Текст Сергея Александрова об анархизме мне показался интересным. И я решил для себя уяснить, как выглядит анархизм на фоне других понятий о государстве. Итак. На чем стоит государство? Николо Макиавелли (1469-1527). Его политическое учение свободно от теологии. «Чтобы знать, что должно случиться, достаточно проследить, что было… Это происходит оттого, – пояснял Макиавелли, – что все человеческие дела делаются людьми, которые имели и всегда будут иметь одни и те же страсти, и потому они неизбежно должны давать одинаковые результаты». Природа человека одинакова во всех государствах и у всех народов; интерес является наиболее общей причиной человеческих действий. Устройство государства и его деятельность должны основываться на изучении природы человека, его психологии и влечений.

Томас Гоббс, английский философ (1588-1679). Решительно отвергая концепцию божественного происхождения королевской власти, он выделил источник государственной власти в воле народов, в общественном договоре. В естественном состоянии люди были неравны, главным образом физически. А так как естественных ограничителей поведения не существовало, то началась война всех против всех с целью чем-то или кем-то завладеть, с целью господствовать. И выход был один: чтобы выжить, надо договориться о создании некоего устрашающего органа, способного под страхом смерти всех успокоить, усмирить, ввести равное для всех право. Таким органом стало государство.

Джон Локк, английский философ (1632-1704г). Локк отличает власть должностного лица над подданными от власти отца над детьми, хозяина над слугами, мужа над женой и господина над рабом, на смешении которых строилась концепция абсолютизма. По Джону Локку, до возникновения государства люди пребывали в естественном состоянии. В предгосударственном общежитии «нет войны всех против всех» (это против Гоббса). Господствует равенство, «при котором всякая власть и всякое право являются взаимными, никто не имеет больше другого». Однако в естественном состоянии отсутствуют органы, которые могли бы беспристрастно решать споры между людьми, осуществлять наказание виновных в нарушении естественных законов. В целях надежного обеспечения естественных прав, равенства и свободы, защиты личности и собственности люди соглашаются образовать политическое общество, учредить государство. «Всякое мирное образование государства имело в своей основе согласие народа». Речь не шла о тотальном отказе от своих прав. Право на жизнь и владение имуществом, свободу и равенство, человек не отчуждает никому и ни при каких обстоятельствах. Потеряв свободу, человек ставит под угрозу свою собственность, благополучие, жизнь.

Жан-Жак Руссо, французский мыслитель (1712-1778). Сначала люди жили, как звери. У них не было ничего общественного, даже речи, не говоря уже о собственности или морали. Они были равны между собой и свободны. Неравенство здесь вначале лишь физическое, обусловленное природными различиями людей. Период выхода из состояния дикости, когда человек становится общественным, продолжая оставаться свободным, представлялся Руссо «самой счастливой эпохой». Первым по времени возникает имущественное неравенство. Вторым – неравенство политическое. Наконец, последний предел неравенства наступает с перерождением государства в деспотию. «Неравенство почти ничтожное в естественном состоянии, усиливается и растет за счет развития человеческих способностей и успехов ума и становится, наконец, прочным и узаконенным в результате установления собственности и законов».

После прочтения «Рассуждений о происхождения неравенства» приходишь к выводу, что всякий прогресс губителен. Однако «Общественный договор» зовет к поискам разумного соглашения между людьми. Общественный договор – необходимое условие законной власти, необходимая предпосылка нормальной политической системы. Договор производит в человеке замечательные превращения. Его поступки приобретают впервые нравственный характер. Справедливость заменяет место инстинкта, право – место вожделения. Задача общественного договора «найти форму ассоциации, которая всеми общими силами охраняет и защищает личность и имущество каждого своего члена и в которой каждый, соединяясь со всеми, повинуется все-таки только самому себе и остается же свободным, как раньше». Направлять государство может только общая воля. Не капризная воля каждого, а общая. (Гегель похвалил Руссо за эту мысль, но упрекнул за непоследовательность ее проведения в своих текстах.)

Макиавелли, Гоббс, Локк, Руссо. Можно сказать, что их государство стоит на природе человека, основании достаточно прочном. Гоббс, Локк, Руссо пришли к выводу, что проблему государства решает общественный договор всех граждан, возникающий отнюдь не произвольно, но из жгучей потребности выжить, обеспечить материальное благополучие, безопасность, свободу. Форма создаваемого ими института у всех различная, а цель одна. Впрочем, в начальный период творчества Руссо, результатом которого стали «Рассуждения о происхождении неравенства», был склонен к субъективизму: «Первый, кто напал на мысль, огородив участок земли, сказать: «это мое», и нашел людей достаточно простодушных, чтобы этому поверить, был истинным основателем гражданского общества. От скольких преступлений, войн и убийств, от скольких бедствий и ужасов избавил бы род человеческий тот, кто, выдернув колья и засыпав ров, крикнул бы своим близким: «Не слушайте этого обманщика, вы погибли, если способны забыть, что плоды земные принадлежат всем, а земля – никому!» В своем «Общественном договоре», однако, он уже не рассматривает цивилизацию сплошным накоплением социальных несправедливостей и своим проектом намерен внести свою положительную лепту в общее развитие.

Гегель. Первая ступень развития понятия нравственности, по Гегелю, – семья, которая основана на подземных, божественных законах, происхождение которых не известно. Семейное право является священным, оно коренится в царстве бессознательного. Заключение брака совершается путем обоюдного торжественного заявления о существующем единстве сердца и воли. Вторая ступень развития понятия нравственности – гражданское общество. Здесь, на ступени общественных отношений, семья является личностью и живет по открытым законам, принятых законодателем. Государство соединяет в себе первые две ступени и является их основанием. Развитие понятия нравственности совершается не во времени, а идет к основанию, в глубину. Итак, человек у Гегеля одновременно и член семьи, и личность гражданского общества и гражданин государства. Дело не обстоит так, что первоначально существуют личности с их правами, и эти личности приходят к соглашению о создании государства как инструмента защиты и обеспечения порядка (как это предусматривает Общественный договор Руссо). Государство не является средством, оно цель, оно самоцель, по понятию оно важнее, значимее и семьи, и гражданского общества. Государство – шествие Бога в мире. На чем стоит государство Гегеля? На Разуме, теоретическом и практическом, который одновременно есть и субстанция, и субъект. Все разумное действительно, все действительное разумно.

Иная позиция у современника Гегеля – Галлера, который не видит в государстве зова природы, мысли и разума, закона и законодательства, а требует лишь абсолютного господства авторитета, установленного Богом, и слепого повиновения. Могущественный господствует, пишет Галлер, так хотел и установил Бог и в мертвой и в живой природе, как это видно особенно в животном мире. А если авторитет заменяется законами и правами, тогда начинают господствовать адвокаты и ябедники, терзающие бедных людей. Всесильный Бог, возразил бы я, конечно, – твердая почва для государства, но только для верующих. А для неверующих?.. Для неверующих государство оказывается непонятным феноменом.

Карл Маркс (1818-1883) – материалист, его всемирная история – это прежде всего реализация экономического интереса человека, общества, человечества. Классовая борьба верхов и низов, угнетателей и угнетенных меняет содержание и формы собственности и, соответственно, государственное устройство на протяжении истории и приводит в конечном счете к диктатуре пролетариата. (У Руссо «самой счастливой эпохой» было детство человечества, у Маркса эта эпоха повторяется дважды: в начале и в конце истории в качестве коммунизма.) Экономический интерес – прочная объективная основа для государства, но не единственная, можно возразить. Нет, роль разума марксизм не отвергает, очень даже его ценит, но только марксистский. А всякий прочий принадлежит эксплуататорским классам, единственной целью которых является – оправдать и укрепить свое господство и препятствовать общественному прогрессу. Итак, Марксово государство – диктатура пролетариата – стоит на экономическом интересе пролетариата и подпирается со всех сторон диктатурой.

Михаил Бакунин, русский революционер-публицист (1814-1876). Материалист. Разделяет идею Маркса об определяющей роли экономики по отношению к политической и юридической сфере. «Государство, – писал он вовсе не однозначно с обществом, оно есть лишь историческая форма». Общество – часть природы, а государство – механическая сила, искусственная организация. Происхождение государства у Бакунина связано в первую очередь с насилием, завоеванием, либо противодействием завоеванию. Часто он называл государство отрицанием человечности и человечества, а принцип власти – «противочеловеческим». «Этот принцип, – писал он, – не что иное, как принцип искусственной и главным образом механической силы, опирающийся на тщательно разработанную, научную эксплуатацию богатств и жизненных ресурсов нации и организованный так, чтобы держать ее в абсолютном повиновении». Правительство, действующее в интересах народа, по Бакунину, – квадратура круга. «Пока существуют государства, не прекратятся войны и ужасные преступления войн». Бакунин критиковал договорную теорию образования государства как сводящуюся к отрицанию общества и подчеркивал, что «никакое историческое государство никогда не имело основой своей договор, все они были основаны насилием, завоеванием».

Однако интереснейшая мысль есть у радикального критика государства: принцип власти существует как «естественный инстинкт» в каждом человеке в «зародышевой форме». Он растет и развивается, если находит в окружающей среде благоприятные условия: «тупость, невежество, безразличное ко всему отношение, апатию и рабские привычки масс». Да, инстинкт и благоприятные условия – в них-то и вся соль. Они и есть тот «слон», которого Бакунин принял за «козявку». Когда «естественный инстинкт» власти в «зародышевой форме» у элиты соединяется с невежеством и рабскими привычками (но это не привычки, это сидит глубже) масс, которым нужны хлеб и защита, мы получаем ту «живую воду», в которой зарождается и живет государство. Массы – это всегда массы очень разных людей. И почему эти люди должны быть идеальными? Чтобы поместиться в искусственную схему, созданную для них Михаилом Бакуниным?.. История дала нам урок, что борьба с государством на его предельное ослабление (тем более – его уничтожение) может в итоге преподнести нам монстра, – каковым была марксистская диктатура. Суббота, 29 сентября 2012 года