Часто отмечают, что философия как вид деятельности – это проявление культуры и духовности человека. Но на самом деле философствование – это шизофрения. Название "шизофрения" (от греч. schizo - расщепляю, phren - ум) подчеркивает расщепление психики (мышления, чувств и взаимосвязей с внешним миром) как главную особенность данного заболевания. Философ обычно отказывается понимать чувственные данные как данные из внешнего сознанию мира, а приоритетом для себя считает свои измышления. Есть, кончено, позитивистские и материалистические концепции, но это лишь симуляция шизофрении в форме философии. Это не шизофрения, хотя, естественно, что это тоже болезнь. Пограничным состоянием является экзистенциализм. Здесь психика еще не оторвана от реальности, хотя уже и приобретает доминирующее значение.

Рассмотрим симптоматику философии как заболевания. Поведение философов часто агрессивное или возбужденное. Самым ярким примером, наверно, является А.Шопенгауэр, которые вообще не принимал точек зрения отличных от его. В этом же ключе можно рассмотреть разрыв Гегеля и Шеллинга. Поэтому при обследовании никогда не стоит вступать в спор с философом, а взгляды о его «мировоззрении» лучше узнавать от его близких.

Часто восприятие философов сопровождается таким расстройством как галлюцинация в форме диалога. Это обычно связано с мыслительной деятельностью, а не поступками. Вообще интеллектуальная деятельность философа переворачивает всю симптоматику психических заболеваний с ног на голову. Он не страдает от телесных галлюцинацией, его проблема – это запертость сознания в себе, в отказе от внешнего мира (в крайнем случае). Это же относится и к зрительным восприятиям. Философ видит не то, чего нет, а не «видит» то, что есть. Т.е. считает, что чувственный образ – это не отражение реальности, а лишь присущий его сознанию объект. Крайние формы такого заболевания – это феноменология и солипсизм, хотя есть еще вариант субъективного идеализма, иногда принимающий форму скептицизма.

Нарушения мышления связаны с его быстрым темпом (хотя у некоторых больных темп мышления очень медленный), со склонностью к детализации и оторванными от реальности мудрствованиями. Другим нарушением является «резонерство». Больные склонны пространно рассуждать о банальных истинах (например, о добре или красоте). Паралогичность философа принимает форму суперлогичности, но только не в посылках, которые больной самопроизвольно ставит в основу всех своих утверждений, а то, что им не соответствует, он отбрасывает. Такие больные редко переходят на бред, но они с удовольствием рассказывают о сверхценных и навязчивых идеях. Это, обычно, стремление создать систему, которая все объяснит, которая заменит старые, которые этого сделать не в состоянии. Все многообразие жизни философ пытается загнать в рамки системы.

С нарушениями мышления тесно связаны эмоциональные отклонения. У больного завышена самооценка. Он считает, что его философские работы перевернут мир или сделают меленькую революцию в научных кругах.

Мы подошли к симптомам, характеризующим расстройство сознания. В крайних случаях больные настолько отрешены от реальности, что их совсем не интересует, что происходит вокруг. Они «бьются» над «вечными» вопросами. Такие люди потеряны для общества и своих близких. Это крайнее проявление шизофрении в форме философии. Здесь остается только уповать на милосердие родных и близких, потому что такой аутизм делает философов неспособными к самостоятельной жизни.

Люди, страдающие шизофренией в форме философии, часто ведут двойную жизнь. Зависимость от реальности заставляет вести себя нормально, но творческая деятельность выплескивает всю указанную выше симптоматику. Такой больной может быть успешным в жизни человеком, но свое «мировоззрение» ему приходится отодвигать на задний план (в творчество и дискуссии со здоровыми и такими же больными). Хотя есть случаи, когда именно такое творчество и позволяло философам прокормить себя. Их идеи буквально заражали других философов, что с лихвой окупалось.