Систематизация и связи

Онтология

«...единство есть покой, поскольку в нём свёрнуто движение, 

которое, если пристально рассмотреть,

есть расположенный в ряд покой».

 

Николай Кузанский «Об учёном незнании» [1].   

 

Сущностью мира в древнеиндийской философии является непрестанное движение, гераклитовское «Всё течёт, всё изменяется». Это движение затрагивает всё и вся. Движутся космические миры, проходя циклы рождения, развития, старения и смерти. Но на смену смерти обязательно приходит новое рождение. Движутся судьбы людские и всего живого, вовлечённые в этот  непрестанный циклический круговорот миров. Они повторяют судьбы космических миров, где на смену смерти приходит новая жизнь.
 
В буддийской Дхарме (Учении) нет ничего вечного, кроме движения, нет ничего застывшего и неподвижного. В буддийской Дхарме нет Бога, сущего в вечности, зато есть непрестанное движение психофизических дхарм — простейших элементов мира, мгновенно возникающих из духовного инобытия и вспыхивающих в материальном мирке и так же мгновенно гаснущих, сворачиваясь обратно в глубинное информационное инобытие, чтобы повторить весь этот цикл снова и снова, создав иллюзию движения и существования окружающего мира, подобно киноплёнке:

«Согласно кшаника-ваде, физический мир не имеет никакого длящегося бытия, никакой реальности; он вспыхивает на один момент (кшана) и тут же погибает. Возникающие красочные картины мира, как кадры на движущейся кинопленке, так быстро сменяют друг друга, что у воспринимающих их живых существ создается полная иллюзия стабильного и длящегося окружающего мира со всеми его обитателями. На самом деле существуют только вспыхивающие дхармы, поток которых не хаотичен, а подчинён определённому порядку: каждый его элемент-дхарма появляется в соответствии с законом взаимозависимого происхождения (пратитья-самутпада) и поэтому связан с определённым элементом в предшествующем "кадре"» [2].

Это непрестанное движение, свёртывание-развёртывание дхарм во Вселенском голографическом блокбастере бытия играет роль неподвижных пикселей (piсture element) в двумерной компьютерной графике.

В буддийской Дхарме нет ни личности, ни бессмертной души, зато есть поток состояний и вселенская сеть отношений. Если в растровой графике каждый пиксель несёт один цвет, то во вселенской энергоинформационной графике каждая дхарма несёт один признак, один бит информации и существует одно мгновение. Она появляется на одно мгновение и сразу же исчезает. (Основатель голографической парадигмы Дэвид Бом добавил бы, что она появляется из скрытого, свёрнутого, импликативного порядка и там же исчезает.)

Каждая новая дхарма существует одно следующее мгновение и связана с предыдущей по закону взаимозависимого возникновения. Совокупность этих мгновений, наполненных комбинацией определённых признаков, битов информации, и составляет картину бытия, которое есть не что иное, как движение.

Каждая новая комбинация дхарм в каждый новый момент времени означает новый кадр Вселенского холистического бытия, где всё связано со всем. Отдельные кадры мирского бытия, сливающиеся в непрерывное изображение мира, движет киномеханик по имени Бесконечное Время, в результате чего и появляется Вселенский голографический суперблокбастер под названием «Жизнь», в котором всё существует во всём и величайшее заключается в мельчайшем.

Это движение изначально, все действующие лица в нём — одновременно и зрители, и актёры, и любая роль по своей внутренней сути исполнена страдания. Люди рождаются, живут, любят, ненавидят, умирают с тем, чтобы родиться вновь в иных пространствах, в иных мирах, в иных временах, в иных обличьях. Это движение не имеет начала. Но это изначальное, вечное и исполненное страдания  движение по нескончаемому космическому маршруту может быть остановлено. Остановка по требованию носит название «нирвана».

Первым человеком, покинувшим вселенскую колесницу страдания и достигшим блаженного покоя нирваны, был Будда, он же — Татхагата (Так Пришедший, Так Ушедший).
 
Покой в буддизме — это высший смысл жизни, высшая цель существования. Покой нирваны даёт возможность раз и навсегда освободиться от плена сансары, от череды рождений-смертей, исполненной страдания, от рабской зависимости от неведения истинной реальности (авидьи).

Этот блаженный покой — некое таинственное состояние, о котором много спорят, но о котором толком ничего сказать словами нельзя, так как слова описывают чувственные феномены, явления, постигаемые опытным путём, а нирвана находится по ту сторону природных феноменов, любого человеческого опыта и описывающих их слов. Поэтому наиболее точны по смыслу образные метафоры, связанные с угасанием психического огня страстей и затуханием урагана желаний, втягивающих человека в омут сансары и порождающих  таким образом все человеческие страдания:

«Само слово «нирвана» (пали: ниббана) восходит к санскритскому корню «нир» со значением «угасание», «затухание» (например, угасание светильника или прекращение волнения моря). На этом основании буддологи XIX века часто строили свою теорию нирваны как полного прекращения жизни, некоего полного умирания, после чего обвиняли буддизм в пессимизме. Однако буддийские тексты вполне отчётливо указывают на то, что угасает или затухает вовсе не бытие. Один из наиболее распространённых образов, использующихся в текстах для пояснения идеи нирваны, таков: подобно тому, как прекращает гореть лампада, когда иссякает масло, питающее огонь, или подобно тому, как прекращает волноваться поверхность моря, когда прекращается вздымающий волны ветер, точно так же прекращаются все страдания, когда иссякают все аффекты (клеши) и влечения, питающие страдания. То есть угасают именно страсти, привязанности, омрачения, а вовсе не бытие. С исчезновением причины страдания исчезает и само страдание.

Так что же такое нирвана? Сам Будда никогда не давал прямого ответа на этот вопрос и старался молчать, когда этот вопрос всё-таки задавали. Тут Будда оказывается прямым предшественником знаменитого философа XX века Л. Витгенштейна, провозгласившего, что о чём нельзя говорить, о том следует молчать. Ещё в ранних Упанишадах — брахманских текстах философского характера — говорилось, что об Абсолюте (Брахмане) можно говорить только в отрицательных терминах: «нети, нети» («не то, не то»), поскольку Абсолют трансцендентен нашему опыту, непостижим для мысли и невыразим в словах и понятиях. Нирвана, о которой учит Будда — не Бог и не безличный Абсолют и его молчание — не апофатическая теология. НИРВАНА — не субстанция (субстанций буддизм вообще не признает), а СОСТОЯНИЕ, СОСТОЯНИЕ СВОБОДЫ И ОСОБОЙ ВНЕЛИЧНОСТНОЙ, ИЛИ НАДЛИЧНОСТНОЙ ПОЛНОТЫ БЫТИЯ. НО ЭТО СОСТОЯНИЕ ТАКЖЕ АБСОЛЮТНО ТРАНСЦЕНДЕНТНО ВСЕМУ НАШЕМУ САНСАРИЧЕСКОМУ ОПЫТУ, В КОТОРОМ НЕТ НИЧЕГО, ПОДОБНОГО НИРВАНЕ» [3].

Состояние нирваны, «состояние свободы и особой внеличностной, или надличностной, полноты бытия», отбросив слова и опыт простого смертного, необходимо сверхчувственно и сверхразумно ощутить в Высшем трансперсональном психическом опыте, в экзистенциальном Пробуждении от сонного царства сознания, ввергающего нас в королевство кривых зеркал незнания (авидьи).

При Пробуждении привычные дихотомичные очки сознания, делящие мир на «я» и «не-я», выбрасываются на свалку истории раз и навсегда, а Пробуждённый имеет возможность объять необъятное своей Пробуждённой мыслью, увидеть мир таким, каков он есть на самом деле, мир в состоянии его Таковости (Татхата).

Об этом мире истинной реальности ничего нельзя ни словом сказать, ни пером описать. Этот мир превыше всех «приземлённых», явленных нашему ограниченному  опыту, искажённых профанным колдовским сознанием человеческих представлений. Это мир нелокального, нематериального, негэнтропийного Единого, мир Духа, а не материи, мир Вечной Жизни, недоступный восприятию простого смертного.

Буддисты же, выбравшие Великую колесницу на пути к спасению (Махаяна), говорят о ПОСТОЯНСТВЕ (нитья), САМОСТИ (АТМАН), БЛАЖЕНСТВЕ (сукха) и ЧИСТОТЕ (шубха) Пробуждённого Единого Ума (Экачитта). Эти качества в буддийской синкретической школе йогачара-гарбха составляют суть нирваны.

Есть ли какие-нибудь намёки на это Высшее состояние, состояние вечного блаженного покоя и полноты бытия, в физической модели HIT-мироздания (HIT - Hologram, Information, Time), сущность которой является вечное холистическое движение информации в потоке физического времени?

- Намекаю…

В физике Великое объединение движения и покоя произошло в первом законе Ньютоне — законе инерции. Равномерное прямолинейное движение оказалось равнозначно покою. Это была научная революция!

В метафизике Великое объединение движения и покоя способно произойти в холистическом законе равенства части и целого. Ведь вопрос об отношении между единичным и общим является первым из трёх основных вопросов метафизики. А древние мудрецы порой решали этот важнейший философский вопрос парадоксальным для обыденного сознания образом: если древний грек Аристотель заявил, что «Целое больше суммы своих частей», то великий китайский мудрец Лао-цзы, автор трактата «Дао дэ цзин», выдал афоризм на все времена: «величайшее находится в мельчайшем». 

В мире физики подобные метафизические и философические вопросы единичного  и общего, части и Целого находят свои парадоксальные ответы в голографической парадигме Дэвида Бома и Карла Прибрама, выводы которой  напоминают как мудрость Аристотеля, так и мудрость Лао-цзы.  В этой парадигме совершенно аналогично с автором «Дао дэ цзин» и парадоксально для ограниченного человеческого рассудка Целое (Холос) находится в каждой части, а величайшее — в мельчайшем. Этот принцип получил научное название «холизма» (от греч. “holos” —  «весь», «целый»).
 
Холистическому взгляду на Вселенную в древнекитайской традиции учила буддийская школа Хуаянь. Основателем школы был монах Фа-цзан, живший во второй половине 7 века.

«Объясняя учение Хуаянь своим ученикам, Фа-цзан взял десять зеркал и расположил их вокруг статуи Будды таким образом, что статуя стала до бесконечности отражаться в этих зеркалах (подобного рода экспозиции можно видеть и в современных буддийских монастырях в Китае). Этот наглядный пример иллюстрировал одно из четырёх базовых положений Хуаянь: "Всё в одном и одно во всём" — в каждом элементе весь мир и этот элемент — в каждом другом элементе».

Этот пример приводит выдающийся русский буддолог Евгений Торчинов в своей книге «Введение в буддизм». И далее он пишет: «Поскольку феномены наделены природой принципа, они несут в себе все его атрибуты, в том числе и бесконечность. Следовательно, каждый феномен, каждый элемент, каждая дхарма по своей природе бесконечны и всеобъемлющи: «Каждый цветок содержит в себе мудрость всех сутр Великой Колесницы». Весь эмпирический мир — система, целостность бесконечных и поэтому взаимосодержащих друг друга элементов — феноменов, «вещей» (ср. образ сети бога Индры). В каждой песчинке Ганга содержатся все бесчисленные миры, в которых столько же Гангов, сколько песчинок в одном Ганге; в одном волоске присутствует весь золотой лев (пример, на котором Фа-цзан объяснял своё учение императрице). В качестве современного примера можно привести голограмму, каждый осколок которой содержит в себе информацию о целом; принцип голографичности становится одним из важнейших в процессе становления новой научной парадигмы, и ныне к нему проявляют всё больший интерес многие специалисты в области методологических проблем науки и научного знания. Мир в его подлинной реальности — это единая целостная система «принципа», явленного в «вещах», и «вещей», каждая из которых несёт в себе все остальные» [3].

В мире физики и философии движение части целого внутри Целого может быть равнозначно покою самого Целого. Например, во время мёртвого штиля на море, когда нет ни малейшего дуновения ветра, воздух как Целое покоится, хотя его элементарные частицы, молекулы воздуха, состоящего из смеси газов — азота, кислорода, углекислый газ и т.д., совершают лихорадочное и безостановочное броуновское движение. Подобным образом и у Парменида, как мы помним, покоится именно Целое, Единое, которое неподвластно оку. Или в формодинамике появляется выделенное состояние покоя, которое соответствует «универсальным физическим часам» вселенской хронооболочки.

В отличие от холистического взгляда на Вселенную, редукционистская наука сосредоточила своё пристальное внимание не на Целом, а на частях, на всех этих молекулах, атомах, протонах, нейтронах, электронах, кварках и иже с ними, которые мечутся как белка в колесе. Соответственно, в мире частностей нет покоя. Покой там только снится.
 
Из противопоставления холизма редукционизму и следует революционный вывод: нирвана означает покой Целого, недоступного двойственному сознанию вообще и уму-разуму в частности, а доступного лишь йогической интуиции и интуитивному внутреннему созерцанию. Именно это созерцание, именуемая на Западе медитацией, ведёт к сверхразумному и сверхчувственному Пробуждению Единого Ума от сна Знания.  Как говорил великий и мудрый индийский святой  Йогананда:

       «Мир — не что иное, как объективизированный сон...».

В этом случает «достичь нирваны» означает из части целого стать самим Целым, из психофизического микрокосма превратиться в психический макрокосм, из локального и эфемерного дуновения Духа стать Высшим Духом, именуемый в Индии Параматма. Движение части целого внутри Целого при этом продолжится, зато само Целое застынет в состоянии вечного блаженного покоя, полноты бытия и самосозерцания. Вам и не снилось такое в иллюзорных сновидениях сознания!

Волнение дхарм, которое протекает на пространственной поверхности глубинного Вселенского океана психики, которое оставляет материальную рябь в сфере чувственных феноменов, в мирке голографических материальных иллюзий, более не затрагивает глубинные слои внепространственного психического Целого. Им больше не дано потревожить блаженный покой Целого, из голографических недр которого и возникает весь неудержимый поток дхарм. Им больше не завлечь самодостаточное Целое в психический водоворот жизни-смерти, исполненный страдания. Это и есть Высшее Освобождение. Это и есть «состояние свободы и особой внеличностной, или НАДЛИЧНОСТНОЙ, полноты бытия» [4].

      «Именно свобода, абсолютная и трансцендентная,
        и образует высшую и безусловную ценность
        традиционной индийской культуры» [4].
 
Совершенно аналогично в индуизме высшей экзистенциальной задачей является слияние атмана, индивидуального духа, с Брахманом, всеобщим духом, что индусы передают знаменитой короткой, но ёмкой фразой: “tat twam asi” («то ты еси», или «ты — это то»).

А в христианстве эта же великая идея равенства части и Целого передаётся в Откровении Иоанна Богослова через таинство Воскресения «Агнца как бы закланного», который чудесным образом превращается в Победителя и Бога-Сына, садящегося со своим Отцом — Творцом и Вседержителем — на его нелокальном престоле и провозглашающего:

   «Я и Отец — одно» (Ин. 10:30).

   «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моём,

     как и Я победил  и сел с Отцом Моим на престоле Его» (Откр. 3:21).

Воскресение «первенца из мёртвых» и явление его своим ученикам в новом, неузнаваемом, духовном обличье знаменует рождение Бога-Сына. Отныне Бог-Отец, Сидящий на престоле Мира, Который «сотворил всё», имеет своего наследника, сумевшего «победить» и  призванного завершить его дело: «Побеждающий наследует всё…».

   «Достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость,

    и честь и славу и благословение.

    И всякое создание, находящееся на небе и на земле, и под землею и на море, и всё,

    что в них, слышал я, говорило: Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь,

    и слава и держава во веки веков» (Откр. 5:12–13).

Таким холистическим образом приходит решение 3-х основных уравнений очень различных религий, которые парадоксальным образом объединяет не Бог (в буддизме Бога вообще нет, как нет и Абсолюта, типа Брахмана), а понятие «недвойственность», или целостность.

   Основное уравнение христианства: Бог-Отец = Бог-Сын ( «Я и Отец — одно»)

   Основное уравнение индуизма: Атман = Брахман («Атман есть Брахман»)

   Основное уравнение буддизма: Недвойственное Пробуждение Знания = Покой нирваны.

   Это и есть высшая математика религии, которая ведёт к Абсолютной Истине.

Нетрудно заметить, что по смыслу речь идёт о единстве микрокосма и макрокосма, о трансформации части в Целое, хотя каждое из 3 великих религиозно-философских  учений освещает эту великую метафизическую проблему своими словами, своими символами, а то и догмами. Каждое из учений  описывает бесконечный, гибкий, открытый, исполненный магической пустотности (буддийская «Шуньята») мир лишь «некоторым образом» и лишь в «каком-то отношении». В этом неподдающемся  словам и рациональным мыслишкам бесконечном нелокальном мире «всё в одном, а одно во всём, всё — тоже во всём, а одно ещё и в одном». В этом  иррациональном голографическом мире «часть вмещает в себя целое, и в этом целом опять-таки содержится, снова объемля и его, и себя в нём» [4].

 
Все 3 основные уравнения религиозной математики находят своё решение через понятие «недвойственность», призванное решить задачу равенства движения и покоя, части и Целого, сознания и материи. Все они имеют свой научный аналог в голографической парадигме. Все они ведут к принципиальному единству науки и религии, Востока и Запада, веры и разума, рационального и иррационального. Во всех 3 случаях трансформации части в Целое подвержены нематериальные сущности: Святой Дух в христианстве, атман в индуизме, поток сознания в виде элементарных частиц психики — дхарм — в буддизме.

Буддизм — это не только религия, но и глубинная философия жизни и сознания. Буддийская философия сознания, Абхидхарма, представляет собой учение о дхармах — элементарных, мгновенных психофизических элементах. Именно дхармы формируют любое живое существо. Именно их движение, обусловленное чередой предыдущих рождений-смертей, космическим непреодолимым и нелокальным действием (кармой) и законом взаимозависимого возникновения, определяет и облик, и жизненный путь любого живого существа. Именно группы психофизических дхарм (скандхи) формируют и тело, и сознание человека, даруя ему иллюзорную уверенность в реальности его личности.

Хотя на самой деле никакой личности не существует. Есть лишь  движение, серия мгновений, дискретный поток дхарм, именуемый на санскрите «сантана», который и дурит человеку голову в иллюзорном космическом кино, лукаво убеждая его в его локальной реальности: «Психолог Джек Корнфилд, рассказывая о своей первой встрече с покойным ныне учителем тибетского буддизма Калу Ринпоче, вспоминает, что между ними состоялся такой диалог:

- "Не могли бы вы мне изложить в нескольких фразах самую суть буддийских учений?"
- "Я бы мог это сделать, но вы не поверите мне, и, чтоб понять, о чём я говорю, Вам потребуется много лет".
- "Всё равно, объясните, пожалуйста, так хочется знать…"

Ответ Ринпоче был предельно краток: «Вас реально не существует» [5].

Буддисты уверены как в иллюзорности человеческой личности, так и в отсутствии нетленной души, которая есть и у христиан, и у индусов (атман): «В кругах правоверных брахманов-учителей был довольно распространён взгляд на душу как на внутри человека находящееся, особое, цельное, единое, духовное существо, способное мыслить, чувствовать и желать. Оно как бы сидит внутри нас, управляет нами и через отверстия глаз смотрит на то, что делается кругом, и на то, что делают другие люди, нам подобные. В момент смерти оно покидает тело, улетает через особое незаметное отверстие в темени. По этому взгляду душа отличалась от тела и представляла собою главную часть нашего существа, которой тело было подчинено. ...Во всех этих случаях слово «душа» означало нечто целостное, единое, особое духовное существо, или особую целую личность. Вот против этого-то представления о душе как о чем-то цельном, представляющем в себе определённое, реальное единство, и ополчился буддизм» [6].

Буддисты отрицают наличие вечного «эго», вечного «я», что получило в Дхарме название «анатман».  Вместо вечного, единого и неделимого «эго», вместо «бессмертной души» у них появляются множество раздельных мимолётных элементов, которые носят названия «дхармы». Эти раздельные мимолётные элементы и творят всё живое, принимая самое непосредственное участие в формировании сознания человека разумного. Именно из комбинаций этих раздельных мимолётных элементов, как из кубиков «Лего», под воздействием закона кармы и закона взаимозависимого возникновения и лепится крайне изменчивая и преходящая человеческая личность. Нет ни вечной личности, ни «бессмертной души». соответственно, нет оснований для эгоизма. Ведь «эго» в переводе с латинского означает «я». Эгоист — это тот человек, который зациклен на собственном «я». Буддист — это его полная противоположность.

Исходя из этого понимания сущности жизни, которая сводится к постоянному дхармическому созиданию и разрушению живых существ, кармически связанных между собой в колесе жизни-смерти, буддисты ставят смыслом жизни вырваться из колесницы сансары, пребывание в которой неизбежно связано со страданием: рождение есть страдание, болезнь и расстройство здоровья — страдание, смерть —  страдание,  присутствие того, кого мы ненавидим — страдание, отделение от того, кого мы любим — страдание. Короче, пятичленная привязанность к существованию — страдание. 

Эта цель достигается посредством обретения состояния нирваны — блаженного покоя и полноты бытия. А нирвана, в свою очередь, достигается посредством ликвидация двойственности сознания, дихотомии между иллюзорным «я» и неведомым «не-я», между сознанием и материей, между наблюдателем и наблюдаемым, между субъектом и объектом, между человеком и Вселенной. Эта специальная психическая операция «ликвидация» и есть Пробуждение от иллюзорных грёз сонного царства сознания.

Пробуждение по смыслу означает трансформацию профанного локального человеческого со-знания, обречённого на искажения и незнание, неведение (авидья) истинной реальности, в чистое недвойственное Знание-Видение (Джняна, Видья, Ригпа). Пробуждение дарует целостный сверхчувственный и сверхразумный Гносис, Запредельную Мудрость (санскрит — «Праджня-парамита»).

А это, по идее, в голографической Вселенной означает и ликвидацию дуализма между микрокосмом и макрокосмом, между человеком и Вселенной. Когда чистое недвойственное Знание-Видение человека объемлет Пробуждённой мыслью всю Вселенную, равную на глубинном голографическом уровне бытия одной точке, то человек превращается в Духовного Вседержителя. Такая принципиальная возможность содержится в голографической парадигме, где «часть вмещает в себя целое», а «величайшее содержится в мельчайшем»!

Двойственность сознания переходит в недвойственность Единого Ума (Экачитта). Мир множественности превращается в мир целостности. Суета жизни-смерти в мире иллюзий, подверженная неизбежному страданию, сменяется блаженным покоем в мире  истинной реальности.

Успокоение непрестанной колдовской работы, непрерывного волнения дхарм сознания, подобно волнению на море-океане, означает достижение состояния полного штиля психики и суперпозиции всех дхарм. Состояния, при котором весь мир в своей Таковости отражается без искажения волнами и без замутнению рябью сознания в зеркальной глади чистого Знания-Видения.

Так абсолютно покоится воздух во время полного штиля над морем, притом что молекулы воздуха совершают лихорадочное броуновское движение. Великий космический покой нирваны даёт возможность взглянуть на зеркальную гладь Вселенского океана психики, дабы узреть в её Океаническом Отражении истинную реальность, невыразимую словами.

Обретение недвойственного «чистого Знания-Видения», которое отныне пребывает на глубинном голографическом уровне истинной реальности, слившись с ним в Единое Целое, после смерти бренного тела означает достижение  состояния паринирваны, неподверженного космическому омуту и власти сансары. Это и есть Великое Освобождение! 

Паринирвана — это тоже полный штиль Единого Ума, пребывающего в состоянии блаженного покоя над земными иллюзиями материальности и множественности, жизни и смерти, света и тьмы, добра и зла при внутреннем движении составляющих его элементарных частиц физики и психики — дхарм. Единый Ум буддистов Махаяны (Экачитта) становится тождественен Параматману, Высшему Атману индусов, этому Высшему надличностному Я, единому для всех существ и в конечном итоге тождественном Абсолюту (Брахману).

       «Истина одна, мудрецы говорят о ней разными именами» (Ригведа).

Именно этот Единый Ум, или Параматма, находящийся в скрытом, свёрнутом, внепространственном, импликативном порядке бытия, и порождает из себя в развёрнутом в пространстве, экспликативном порядке бытия всё множество дхарм, которые проходят постоянные мгновенные циклы свёртывания-развёртывания в потоке физического времени.

Из скрытого нематериального, духовного, нелокального порядка они на одно неуловимое мгновение извергаются в явный, развёрнутый в пространстве мир множественности, подобно брызгам гейзера, бьющим из-под земли. Спустя мгновение в исходный скрытый, свёрнутый порядок голографического бытия Вселенной они опять возвращаются, растворяясь во внепространственном Едином, чтобы спустя мгновение повторить весь цикл заново, но в новой причинно-следственной конфигурации, творя тем самым движение материи, жизни и мысли в потоке физического времени и все существующие феномены физики и психики, материи и сознания. И так без конца, если только этому бесконечному движению, потоку психо-физических состояний (сантана), исполненному страдания, не положит конец покой нирваны.

Для достигшего состояния нирваны колесница движения сансары останавливается. Искры подневольной, нечистой, эфемерной, не имеющей самобытия жизни, исполненной страдания и сущей в вечном космическом пламени сансары, то разгорающемся, то затухающем, гаснут. Дуновение колдовского ветра сознания в нескончаемом смерче сансары прекращает свой ход и застывает в состоянии космического покоя и штиля психики. В этот миг в зеркальном отражении покоящегося Вселенского океана психики и приходит истинное чистое недвойственное Знание-Видение, незамутнённое работой двойственного сознания. В этот момент Пробуждённый от сна иллюзий сознания способен осознать не в теории, а на практике, не на словах, а на деле, что «Ты — это то», что «всё во мне, и я во всём»!

Потенциальное равенство микрокосма макрокосму, человека Вселенной в целостном голографическом мире переходит в реальное равенство, порождая новое Дхармовое, Космическое, Вселенское тело Будды. В этом новом Космосе — Дхармакайе — возникает впоследствии новое космическое представление, воздвигаются новые подмостки Вселенной, участвуют новые зрители и актёры Вселенского голографического блокбастера бытия.
 
Будда — Пробуждённый — преодолел этот циклический мир вечной суеты, вечного движения, вечных переходов из жизни в смерть и обратно и сопутствующего им вечного страдания  раз и навсегда. Он преодолел свою собственную иллюзорную локальную личность, выйдя за пределы  своего тела, своего  мозга, своего двойственного различающего сознания, сумев таким образом объять необъятное!

Он сумел достичь состояния вечного штиля глубинного психического Целого, хотя локальные дхармы, которые служат производными от Целого, нелокального Единого, продолжают своё лихорадочное кармическое движение уже внутри его, внутри Целого, в которое он трансформировался, внутри Вселенского тела Будды, внутри Дхармакайи.

Он достиг великого блаженного покоя, который не вовлекает его более в вечный круговорот сансары, и застыл в состоянии Океанического Отражения и внутреннего самосозерцания, проницательному взору которого доступен весь мир феноменов с его звёздами, планетами и млечными путями.

    Он достиг Высшей Победы!

Вот как описывает этот волнительный момент в жизни самого Будды  Евгений Торчинов: «Сиддхартха всё глубже и глубже погружался в созерцание, и ему открылись Четыре Благородные Истины о страдании, причинах страдания, прекращении страдания и пути, ведущем к прекращению страданий. Ещё глубже стало его сосредоточение, и он постиг всеобщий принцип причинно-зависимого происхождения. Наконец разум Сиддхартхи достиг четвёртого уровня сосредоточения, и перед ним засиял свет нерушимого покоя нирваны, Великого Освобождения. Здесь Сиддхартха вошёл в состояние транса (самадхи) Океанического Отражения, когда его сознание уподобилось безграничной поверхности мирового океана в состоянии полного штиля, когда зеркальная гладь неподвижных вод отражает в себе все феномены. В этот момент Сиддхартха Гаутама, царевич из клана Шакьев, исчез, и в мире появился Будда (Buddha) — Пробуждённый, Просветлённый» [3].   
Этот момент означает достижение цели и смысла жизни любого живого существа. Этот момент знаменует конец безостановочного вселенского голографического блокбастера бытия, исполненного неизбежного страдания.

Этот исполненный Высшего смысла момент экзистенции, существования подобен Воскресению Богочеловека в голографической Вселенной.

 

Примечания:

1. «.. бесконечное единство есть свёрнутость (complicatio) всего. Да единство ведь и значит, что оно соединяет всё.  В максимальном единстве свёрнуто не только число, как в единице, но всё вообще: как в развертывающем единицу числе нет ничего, кроме этой единицы, так во всём существующем мы не находим ничего, кроме максимума.

Например, одно и то же единство в аспекте развертывания этого единства в количество называется точкой, поскольку в количестве не найдешь ничего, кроме точки: как в линии, где её ни разделишь, везде точка, так же и в плоскости и в объёмном теле. Причем точка только одна, и она есть не что иное, как всё то же бесконечное единство: именно оно есть та точка, которая свёрнуто заключает в себе линию и [любое] количество как их граница, завершение и цельность, имея первым развертыванием линию, в которой ничего, кроме точки, не находим.

То же самое единство есть покой, поскольку в нём свёрнуто движение, которое, если пристально рассмотреть, есть расположенный в ряд покой (quies seriatim ordinata). Соответственно движение есть развёртывание покоя.

Точно так же в "теперь", или настоящем, свёрнуто время: прошедшее было настоящим, будущее будет настоящим, и во времени не находим ничего, кроме последовательного порядка настоящих моментов. Соответственно прошедшее и будущее есть развертывание настоящего, настоящее есть свёрнутость всех настоящих времён; все настоящие времена – развёртывание его в последовательный ряд (seriatim), и в них не найдёшь ничего, кроме настоящего. Единое "теперь" свёрнуто и заключает в себе все времена, но это "теперь" есть всё то же единство» (Кузанский Н. Об ученом незнании // Соч. в 2 тт. Т. 1. М. 1979. С. 103-104).

2. д.ф.н Н.А. Канаева, Электронная библиотека ИФ РАН » Новая философская энциклопедия »
3. Е.А. Торчинов «Введение в буддизм»
4. Е.А. Торчинов «Пути философии Востока и Запада»
5. Станислав Гроф  «Космическая игра»
6. Ф.И. Щербатской «Философское учение буддизма»

 

Сергей Горский, 12 января 2023 года, Москва