Сколько себя помню, никогда не понимала концепцию эксклюзивной любви и секса. Я полиаморка: то есть могу любить и люблю больше чем одного человека, и у меня есть отношения больше чем с одним человеком. При этом все партнеры знают об этом, у нас есть определенные договоренности, мы стараемся их не нарушать и вообще быть максимально этичными. Тут нет существенных отличий от моногамных отношений, просто людей больше. Я допускаю, что есть люди, которые могут любить и любят только одного. Но иногда случается, что человек влюбляется в нескольких сразу и страдает. Я страдать отказалась. Бывает, что некоторые при знакомстве говорят что-то вроде: «Я полиамор, но моя жена не знает об этом». Это полиаморы курильщика, не надо так! 
Я не ищу и не искала партнеров специально. У меня есть friends with benefits (друзья с привилегиями): мы давно знакомы, у нас может быть секс, но никто не борется друг с другом. Во всех своих отношениях, дружеских или романтических, я сразу объясняю, что у меня есть партнер(ы), что это не измена и они знают, что у меня есть кто-то другой, и что уходить от них я не собираюсь. 
Лет в 16, когда я познакомилась с будущим мужем, мы обсудили этот вопрос и, вроде как, у нас было общее мнение. Но за годы совместной жизни оказалось, что муж все равно ревновал. Мы пробовали разные форматы договоренностей, в том числе традиционную моногамию — мне это было тяжело, откровенно говоря. 
Сейчас, после многих проб, ошибок и расставаний, у нас полисемья. Мы живем втроем. Со вторым мужем (вообще, мне не нравится деление на первый-второй, поэтому дальше буду называть их А и Б) романтические отношения начались спонтанно. А и Б в хороших отношениях. Часть времени мы живем вместе с А, часть — с Б. Иногда пару дней можем пожить все вместе. У каждого из нас отдельный бюджет, но общие расходы (на еду, например) делим поровну. С обязанностями по дому вообще никаких проблем нет. Я люблю готовить и чаще всего делаю это сама, но когда мне не хочется — это не проблема, А или Б готовят. 
Сложности и ревность, конечно, были и сейчас случаются. Ревность — такое же чувство, как и другие, и чувствовать ее нормально. Мы не можем выбирать, что чувствовать, но мы можем выбирать, что с этим делать. Если деконструировать ревность, она распадается на страхи и вызванную ими зависть — «меня бросят», «я плохой, там есть кто-то лучше меня», «почему тебе нужен кто-то еще, разве меня недостаточно», «что подумают люди». И вот с этими конкретными страхами уже можно работать. Кому-то, как мне, может повезти. Я вообще не испытываю ревности, но поэтому мне нелегко понять, что чувствуют мои партнеры. Однако мы все стараемся и учимся понимать друг друга. 
Мои родные одинаково любят что А, с которым знакомы давно, что Б, который появился в моей жизни позже. Конечно, им сложно понять нас, но они очень стараются, и никакого негатива от них никогда не исходило. С семьей моих мужей сложнее. Кто-то знает, от кого-то мы стараемся это скрывать. Друзья все в курсе. Еще ни разу в жизни я не сталкивалась с резким неприятием, когда объясняла кому-то, как устроены мои отношения с любимыми людьми. Может быть, я просто очень везучая. 
Детей у нас пока нет. Возможно, лет через пять я их захочу. Не думаю, что объяснить им полиаморию будет сложно, тем более, что мир меняется довольно быстро. У кого-то нет папы, у кого-то мама и бабушка, у кого-то мама и два папы. Ничего из ряда вон выходящего. 
Полиамория сделала мою жизнь легче: меня не мучает совесть, когда я говорю «люблю тебя» нескольким людям; не надо выбирать; больше поддержки; прокачивается умение конструктивно обсуждать чувства, проблемы, находить новые решения. 
С другой стороны, для моногамных людей есть паттерны и культурные инструкции (хотя их качество и осмысленность оставляет желать лучшего). Почти на любую жизненную ситуацию найдется пример из литературы или искусства. Для полиаморов таких инструкций нет, приходится учиться на собственном опыте. Но решения, к которым мы приходим через обсуждения, гораздо более осознанные. Дополнительная сложность в том, что приходится часто объяснять людям, что к чему. Или не объяснять, а скрывать, если понятно, что реакция будет негативной. Ты живешь в страхе, что при любых сложностях или расставании ты получишь от окружающих не поддержку, а порцию вот этого: «ну, конечно, у вас все развалилось, эта система точно не могла работать, она ненормальна». Также сложно согласовать какую-то совместную деятельность: выходные, отпуск, поездки. Приходится находить компромиссы. Но с мужем и двумя детьми, например, было бы так же сложно, мне кажется.