Мы привыкли к формуле христианства: «Бог есть Любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1Ин. 4:16). Но если проанализировать все варианты понимания этой формулы, то получается, что в ее основании лежит фундаментальна ошибка. Бог - бесстрастен, он не может ни ненавидеть, ни любить - ни вообще подвергаться действию какого-либо аффекта. Вот как об этом пишет Спиноза: "Бог, собственно говоря, никого ни любит, ни ненавидит. Ибо бог (по пред. т.) не подвержен никакому аффекту ни удовольствия, ни неудовольствия, и, следовательно (по опр.

Мы привыкли к формуле христианства: «Бог есть Любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем» (1Ин. 4:16). Но если проанализировать все варианты понимания этой формулы, то получается, что в ее основании лежит фундаментальна ошибка. Бог - бесстрастен, он не может ни ненавидеть, ни любить - ни вообще подвергаться действию какого-либо аффекта. Вот как об этом пишет Спиноза: "Бог, собственно говоря, никого ни любит, ни ненавидит. Ибо бог (по пред. т.) не подвержен никакому аффекту ни удовольствия, ни неудовольствия, и, следовательно (по опр. 6 и 7 аффектов), он ни к кому не питает ни любви, ни ненависти" ("Этика", корр. к т.17 гл.5.). Возникает маленькое утешение в утверждении "интеллектуальной любви к Богу" (amor dei itellectualis). Или Декарт, проводя различие интеллектуальной любви от страстной, видит в первую в "добровольном духовном единении существа с предметом, как частью одного с ним целого". Но такая "любовь"="стремлению к познанию" (Спиноза) или стремление к единению (Декарт) есть нечто иное, чем любовь как чувство. Собственно, интеллектуальная любовь - это не любовь, а нечто иное. Нельзя одним и тем же словом "любовь" объединять совершенно разные феномены - интеллектуальное стремление к познанию или к единению с Единым и любовь как чувство.