Кант: «Нам остается совершенно неизвестным, что делается с вещами самими по себе [Ding an sich], независимо от нашей чувственности. Мы знаем только тот способ, каким мы вещи воспринимаем ... До какой бы высшей степени ясности мы ни довели наше представление, мы не приблизимся вследствие этого к свойству вещей самих по себе».

   Кант определяет исходным пунктом всякого познания понятие "вещь в себе". Это понятие у него выступает своеобразным первоначалом или первопринципом. "Вещь в себе" в неком смысле надо понимать как реальную актуальную бесконечность явлений вещью своих собственных свойств. Вещь сама по себе дана в ощущениях субъекту, во-первых, не как непосредственно сама по себе эта вещь, а только посредством её явлений и, во-вторых – нельзя воспринимающему субъекту всецело охватить все возможные явления вещи. С т.з. гносеологии бесконечное не может непосредственно быть воспринимаемо в опыте - оно не является объектом чувственного восприятия (человек может воспринимать только конечное), но раз вещи в своих явлениях неисчерпаемы, значит и проникновение познания в них должно быть бесконечным. Знание же бесконечного возможно посредством познания, поднявшегося до абстракции, - лишь посредством абстракции, путём усмотрения бесконечного в конечных вещах (которые полагаются моментами бесконечного) и возможно некое представление бесконечного.

   Гегель: «Все вещи суть сначала в себе, но на этом дело не останавливается ... вещь вообще переступает пределы, голого в себе как абстрактной рефлексии-в-самое-себя, переходит к тому, чтобы обнаружить себя так же, как рефлексию-в-другое, - таким образом она обладает свойством».

   У Гегеля роль исходного пункта познания играет понятие конкретно-непосредственного чистого бытия, которое в своём перманентном развёртывании, рефлектируя в себя, формирует наличное бытие неких конкретных нечто (вещей), каждое из которых существует одновременно не только в себе, но и для другого. Вещь при этом в неком смысле трансцендентна только для сознания, а не для других вещей – вещи всегда возникают и существуют в мире конкретно и непосредственно, здесь и сейчас, существуют одновременно как сами по себе, так и необходимо совместно с другими вещами в системе исторически-конкретно развёртывающегося во времени и пространстве мироздания.

   Гегель: «Истинное положение вещей на деле таково, что вещи, о которых мы непосредственно знаем, суть простые явления не только для нас, но также и в себе и настоящее определение конечных вещей и состоит в том, что они имеют основание своего бытия не в самих себе, а во всеобщей божественной идее».

   В мире вещи все конкретны, непосредственны, взаимосвязаны и взаимообусловлены и имеют свой генезис, который условно можно разделить на генезис самой вещи и генезис всего мира в целом вместе с этой вещью. Мир не есть неопределенный набор трансцендентных "вещей в себе" не весть как и откуда взявшихся, да ещё при этом и вечно данных, – все вещи в мире конечны и существуют только в системе реально и непосредственно развёртывающегося единства взаимообусловленных вещей. Вещи воспринимаются скорее не потому, что они лишь отрицают друг друга, а потому, что каждая вещь сама по себе представляет определенное отрицательное единство и при этом все вещи необходимо системно существуют в мире. Все вещи непосредственно и одновременно даны к познанию двояко – как сами-по-себе сущие воплощения сущности, но также и в своём непосредственном единстве в мире, будучи в нём конкретно-закономерно взаимосвязанными и взаимообусловленными, - и именно посредством этой диалектики вещи и даны и доступны к осознанию посредством познания.

   Аристотель: «В душе находится не камень, а форма его».

   Все наши представления вещей не простирается далее нас самих, как бы мы не пытались выйти за эти свои пределы - мы имеем в себе не сами вещи, а лишь данные нам в ощущениях явления "вещей самих по себе", которые для нас, таким образом, есть именно сами по себе и тем до конца непознаваемые, т.е. трансцендентные. Но казалось бы – познав все возможные явления вещи, можно через это однозначно познать и саму вещь, однако любая вещь обладает бесчисленным количеством свойств и их проявлений, что означает невозможность её полного познания. В этом смысле всякую вещь можно рассматривать как реально разворачивающуюся актуальную бесконечность явлений своих свойств, вечно раскрывающую для познания снова и снова что-то новое.

   Вещь есть всегда недостижимый (трансцендентный) центр притяжения познания, через себя собой формирующий единство восприятие данной вещи, являемой бесконечностью проявлений взаимосвязанных и взаимообусловленных свойств вещи. То, что является в явлении, в формах сознания есть материал ощущений данной вещи. Этот материал нельзя рассматривать как непосредственное содержание самой вещи – это есть лишь некая чисто мысленная целостная соотнесённость материала ощущений являющейся вещи. Эта соотнесённость осуществляется в сознании на основе трансцендентального "чистого нечто" - категории "целостность" ("единство"), входящей в аппарат сознания. Смысл этого трансцендентального "чистого нечто" – сводить бесконечность проявлений свойств вещи, конкретно данных сознанию в виде потенциально бесконечного материала ощущений, в отрицательное логическое единство мыслимой вещи, что осуществляется посредством понятия целостного развёртывания мыслимой вещи в формах системы сознания, что таким образом делает возможным соответствие трансцендентной "вещи в себе" её мысленному представлению посредством трансценденталий, имманентных сознанию субъекта.

   Вещи в трансцендентном аспекте абсолютно неразличимы и все есть неразличимое "некое нечто". Эта абсолютная неразличимость подобна тьме (неразличённой оформленности материи), в которую и должен явиться свет познания, чтобы конкретно обнаружить формы вещей и их смысл, чтобы погрузившись в этот мрак, обнаружить и себя и нечто в этом мраке, таким образом явив истинно реальный мир сознанию. На данном этапе истории свет познания погрузился в формы материи до атомов и известных частиц, но далее, опять же, зияет тьма бездны неразличённой оформленности материи... – несомненно, будут открыты новые частицы и формы материи, но эта бездна лишь отступит, но никуда не исчезнет...

   Кант: «Явления суть единственно ... данное нам непосредственное, и то, что в них непосредственно относится к вещи, называется созерцанием».

   Непосредственно ни одна вещь не может быть познана до конца, какова она есть сама по себе. Познание же вещи возможно посредством некого опосредования в реальных отношениях с другими вещами в системе мира вещей с последующими обобщениями. В процессе познания вещь природным образом воздействует на чувства человека, посредством чего и формируется её образ. При этом познавательное в нас не выходит во вне, - оно формирует в формах сознания представление познаваемого - так возникает у нас представление объекта изучения, однако который не есть сама вещь, явившееся основанием этого представления.

   Есть "железная" аналитическая логика мыслей и есть синтетическая "логика вещей". В нашем сознании лишь "железная" (аналитическая) логика и связанные с ней определённости, - реальный мир за пределами сознания – это уже "логика вещей" реально существующих. Например: идёт дождь – что это, с чем это связано? - с нашим мышлением или с другим, внешним ему неким самодостаточным? Если только с нашим мышлением, то получается, что нет никакой действительности, если же с чем-то иным внешним, то тогда надо признать, что есть и нечто полностью независимое от нас за пределами нашей субъективности.

   Кант: «Все наши представления рассудок относит к какому-нибудь объекту, и т.к. явления суть не что иное, как представления, то рассудок их относит к некоторому нечто как предмету чувственного созерцания. Но это нечто в таком смысле есть трансцендентальный объект. Он обозначает лишь нечто, равное X, о котором мы ничего не знаем и ничего знать не можем. ...Это нечто может служить лишь коррелятом единства апперцепции для достижения единства многообразного в чувственном созерцании. ...Этот трансцендентальный предмет нельзя обособить от чувственных данных, ибо в таком случае не осталось бы чего-либо, посредством чего можно было бы мыслить его. Следовательно, этот объект вовсе не предмет познания сам по себе, а только представление о явлениях в виде понятия о предмете вообще, определяемом посредством многообразного в явлении».

   Кантовская "вещь в себе" означает не более чем некий философский принцип, который определяет то, как можно мыслить вещи, которые даны нам к восприятию посредством нашей чувственности. Познавать вещи и отражать их в сознании мы можем только основываясь на тех или иных принципах и только таким образом мы постигаем истину, которая зиждется на обретении верного соответствия (и не важно как выглядит оно это соответствие и как обретено) субъективных представлений объективным вещам. О любой реальной вещи мы непосредственно нечего не можем сказать, кроме как использовать её как есть, наблюдать её генезис, непосредственно сравнить (соотнести) её с аналогичными по форме вещами из другого материала или соотнести её с любыми другими вещами. Кто-то можем созерцать и чувствовать вещь так или сяк, а потом уже как-то представить её себе, но это будет всего лишь отражение вещи в наших чувствах и следующее из этого представление вещи в сознании, но что же они такое эти вещи на самом деле помимо этих наших представлений (которые вещам полностью безразличны), всегда в том или ином смысле является трансцендентным.

   И всё же с трансцендентным не всё так безнадёжно. Есть такая аксиома: "Любое – в любом" – т.е., раз любая вещь есть часть мира, а целое мира находится во всех его частях, то значит любая вещь в той или иной мере обладает всеми возможными в мире свойствами, что даёт возможность любые уже познанные свойства вещей предполагать в той или иной мере и в любой исследуемой вещи. Так же можно в отношении любой вещи утверждать, что она есть конечная целостность (отрицательное единство с его генезисом), состоящая из формы (структуры) и материй частей её содержания, а так же можно ещё и утверждать, что все вещи в мире взаимообусловлены и взаимосвязаны между собой. А если к этому добавить, что всякая вещь довольно точно определяется небольшим набором определённых атрибутивных свойств, то можно уже вполне обосновано и абстрагироваться от бесконечности второстепенных (акцидентных) свойств вещи. Конечно, в процессе становления, в точках бифуркации, любое второстепенное свойство вещи может сыграть для неё решающую роль, но это случается крайне редко, чем можно и пренебречь. И выходит, что страшилка "трансцендентная вещь в себе" становится вовсе и не страшной и не таинственной, раз в выше указанных смыслах можно довольно определённо высказываться о ЛЮБЫХ вещах, несмотря на их трансцендентность. Но важно заметить, что вещи, будучи трансцендентными, т.е. данными к восприятию посредством исключительно бесконечной череды явлений, только такими и могут быть воспринимаемы как объективные (самостоятельные)...

   Дополнительно: http://vk.com/philosophia_vk