Ублю́док (устар., от глагола «ублюдить, блудить») — выродок, нечистокровный; у людей — незаконнорождённый потомок «чистокровного, благородного» родителя.

В современном языке это слово имеет откровенно отрицательную коннотацию и применяется не к любым живым организмам (поскольку селекция и гибридизация давно ведутся целенаправленно, и давно используется термин «гибрид»), а именно к виду «хомо сапиенс», и подразумевает не физиологические отличия от «чистокровности» рода (которые толерантно не рассматриваются), а именно психические (душевные). Ублюдком сегодня принято считать индивида-сапиенса с откровенно ненормальными вывертами психики, но не в любом случае, а только когда этот индивид-сапиенс совершил нечто ужасное по меркам сегодняшнего дня. То есть, слово претерпело несколько изменений значения: от простого акцентирования нечистокровности животных сначала к оскорбительному акцентированию нечистокровности человека, а затем и вовсе к акцентированию «нечеловечности человека», а именно ненормальных отклонений психики разумного индивида.

Ненормальные отклонения психики могут быть как физиологическими (когда индивид в принципе не способен достичь уровня самостоятельного существования в социуме без опеки окружающих), так и нравственными (когда индивид является полноправным членом социума, а отклонения в психике заложены в процессе воспитания). О физиологических отклонениях психики речи здесь не будет, так как это медицинская часть вопроса, и здесь уместно говорить лишь о критериях, по которым индивид считается полноправным (или частично ограниченным в правах) членом социума. Да, такие индивиды тоже привносят энтропию в социальность сапиенсов, но не в такой мере, как нравственные отклонения психики, потому как и процент таких индивидов, слава богу, не велик, и сами эти индивиды, как правило, не являются воспитателями новых поколений, хотя мне довелось в подростковом возрасте наблюдать, как родители двоих таких людей (абсолютно не самостоятельных, нуждающихся в постоянной опеке), живущих в соседних домах, сговорились между собой и создали (между ними = из них) семью, и те родили какого-то ребёнка. Что из этого вышло я уже не видел (ушёл на службу), а когда вернулся — было не до того.

Гораздо более распространена ситуация, когда психические отклонения закладываются в индивида в процессе его взросления, то есть у медиков к таким индивидам никаких вопросов нет, физиология не ограничивает их когнитивные способности, индивиды самостоятельны и образованны, достигают в жизни определённых результатов, но при этом их психика ориентирована не на социальность, а на асоциальность. Об этом следует, мне думается, поговорить особо.

Асоциальность в социуме сапиенсов впервые открыто и массово заявила о себе с рождением протестантства, когда было провозглашено, что католическая (кафолическая) соборность — это полная хрень, что каждый сам за себя, сам должен выстраивать отношения (договариваться) с богом, сам должен спасаться и тогда все (будучи каждый за себя, спасаясь индивидуально) и спасутся. Разумеется, асоциальность была распространена и раньше, но раньше социум по крайней мере декларировал её неприятие, противопоставляя её соборности.

Протестантизм породил капитализм в экономических отношениях и индивидуализм, ведущий к атомизации, в социальных отношениях. Разумеется, на момент своего провозглашения он был прогрессивным течением мысли по сравнению с христианским католичеством (соборностью), именно потому, что католичество к тому времени погрязло в пороках и лицемерии, но всё же сделало своё дело — вывело социум из парадигмы жречества политеизма и ветхого завета (око за око), проявившейся в социальных отношениях в виде рабовладения, в парадигму «равенства всех перед Богом», то есть смену рабовладения новыми на тот момент отношениями — вассальностью феодализма.

Асоциальность протестантизма на момент его провозглашения была значительно ниже, чем у католического папства, как и у христианства на момент его общепринятия по сравнению с пантеонами политеизма с их проповедниками-жрецами и рабовладением в качестве основы экономических и социальных отношений. Асоциальность любого религиозного течения проявляется на тот момент, когда оно уже «сделало своё дело», то есть отправило в лету социальные отношения, против которых оно прогрессивно выступало, и само стало тормозом их развития, доведя актуальные социальные отношения до абсурда, то есть — до противоречия декларируемому.

Так вот, нынешняя атомизация социума — это проявление асоциальности протестантизма, который уже «сделал своё дело» и довел отношения капитализма до противоречия собственным декларациям. Неважно, о какой конкретной стране вести речь, все так называемые «христиане» сегодня рассуждают по-протестантски, в то время, как само протестантство — это христианское переложение иудаизма. Особняком стоит Ислам — переложение заветов для новых «богоизбранных» правоверных, но и там количество расколов уже зашкаливает и социальность мал-помалу «рассасывается»...)) Однако, как известно: пока толстый сохнет, худой сдохнет, то есть — пока социальность исламистов «рассосётся», от социума христиан останутся рожки да ножки (геи да лесби).

Возвращаясь к вопросу энтропии социальности, вынесенному в заголовок : пока индивид не совершил чего-то ужасного, ублюдком он общепринято не считается, даже если его психика заведомо асоциальна — просто общество смотрит на него сквозь толерантность пальцы по принципу тупой няньки — чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало и не мешало заниматься всякой хренью. Этот принцип присутствовал всегда и виноват во всём, что касается деградации норм «облико морале», то есть «расшатывания» рамок-ограничений для индивидов в социуме.

Каждое «революционное» расширение рамок-ограничений является диалектической этапностью предшествующих «расшатываний» общепринятых норм, и уровень революций зависит от уровня накопившихся в социуме противоречий: там, где противоречия копились без возможности «выхода пара» и достигали уровня социальных отношений, происходят социальные революции, а там, где противоречия не столь глубоки, происходят ситуативные революции-течения (суфражистки и табак, джаз и кола, рок, хиппи и трава, панк и героин, фемен и разные прочие цветные\национальные и радужно-половые), которые в итоге приводят к ещё большим противоречиям — но уже не социальным, так как социальность просто обрушается самой чередой революций-течений, формирующих своих ублюдков. Похоже, что капитализм, «не желая» сдавать позиции, «выпускает пар» накапливаемых противоречий в свисток революций-эмоций. Во что это может вылиться, то есть какая ситуация может диалектически следовать из обрушения социальности «христианства»...?

Варианты возможны, но выбора нет — будет то, что будет, исходя из конкретики ситуации. Варианты выбора появляются только при рождении новых смыслов, типа вместо «око за око» - равенство перед богом. Вместо декларируемого и скомпрометированного папством и феодализмом «равенства перед богом» - «спасись сам и рядом с тобой спасутся многие». Вместо декларируемого «спасись сам», обернувшегося приватизацией\растаскиванием бога по индивидуальным атомизированным душам и экономической формацией «капитализм», не так давно было предложено «светлое будущее» на Земле с переходом экономических отношений к гос-капитализму, а социальных к социализму на основе «кодекса строителей коммунизма», декларирующего всеобщий альтруизм в пику всеобщему эгоизму протестантства.

Однако в связи с «отсутствием теории», СССР, декларировавший это «светлое будущее», рухнул, его «кодекс строителей коммунизма» оказался не для всех именно по причине «принципа тупой няньки» (см. выше), то есть нежелания большинства отрываться от собственной шкурности ради невнятного «светлого будущего». Для немалой части обывателей гораздо ближе был принцип Шапокляк (кто людям помогает, тот тратит время зря). Декларируемое «светлое будущее» очень быстро обернулось «само-субъектностью» (шкурностью) парт- и прочей номенклатуры, остальным — закон (кодекс строителей коммунизма). Именно за это его (социализм) ненавидят даже те, кто при нём процветал.

Однако, это проблема не социализма, это проблема социальности. Можно сказать, что это трудная проблема социальности сапиенсов — либо сапиенсность, либо социальность. Чем выше разумность и её достижения, тем более индивиды считают себя независимыми от социума и чем-то ему обязанными, тем не менее ожидая от социума всего, что в нём декларируется.

Декларирование благоглупостей, которым всегда занимались все религии, находит отклик у большинства, но не снимает противоречие, которое, собственно, не только не рассматривается, но даже и не озвучивается. Практически все, получившие «высшее образование» и хоть чего-то по жизни достигшие, кто онлайн, кто «в реале» учат окружающих своим представлениям, а по сути, как правило, всякой хрени,, при этом демонстрируя своё умение быть самодостаточным и не «социальнообязанным», то есть как правильно косить от тягот жизни. А значит, своим примером учат асоциальности следующие поколения. А воспитание социальности\асоциальности усваивается не путём произнесения правильных слов (типа делай не как я делаю, а как я говорю, что и "подкосило" социализм с его кодексом строителей коммунизма), а именно путём личного примера.