Две модели общественного устройства. Самое разумное – выделить такие две модели: либеральную и государственническую. Либеральная модель – это ориентир на личность, государство служит личности, личностям, коллективу. Государственническая модель: государство – главная ценность человеческого коллектива; личность, личности и сам коллектив служат государству. У либеральной модели – своя идеология, составленная из либеральных идей разных философов. У государственнической модели идеология может быть марксистской, нацистской, исламистской. О гуманизме говорят все политики, и чем больше политик похож на палача, тем больше он говорит о гуманизме (большевики, например), поэтому это категория из определения модели должна быть изъята. И о справедливости следует говорить в другом месте: у одних это тотальное уравнивание, у других распределение по способностям, по вкладу, по инициативе. Что касается экологии, то варварами могут быть те и другие.

Первая модель обязательно связана с легитимацией частной собственности и свободой предпринимательства. А также с легитимацией всех прав и свобод человека. Страны Скандинавии, Западной Европы, Северной Америки, Япония, Южная Корея могут быть здесь приняты за образцы, разумеется, не идеальные. Вторая модель обязательно связана с культом государственной власти, нередко обожествлением ее. Тотальное огосударствление собственности – крайний, тоталитарный вариант этой модели, контролирующий все человеческие отношения снизу до верху. Коммунизм в Советской России, во Вьетнаме, Северной Корее, полпотовский коммунизм в Кампучии, маоистский в Китае, кастровский на Кубе продемонстрировали нам его. В середину следует поставить общественные порядки, где властители делают некоторые послабления в экономике. Таковы были фашистская Италия, нацистская Германия, Ирак Саддама Хусейна, Ливия Моамара Каддафи, таковым является современный Китай.

Первая модель развивается, социализируется, медленно, но верно реализует требования граждан. Ее слабые стороны, вытекающие из погони за эффективностью производства и прибылью, – поляризация доходов и рост безработицы. Однако гибкость и способность к компромиссам, делают ее устойчивой. Вторая модель изобилует тюрьмами, лагерями для инакомыслящих, инаковерующих, для всех недовольных, «нестандартных». На первых порах, она, вследствие жестких мобилизационных мер, дает некоторый успех, а потом выдыхается, коснеет и загнивает, потому что деспотия глушит все естественные трудовые стимулы. И гибнет, а точнее – либерализуется, то есть приближается к первой модели. Примеры? СССР, страны Восточной Европы. Китай остановился на полпути. Однако следует сделать оговорку: государственническая модель эффективнее либеральной во время войны. Концентрация всех человеческих потенций в одних руках позволяет более эффективно организовать защиту и победу, чем их разброс в либеральной модели.

Марксизм «окармливает» одну из государственнических моделей общественного устройства – коммунистическую модель. Экономическое кредо Маркса: способ производства материальных благ определяет образ жизни людей – государственное устройство, юридические и нравственные отношения, идеологию. Политическое острие Марксовой философии: насилие – повивальная бабка истории, революции – локомотивы прогресса. Главный классик марксизма не просто написал теорию, он создал логически связанное учение о построении деспотического общества с диктатурой пролетариата, а точнее – с диктатурой выступающей от имени пролетариата партии.

Экономика – жесткая вещь: есть захочешь – запросишь хлеба и забудешь не только о свободе, но и о многом другом. С ума сходят, на преступления идут голодные на этой почве. Если писать теорию специально для голодных, то лучше марксизма ничего не придумаешь. А если в обществе нет голодных или они составляют исключение?.. Можно согласиться с Марксом, что «Способ производства материальной жизни обуславливает все социальные, политические и духовные жизненные процессы». Однако обуславливает, то есть создает условия, отнюдь не определяет, тем более не порождает, не производит. Общественное бытие определяет сознание, базис определяет политическую систему, правовые и нравственные отношения, идеологию? Не слишком ли большая власть отдается экономике?

Но почва не определяет сорт растущего на ней цветка, фундамент дома не определяет качества построенного на нем дома, тем более качества жизни в доме, сцена не определяет качества поставленной на ней пьесы, тем более качества игры актеров. Основание не есть сущность, сущность лежит глубже, она и определяет. А еще точнее, если следовать логике Гегеля, понятие придает смысл развивающемуся предмету и придает его развитию свое направление.

Превратили хлебы в камни, наелись досыта – а дальше что? Даже животное в жизни своей животной не только ищет пищу, но играет, состязается, «любит». Что касается человека, то «дальше» у него – настоящая жизнь. Он познает и испытывает удовлетворение от познанной истины, создает художественные изделия и наслаждается красотой, постигает нравственные ценности и живет нравственно, создает правовые отношения и строит государство. Дана ему природой и любовь – высшее из всех благ. А свобода является мерой той высоты, на которую поднялись человеческие отношения. Если говорить о факторах, которые определяют нашу жизнь, придают ей качество и образ, то я назвал бы прежде всего нравственные заповеди, идеологию и науку, которые хоть и обусловлены уровнем экономического развития общества, но не определяются им. Которые чертят в истории свою линию. Понедельник, 6 февраля 2012 г.