Ларчик этого варианта социализма открывается просто: тотально огосударствленные средства производства плюс диктатура пролетариата. Точнее – диктатура партии, а еще точнее – вождя. Конечно же, гениального. Иногда говорят о диктатуре коллектива, но логика диктатуры неизбежно приводит к тому, что коллектив становится игрушкой в руках вождя (непослушные скоро исчезают). Здесь очень ценен опыт России, Китая… Что касается пролетариата, то он склонен к порядку, в котором никто ничем не выделяется, он склонен иметь над собой правителя с неограниченной властью и готов всегда помочь ему. Из пролетариата Сталин набирал отряды для раскулачивания, из пролетариата Мао Цзедун набирал отряды для проведения культурной революции.

Итак: вся собственность в руках государства, вся власть в государстве в руках вождя. В этой ситуации способ распределения тоже очень прост: как решил вождь, так и будет. Первый этап (социализм как таковой): в сфере материального производства, в науке, искусстве через ограниченное денежное обращение Сталин установил равенство возможностей: способные, умные, образованные имели возможность заработать больше, чем их антиподы; управленцы получали в соответствии со степенью их значимости, в соответствии с должностью, здесь были крупные «рыбы» и мелкие «рыбы»; партийные работники имели повышенный оклад плюс приплату в конверте. В привилегированном положении были генералы и работники ВПК, а также ученые, работающие над новым оружием.

Второй этап (коммунизм): страну ждала научно разработанная система пайков, распределение не по способностям, труду и заслугам, как при социализме, а по списку, который предусматривает состояние здоровья каждого гражданина, его возраст, пол, профессию, некоторые его пристрастия, возможно, еще кое-что. Денежное обращение или до предела минимизируется, или и вовсе отменяется. Маркс назвал это – распределением по потребностям. Невежды полагали, что чем шире они рот откроют, тем больше в него положат; но это в принципе невозможно, потому что коммунизм предусматривает тотальный учет и контроль. Государство на подходе к коммунизму предполагалось переименовать сначала в общенародное государство, а потом, когда перейдем «линию горизонта», – в коммуну. «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме!» – воскликнул Н.С. Хрущев. И делегаты съезда ему бурно аплодировали. Партия как руководящая и направляющая сила должна сохраниться до конца веков. Все опасные враги к этому моменту должны быть уничтожены, а интеллигенты пусть брюзжат дома на кухне: они не опасны. Здесь диктатура пролетариата, а точнее – партии, еще точнее вождя (секретаря) искусно спрятана за псевдообщественные структуры и благозвучные названия. Советские правители после Сталина, засучив рукава, принялись строить «рай» на земле. Казалось, мы близко подошли к цели, но… А что, собственно, случилось?

Вот что написал по этому случаю Лев Троцкий: «Что касается социального баланса сталинистского государства, то он непрочен.… Группы менеджеров (читай: партийных чиновников» – С. Корягин) не будут постоянно удовлетворяться потребительскими привилегиями. Рано или поздно они попытаются сформироваться в новый имущий класс, экспроприируя государство и становясь владельцами-акционерами трестов и концернов. Привилегии имеют лишь половину цены, если их нельзя оставить в наследство детям. Но право завещания неотделимо от права собственности. Недостаточно быть директором треста, нужно быть пайщиком». Как в воду глядел Лев Давидович: советские чиновники захотели стать собственниками. Деньги победили идеологию, потому что служат удовлетворению потребностей (служат природе), а утопическая идеология быстро входит в голову, но долго в ней не держится. Однако Сталина Троцкий упрекает напрасно, Сталин как раз шел по его пути, по пути перманентной революции: он регулярно вырывал с корнем всякую попытку свернуть с линии, не пощадил даже так называемую ленинскую гвардию. Обуржуазились наследники тирана. Прямо скажем: не было бы счастья, да несчастье помогло. Ельцин купил партийную номенклатуру за собственность, поэтому ее сопротивление реформам хотя и было существенным, но не смертельным для новой демократической власти.

Социализм – это относительная уравниловка и открытая диктатура вождя, коммунизм – абсолютная уравниловка и скрытая, замаскированная диктатура вождя. Социализм и коммунизм – это обязательно убийства, лагеря, психушки, ссылки и высылки. Репрессии, жестокость, несправедливость. И отвратительное единомыслие. Остановка духовного развития народа. Как показал тысячелетний исторический опыт, истребить страсть человека к экономической свободе невозможно, тем более его страсть к свободе духовной. Но наивные сторонники Маркса, кажется, потеряли способность к трезвому мышлению, и спорить с ними – дело непродуктивное. Вторник, 29 января 2013 года