" было нелепостью стало очевидным через полчаса, когда я взглянул более внимательно на названия других его работ, на которые "разгаданная" мною личность ссылалась в этой же книге. Напомню, что я-то пришел в библиотеку вольным "орлом-стервятником" с мыслью просмотреть кое-что, связанное с проблемами информационного поиска. В книге этого было с избытком, но рекомендовалось кое-что и по ссылкам. Вот маленькая часть из них:

Мельников Г.П. "Структурализм в истории развития естественных и гуманитарных наук".

Мельников Г.П. "Семантика и системная типология".

Мельников Г.П. "Причины нарушения симметрии в системе киргизских гласных".

Мельников Г.П. "Структура языка. Отличие структуры от системы".

Мельников Г.П. "Алтайская гипотеза с позиций системной лингвистики".

Мельников Г.П. "Язык машины и план содержания".

Мельников Г.П. "Детерминантная классификация языков банту".

Мельников Г.П. "Системный анализ причин своеобразия семитского консонантизма".

Мельников Г.П. "Языковый знак, значение и термин".

Мельников Г.П. "Психическая и логическая природа чтения и понимания".

Мельников Г.П. "Монгольский вокализм и алтайская гипотеза".

Подобных ссылок на самого себя, включая "азбуку математической логики", в книге было штук 50. Там еще были ссылки на его же работы, связанные с азербайджанским, китайским, славянскими языками. Почти все ссылки на академические издания.

Тут я подумал -  в моей любимой "азбуке математической логики" было черным по белому написано - "кандидат технических наук" (правда, издание еще 1967 года), а он, оказывается, кроме математики, системологии, кибернетики, информатики еще и монгольским вокализмом и семитским к-консон-а-нт... (в общем - вы знаете) балуется. Языками "банту" тоже не брезгует, - подумал я, - это хорошо, бу об чем погрить.

Решил я тогда скопировать сейчас же какую-нибудь маленькую его статейку, чтобы не с пустыми руками возвращаться домой. Полез в каталог на  "Мельников Г.П.".  Сразу наткнулся на кучу "мельниковых", среди которых была сотня-другая именно "Г.П."

Выбрал я по каталогу пару статей, которые явно подходили мне и продолжал листать интересу ради других мельниковых-г-п. То, что в авторе "Особенности турецких суффиксов" из журнала "Тюркология" я уже мог заподозрить именно того Мельникова Г.П. ума много иметь не надо было (см. выше список), но вот как быть с автором книги "Цифровые ядерные спектрометры" издательства "Атом"?  Что-то мне начало мерещиться. Ай, думаю, пусть скопируют страниц 20 из этой книги, да и статью про турецкие суффиксы тоже. Вышел я из библиотеки с четырьмя пакетами ксерокопий (в те времена копировать называлось - отэрить, по названию копировальной машины "Эра", которой полагалось быть за железными дверями с усиленной охраной, хотя чтобы украсть ее надо было иметь грузовик повышенной грузоподъемности).

Придя домой, начал читать. Думаю, можно уже и не говорить, что и те две, скопированные ради хохмы, работы, оказались работами того же Мельникова Геннадия Прокопьевича. Интересней другое. Дело в том, что и в "турецких суффиксах", и в "цифровых ядерных спектрометрах" оказался материал очень мне полезный для понимания "поиска по смыслу". Это без всяких шуток.

Помню, в тот момент я задумался - приду, мол, я завтра (а это уже было сегодня) на работу, зайду в отдел к нашим ученым-материаловедам, на которых мы работали, и скажу: вот для новой программы поиска отыскал подходящий материальчик. Как раз то, что нужно. Из журнала "Советская тюркология", про турецкие суффиксы. Надо сказать, что ребятки эти (трое) были опытными учеными, кандидатами наук, активно читали научную литературу на четырех-пяти языках. С ними я был в очень хороших, почти дружеских отношениях, но все же не до такой степени, чтобы прилюдно, без предварительной артподготовки заявить им о таких своих последних изысканиях. Кстати, они должны были подписывать мне бумажку об оплате через институтскую бухгалтерию копируемых материалов. Помните того капитана научного судна, которому бухгалтерия не хотела оплачивать "лишний день", образовавшийся при пересечении меридиана смены дат? Похожая ситуация была у меня с работами Мельникова. Но это не существенно.

Короче, на следующий день в библиотеке я докопировал работу по ядерным цифровым спектрометрам, т.к. первых 20-ти страниц оказалось мало. Кроме того, заказал копию мельниковской статьи о знаковых системах, объясняющую коммуникативный ракурс на примерах... древнеегипетских фресок, иллюстраций русских исторических хроник времен Ивана Грозного, и картин эпохи Возрождения. Тоже, скажу я вам, подходящий наборчик к обоснованию работ для системы информационного поиска по материаловедению. Список литературы, аккурат,  для бухгалтерии.

Прочтя принесенное из библиотеки, вернее, просмотрев эти материалы (читать надо долго и внимательно), я сильно удивился в который уже раз за последние несколько дней - все скопированное мне подошло. Неопытный еще был, не знал сколько таких моментов ждет меня впереди. Только через год я понял, что те мои удивления были цветочками  в сравнении с истинными.

Так или иначе, но к одному выводу я пришел уже тогда - этого человека мне просто необходимо разыскать и увидеть. Хоть глянуть одним глазом. И я его таки отыскал. Для этого пришлось поехать в Москву. С помощью нескольких телефонных звонков - через МГУ и редакцию одного из сборника, где он печатался, - мне удалось "выйти на резидента".  Личность оказалась еще более интересной, чем его работы. Я ожидал увидеть совсем не такого человека. К тому времени, когда он был мною "пойман" (за  час до назначенной встречи), мне было известно о нем следующее.

Одно время он читал в МГУ математику для лингвистов, будучи по специальности физиком, но, почему-то, кандидатом технических наук, а к моменту встречи он читал курс "введение в общее языкознание" в УДН - Университете Дружбы Народов. В моем представлении получалось, что в МГУ не он учил студентов математике, а наоборот - они его учили языкознанию, после чего (обучившись) он пошел читать это языкознание в другой университет. Здесь, так сказать, все завязано.

Неизвестно правда как "подключить" в эту схему ядерную физику и кандидатскую по техническим наукам. Хотя... если вспомнить, что, судя по времени издания его работ, физику-ядерщику не дают покоя "закономерности чередования киргизских гласных", то... Нет, врать не буду - для меня тогда эта связь была не столь очевидна как сейчас. Должен сказать, что после первой встречи, количество подобных "очевидностей" значительно возросло, так что было потом дома о чем подумать.

IV

Итак,  разыскал я его в УДН, на кафедре, в перерыве между двумя лекциями. Ему все-таки удалось туда забежать, что не так часто случалось, т.к. студенты обычно атаковали его вопросами и лекция нередко "продолжалась" до звонка на следующую пару. Со мной он обошелся очень вежливо и просто. Узнав что мне от него "надо" (ну, это, в общем, здесь, как-то, ну, понимаете, не совсем, как бы это сказать, ясно, может быть...) он попросил(!) меня подождать пока закончится третья  пара и тогда мы(!) сможем об этом(!) серьезно поговорить.

Мы уселись в пустой аудитории только через час после окончания лекции, т.к. я дал ему возможность спокойно пообедать в столовке. На это как раз у меня ума хватило. Наверно, это были последние запасы оного, т.к. я, помню, нес такую околесицу о его работах в момент беседы, что...  Было уже часов восемь, прежде чем я от него отстал. За это, по-видимому, и был награжден копией его статьи с дарственной надписью типа "ну, за знакомство". Поведение его во время беседы было без всякой напыщенности, без какого-либо надувания ученых щек, без каких-либо "-измов" и другого наукообразия. Впечатление было такое, что обоснование своих положений он мог объяснить на любом уровне - за пять минут, или за пять часов, дней, недель... Разъяснить свою концепцию он мог, наверное, кому угодно - машинистке, студенту, инженеру, профессору... По-видимому ему легко было ориентироваться в реакциях собеседника, подбирая подходящий способ общения.

Уже в поезде, припоминая содержание разговора, я ощутил всю дурость своего поведения. Как не крути, но получалось, что не столько я его слушал, сколько он дал мне выговориться, да еще и расспрашивал о чем-то. Да-а-а, называется "взял интервью" -  думал я возвращаясь в Киев. Была, правда, одна положительная деталь - он согласился работать у нас внештатным научным консультантом по договорным темам (с полной свободой творчества). Мельникову такое предложение позволяло иметь официальную, в рамках договора, машинистку, что было в то время немаловажно.  А, уж, материалом для печатания - своими рукописями - он мог обеспечить и двух таких помощников.

Так мы контактировали несколько лет. Он наезжал к нам с новыми работами-отчетами и заодно с лекциями «по просьбе трудящихся» в узком кругу 8-10  человек после работы. Эти лекции иногда продолжались до полуночи, в тесной комнатке с беспрерывным чаепитием и десятками вопросов к лектору.  У меня даже сохранились некоторые из них на магнитофоне (уже перевел кое-что в МР3 формат). О его приезде часто "пронюхивали" мои "конкуренты" - из и-та Кибернетики,  Киевского университета и Дома Ученых. Конечно, он не мог и им отказать в просьбе выступить с лекцией. Те аудитории были в несколько раз больше нашей. Зато у нас было уютней и интимней.

V

Кто такой Мельников, невозможно рассказать в двух словах, но как первый набросок...

Родился 1928 на Алтае. Закончил МИФИ. Будучи студентом «подрабатывал» составлением аннотаций и переводом научно-технических статей с английского, немецкого (и с еще какого-то, не помню) на русский. Отсюда - интерес к языкознанию.

Работал в Институте Ядерных Исследований. Статьи в физических журналах и небольшая книга о ядерных спектрометрах. Несколько изобретений. Кандидат технических наук - кажется, что-то связанное с релейными схемами(?). Статьи и необычная книжка по математической логике.

Читает курс лекций в МГУ «введение в математику для лингвистов».

Работа в УДН - курс лекций по «общему языкознанию».

Профессор. Лингвист. Доктор (без кандидатской) филологических наук.

Статьи, доклады, международные симпозиумы. Постановка экспериментов по проверке разработанной им системологии (об этом ниже). Мировоззренческие (mentality) тесты… над студентами-иностранцами - предсказать реакцию одной этнической группы на высказывания другой.

Все его аспиранты хорошо защищаются, хотя  сам он не в почете, т.к. не коммунист, да еще и "невыездной". Положение типичное - его приглашают на международные симпозиумы, а он туда - только тексты докладов или тезисы.

Тематика: физика, общее языкознание, семиотика, логика, теория информации, кибернетика, окружающая среда, тюркология, семитология, китаеведение, славяноведение, биологические процессы возникновения жизни, математика, культурология, знаковые системы, история науки и пр.

VI

Вот теперь надо сказать кое о чем подробней. Дело в том, что считанные люди (а я и есть один из считанных), которые знают кто такой Мельников в комплексе. Тюркологи, например, на своих симпозиумах и в ссылках на его работы уверены, что это их человек.  Точно также считают ученые в области информатики, филологии и т.д.

Мне пришлось наблюдать однажды, как на одной из его популярных лекций, с ним то и дело вступал в дискуссию кандидат медицинских наук, что приводило к отклонению от главной темы минут на десять. У меня в очередной раз тогда отвисла от удивления челюсть. Они спорили, углубляясь в некоторые особенности физиологии человека, пока наш медицинский кандидат не успокаивался, признавая правомерность рассматриваемого мельниковского тезиса. Он, бедный, первый раз попал на его лекцию-беседу и все это время пребывал в уверенности, что спорит с профессиональным медиком. После лекции мои ребята добили его окончательно, сказав, что вообще-то он спорил с филологом.

Помню как на одной из лекций кто-то затронул тему о русскоговорении на Украине (это было 1989г) и особенностях укр.нац.характера. В этом, стихийно возникшем небольшом споре, он (русский, москвич, хоть и с Алтая) пропел нам на украинском(!) языке песню «Розпрягайте хлопцi коней, та й лягайте спочивать», на примере которой объяснил некоторые особенности украинского народного творчества – важные для понимания нац характера.

О том, как Мельников защищал свою докторскую диссертацию – расскажу когда-нибудь отдельно. У меня даже есть стенограмма с магнитофонной записи этой пятичасовой защиты (ученому совету не хотелось расходиться). Вообще, у меня то и дело возникает вопрос - как в принципе в современной науке может официально получить признание ученый, который разработал методологию (он ее назвал системологией) со своей философской и мировоззренческой базой, которая представляет собой исключительно интересный и обоснованный подход к научным проблемам. Базы, с помощью которой автору удается открывать целые пласты в таких "смежных" областях, как:

- языкознание

- математика

- информатика

- общая биология

- культурология

- лингвистика

- техника

- и т.д.

Вопрос можно заметно упростить - где защитить диссертацию такому специалисту? Возьмем хотя бы для примера процесс защиты Мельниковым докторской диссертации. К тому времени он  был уже немолодым человеком. Уже были изданы три его книги (одна - переведена на английский) и напечатаны более трёхсот работ в различных научных изданиях.

Будучи уже кандидатом технических наук, он решил не тратить массу драгоценного времени на защиту кандидатской в лингвистике, а приступил сразу к докторской.  Как человек очень обязательный,  но совершенно не приспособленный к так называемой действительности, он написал объемный теоретический труд, где применил свою базовую методологию к построению системной типологии языков и… такого же размера: а) "приложение 1" - новый математический аппарат (иконическая булева алгебра), используя который в... б) "приложении 2", расписал в математическом виде вытекающие из системной типологии языков явления.

Друзья конечно говорили ему, что он влип с этой работой в большую неприятность, что первый том содержит достаточно материала для  докторской по лингвистике, а второй – для  докторской по математике. А от сложения вместе он не получит ни одного.

Действительно, три следующих года Мельников со своими многочисленными друзьями искали учреждение где такую диссертацию можно было бы защитить. Филологи не знают и обычной булевой алгебры (куда там иконической), а математики понятия не имеют о системной типологии языков. А в диссертации еще и «раскрытие и уточнение некоторых основополагающих философских понятий», то есть надо и философов привлекать. Получалось совсем как у классиков - «век звукового кино еще не наступил, а немое уже отошло».

Хорошо, что  пришла на помощь... армия. Военный Краснознаменный институт сумел привлечь к себе «под знамена» такой разношерстный  ученый совет, который и вынес свое единогласное решение. Как вынес - расскажу отдельно.

VII

А что же эта за системология, которую Мельников разработал, и применяя которую он добивается таких результатов? Дело в том, что сама эта системология (совместно с философией) постоянно уточнялась и шлифовалась на практике. Чтобы было понятно о какой практике идет речь, приведу пока один пример (вообще - их есть у меня).

Пример 1.   «Отдых» в отпускной период.

Заинтересовавшись тюркским грамматическим строем он, на основании своих методологических концепций, приходит к некоторым выводам о том, что именно «вот эта», а не «другая» особенность должна наблюдаться в таких языках, а она почему-то в научной литературе не объясняется. Нужен эксперимент. В свой отпуск он отправляется в отдаленный аул Киргизии (там меньше примеси городской речи), чтобы на месте проверить свою гипотезу. Месяц работает там в качестве подсобного рабочего(!) в колхозе, где общается с местным населением, зная только теорию грамматического строя языка. Как вам такой отпуск?

Дальше интересней. Подружившись там с местными аксакалами, он им пишет (уже из Москвы) поздравление с каким-то их местным праздником. На Киргизском!!! Проверяя свою гипотезу, он… КОНСТРУИРУЕТ поздравление, основываясь только на том, какое оно ДОЛЖНО БЫЛО БЫ БЫТЬ из чисто теоретических своих построений.

Еще более необычным оказался результат этого конструирования. Ему прислали ответ с благодарностью за внимание, но с большим недоумением. Оказывается так в Киргизии уже давно никто не говорит – это их деды так разговаривали. Откуда, мол, ты знаешь?

Пример 2.  Шлифовка теории практикой.

Не менее интересный случай произошел в маленьком "венгерском" городе в Закарпатье, где он проверял одну угро-финскую гипотезу, вытекающую из его, чисто системологических, построений.  В Западной Украине, недалеко от Ужгорода, где население говорит в основном по-венгерски, Мельников посещает школу, вернее - уроки венгерского языка в школе. Об этом была  предварительная  договоренность с ГОРОНО. Напомню - это он так проводил отпуск (в перерыве между семестрами). По ходу дела,  слушая уроки венгерского, он разговорился с учителями о некоторых "неправильностях" преподавания этого языка в школе. Оказывается есть существенные особенности этого языка, которые являются ключом к пониманию всего его строя. Зная эти свойства, преподавание могло бы стать заметно эффективней. В итоге - учителя организовали оперативный семинар для его выступления. Потом долго обговаривали.

Кстати,  угро-финское направление испило немного Мельниковской крови. У него что-то там не вязалось с проверкой его системного подхода на практике. Теоретически выходило одно, а практика этого не подтверждала. Так шлифовалась теория. Когда же все стало логично и ясно и пробой был устранен, то для окончательного подтверждения он поехал "отдыхать", т.е. проверять свои выводы в одно эстонское село (он в шутку называл это - ставить эксперименты на "еще живых людях" - носителях живого языка). Конечно, денег на такие поездки у него не хватало, поэтому он исправно отрабатывал свое жилье и питание, работая в каком-то коровнике, куда его взяли без всякой протекции.

В Эстонии было сплошное расстройство. Дело в том, что проводя свои опыты над населением, он не слышал тех звуков (каких-то гласных), которые согласно его выводам еще должны были сохраниться в народной речи. Совершенно опечаленный он прервал отпуск ("а пропади они пропадом со своим ЫЕ) и поехал обратно в Москву, но по дороге заскочил в Тартуский университет, где у него были знакомые филологи. Выслушав его жалобу на народ, который не хочет говорить по его теории, они долго смеялись, так как оказалось, что он среди сотен эстонских деревень, выбрал именно ту, где исторически, еще с царских времен, жили "обэстоненные" этнические литовцы. В "правильном" селе с теорией оказалось все в порядке.

VIII

Думаю, что не все понимают о чем идет речь, когда я рассказываю о мельниковских занятиях языками народов мира. Поясню. Он более менее активно владеет тремя языками, не считая, конечно, русского. Остальные он... как бы это сказать - конструирует. В том смысле, что определяет какие они должны были бы быть, исходя из истории, культуры и места обитания данного народа. Определяет языковое ядро. Каковы главные особенности языка, какова его грамматическая структура, правила словообразования, фонетический набор, что в нем обязано быть, а что - просто не имеет право на существование, и т.д.  Все эти построения он выполняет НЕ на основе изучения языка, а путем наложения разработанной общей системологии (которой он пользуется и для других областей знаний) на знание культурных составляющих рассматриваемого народа. Общая проверка простая - надо только сравнить язык из пробирки с тем, на котором говорит данное население. Кстати, УДН-овские студенты иностранцы очень хорошее подспорье в проверке этих построений на практике.

Вообще, Мельникова очень часто приглашали прочесть публичные лекции, или выступить на семинаре, или принять участие в дискуссии. Человек он был безотказный. Мы, например, никогда не просили его выступить с чем-то конкретным. Традиционно сложилось так, что наведываясь к нам, он просто в популярной форме рассказывал о своих последних результатах. Одна из самых интересных лекций была о закономерностях возникновения жизни на Земле и о предназначении человека (как вида). Опять же, надо уточнить, т.к. этот подход совсем не привычный и не все отдают себе отчет в том, какие вопросы ставит себе Мельников и как он на них отвечает.

Вот, например, в лекции о возникновении жизни на планете идет речь не просто о том что появились, допустим, растения, почва, травоядные, птицы, хищники и т.д. вплоть до человека. А речь идет скорее о том, ПОЧЕМУ они появились. О том, что они не могли не появиться. Поэтому в его объяснениях одно вытекает из другого очень закономерно - как смена дня и ночи.

Незаконных "почему" для мельниковской теории практически не существует. Взять хотя бы его объяснение феномена кукушки - почему она подбрасывает яйца в чужие гнезда? Наука объясняет ясно и просто - это "кукушкин паразитизм" (объяснение по принципу - эх, была бы у меня такая возможность, я б тоже кому-то в гнездо подбрасывал яйца, дабы сэкономить на отсидке). По мельниковской же теории никаким "паразитизмом" там даже и не пахнет. Или другой вопрос - зачем птицы летят на север, преодолевая тысячи километров? Почему и когда появилась моль? Зачем цветку быть красивым? Почему олени мигрируют? Для чего человечеству понадобилась музыка, или украшения? Почему появилось и преобладает двуполое размножение (а не, например, однополое или трех полое)? И т.д. и т.п.

Здесь следует вспомнить о том что говорит об этом наука. А она в основном просто фиксирует факты, типа, в этом году ученые исследовали, что количество оленей, мигрирующих на север, было на 3.5% больше в сравнении с "показателем на 1-ый квартал прошедшего года" (подсчет велся по методике проф. "Чукчаносцева"). Или - первые изображения на амфорах появились между XI и X веками до н.э.  Или - птичьи базары на Курильских островах уменьшились за последние 30 лет на 20%. Или возьмите споры о динозаврах. Разве кто-нибудь из ученых задает вопрос зачем они вообще появились, какую роль на Земле они выполняли, почему природе понадобились именно такого склада млекопитающие?

По сути идет просто констатация фактов: родился (появился) тогда то, умер (вымер) тогда-то, большая берцовая кость была в среднем длиной 1.8 м, количество согласных в некоторых языках  достигает 80, в китайском языке нет таких-то особенностей  и т.д. А вот вопрос почему у этого народа 80 согласных, а у соседей только 20 - даже не ставится.

IX

Чтобы как-то окончить эту бесконечную тему о Мельникове, приведу пример как он "почем зря над народом издевался". Народом были мы в период сотрудничества с ним, т.е. наш отдел + те ученые-материаловеды, о которых я говорил.

Обычно, когда я его встречал на вокзале, то сразу спрашивал о теме предстоящей (уже сегодня вечером) лекции. Что, мол, он для нас "вкусненького" приготовил. Однажды он сказал: "а давайте рассмотрим сегодня с позиций системологии строй семитских языков". Ну, острой заинтересованности у меня сразу поубавилось, т.к. на  данную лекцию - подумал я - не очень и охотников соберешь после работы. Опыт, правда, был - еще ни разу неинтересных бесед Мельников с нами не вел. Мне стало немного не по себе, т.к. я опасался, что вечером на лекции буду я один. До этого, конечно, не дошло и собралось нас человек восемь-десять.

Тонкость момента заключалась в том, что на лекции мы сконструировали основу семитских языков... сами. То есть, конечно, под "наблюдением" Мельникова, но он создал иллюзию, что это мы сами делали необходимые выводы о конструкциях языка на основе того материала, который он нам подбрасывал. Впечатление усиливалось тем, что под конец лекции, когда общая схема языка была на доске и уже всем ясна, он добавил: "если взять язык на котором написан, например Коран, то он на 99% попадает под эту схему, поэтому наш вывод правилен, что и требовалось доказать". 

Х

Понятно, что человек все знать не может. В этом постулате иногда начинаешь сомневаться после бесед с Геннадием Прокопьевичем. Мне приходилось несколько раз наблюдать обескураженных слушателей очередной лекции Мельникова, которые тоже переставали понимать что происходит с данным постулатом. Похожая ситуация описана у М.Булгакова с выступлением Воланда. Мельниковские слушатели тоже иногда хотели "разоблачений".  Первыми вопросами после лекции нередко были такие: "Каким образом вы все это знаете? Это же невозможно себе представить, чтобы человек был способен столько перечитать?". Действительно, люди не сразу осознают, что он всего этого НЕ ЧИТАЛ, хотя читал очень много. Он это ВЫВОДИТ.

Сам же Мельников, имея неплохое чувство юмора, на подобные вопросы отвечал так:

 -  Я просто упростил себе задачу, поставленную еще древними индийцами в ведах. Там было сказано:  "как найти то, зная что, можно объяснить все?"  Я это переформулировал для себя так : "надо найти то, зная что, объяснить как можно больше". Вот я и пытаюсь не столько рассказать вам "как можно больше", сколько объяснить вам это то и это что.