Корвин, 10 Январь, 2023 - 23:56, ссылка

Я вам задаю простой вопрос: рассуждения обычного человека это по большей части внутренний диалог?

Здесь ключевое слово: "простой". Настолько ли простой? Если бы был простой, то сами себе на него  ответили бы.

А если проблема, то требует эмпирических исследований. Наработку статистики. Хотя бы здесь, на Философском штурме. Определиться с терминами: "по большей части", "обычный человек", "рассуждение".

Моя первая попытка обращения к Вам оказалась неудачной. Видимо Вы исключаете  себя из категории обычных людей.

Отвечу за себя. Например, мне, если причислить себя к обычным людям, в процессе рассуждения действительно приходится задаваться вопросами - вступать во внутренний диалог с собой.

Оно и понятно. Исходя из социальной природы человека, легко догадаться, что внутренний диалог - это калька межличностной коммуникации, начиная с первых внешних диалогов ребёнка в семье.

Но что главное, дело не в частоте вступления человека в диалог с самим собой, а в принципиальном отнесении диалога к логической форме. Или логическая форма, или диалог логической формой не является.

То есть, является или нет диалог формой связи мыслей в рассуждении.

Ведь обычно считают, что рассуждение - это цепочка высказываний в виде утверждений и отрицаний (суждений). Вся современная формальная логика (логика предикатов, логика высказываний) построена на фундаменте, заложенном ещё Аристотелем - на речи высказывающей, которая или истинная или ложная:

"Но не всякая речь есть высказывающая речь, а лишь та, в которой содержится истинность или ложность чего-либо; мольба, например, есть речь, но она не истинна и не ложна. Итак, прочие виды речи оставлены здесь без внимания", (Аристотель. Об истолковании //Сочинения в 4 тт., т. 2. - М.: Мысль,1978 - C.95)

А куда девать вопросы, оценки, императивы? Они вне логики? И вообще, разве формами мысли не являются?

Можете считать эти вопросы обращенными к самому себе или к внешнему собеседнику. Требование ответа на них (императив) с гносеолога не снимается. Аристотель ответил отрицательно и в логическом трактате "Об истолковании" прочие формы мысли оставил "без внимания".

--

Внутренний диалог философа Елены Косиловой

  —  Расскажи немного о проблемах, о которых пишешь.

  —  Хочу понять законы мысли.

  —  Подробнее.

  —  Хорошо. Ну, давай считать, что мысли появляются не случайно. От чего зависит, какая мысль сейчас пришла в голову тебе или мне?

  —  Наверное, от логики предыдущего развития мыслей.

  —  Отчасти да, но, конечно, далеко не только от этого. Ну, прежде всего давай заметим, что нас окружает реальность, и мы о ней, конечно, что-то думаем. Была одна очень старая теория мышления, которая полагала, что сознание "отражает" реальность - ну, или является более-менее сложным производным от нее. Было бы глупо отрицать могущество реальности. Но и сводить законы мысли к ее законам тоже непродуктивно. У реальности свои законы, у мысли свои. И одни в другие не переходят, по крайней мере, это не так просто. Опять же, было учение, что законы мысли и реальности одни и те же. Например, так учил Спиноза. С тех пор было много сказано в том духе, что все же законы это разные.

  —  А что, извини, ты понимаешь под "законами реальности"?

  —  Это отдельная тема. Давай, например, скажем - закон причинности. Это грубая философская ошибка, никакого закона причинности нет и быть не может, но в той мере, в какой мы вообще можем постигать законы реальности, этот принцип будет присутствовать. И давай этим ограничимся. Я ведь не этой темой занимаюсь.

  —  Хорошо. Стало быть, законом мысли принцип причинности не является? То есть мысли беспричинны? Можно так понимать?

  —  Ну, по меньшей мере у мыслей другая причинность. Или, по меньшей мере, пока не ясно, какова она.

  —  А это не предмет для психологии? - Пока нет. Для психологии это будет предметом позже. Когда станет более-менее ясно в теории, тогда можно будет сформулировать какие-то задачи для эмпирического изучения. А пока надо поразмыслить. А это занятие традиционно философское.

--

Да, соглашусь диалектическая логика изучает форму мысли,
но «форма» в ней и «форма» в формальной логике - не одно и то же.

И ДА, И НЕТ

И да, и нет. «Да» в том смысле, что однозначно естественно-языковые тексты на знаки не подразделяются.

«Нет», потому что после того, как хотя бы один способ разбиения текста на знаки выявлен, можно приступать к цитированию.

В действительности каждый, кто прибегает к цитированию утверждений, сознательно или интуитивно проделывает такую работу:

1) сначала определяет, какие высказывания содержит заинтересовавший его текст или фрагмент текста,
2) и только затем выбирает, какие и в каком порядке высказывания цитировать.

Первый этап работы существенным образом остаётся за границами интерсубъективности, зато второй может быть сделан интерсубъективным, как будет доказано.

С логической точки зрения, текст есть непустое конечное множество знаков-символов. Символы являются самым важным для логики видом знаков, который характеризуется тем, что между знаком как физическим объектом и его денотатом нет вообще никакой объективной связи (как между словом «ёж» и самим этим животным). Отношение обозначения в этом случае есть результат конвенции, соглашения между носителями языка, которому принадлежит данный знак.

Таким образом, символом мы называем знак, у которого связь с денотатом установлена по конвенции.

Явное противоречие предполагает, что в тексте Т одновременно утверждается некоторое высказывание А и его отрицание не-А.

Да, диалектическая логика изучает форму мысли

Нет. Неверно, что "диалектическая логика изучает форму мысли".

Классика:

«Как видим, прибавочная стоимость не может возникнуть из обращения; следовательно, для того чтобы она возникла, за спиной обращения должно произойти нечто такое, чего не видно в самом процессе обращения. Но может ли прибавочная стоимость возникнуть откуда-либо еще, кроме процесса обращения? ... Товаропроизводитель не может увеличить стоимость и тем самым превратить деньги или товар в капитал вне сферы обращения, невступая в соприкосновение с другими товаровладельцами.

Итак, капитал не может возникнуть из обращения и так же не может возникнуть вне обращения. Он должен возникнуть в обращении и в то же время не в обращении». Выражение противоречия и в данном случае, и вообще в диалектике такое же, как и в логике, «абсолютно ничем не отличающееся по своей вербальной форме от так называемого формального противоречия, от конъюнкции А и не-А»

Ильенков, утверждая в одном месте, что выражение противоречия в диалектике такое же, как и в логике, «абсолютно ничем не отличающееся по своей вербальной форме от так называемого формального противоречия, от конъюнкции А и не-А», в другом месте заявляет: «в составе конъюнкции А и не-А словечко «и» означает попросту еще не понятый вами переход одного в другое», т.е. «переход «А» – в «не-А», или «не-А» – в «А»»

Во внутреннем диалоге автор сколько угодно может противоречить, но в публичном дискурсе демонстрация противоречия самому себе недопустима.

--