Место 'борьбы' в исходном принципе диалектики

— М.Грачёву.
К п.1. По-моему, ясно, что во всех Вами перечисленных и вообще во всех мыслимых случаях нет действия без противодействия. Это не особенная «ситуация борьбы» (драма или трагедия), а сторона взаимодействия, – любого, в т.ч. и любовного. Простите за натурализм, но любовное удовлетворение происходит через трение. С другой стороны, женщин сравнивают с розами не только за красоту этого цветка, но и за его острые шипы. Напомню также 3-й закон Ньютона: Сила действия равна силе противодействия с обратным знаком.

Противодействие. Здесь можно выявить два значения.

        А. Противодействие как действие, противоположно направленное. Например, реплика как действие, направленная от лектора к слушателю и противодействие - реплика как действие, направленная от слушателя к лектору (вопросы по ходу лекции). Здесь никакой борьбы нет: слушатели своими вопросами не борются с лектором, а, напротив, помогают ему раскрыть тему. Хотя и действуют с противоположной стороны взаимодействия в системе "лектор-слушатель"

        Б. И второе значение противодействия в смысле собственно борьбы, скажем, взаимодействие в судебных прениях истца и ответчика. Здесь вопросы друг к другу будут проявлением борьбы против исковых требований.

В значении первом, разумеется, взаимодействие не может обойтись без противоположно направленного действия контрагента. Но борьбы как таковой в "ситуации управления" и в "ситуации сотрудничества" нет. Поэтому сводить противодействие исключительно к борьбе и возводить борьбу в качество всеобщего закона на всех этапах развития диалектического противоречия было бы не совсем правильно. Фаза "борьбы" лишь один из моментов развития противоречия.

--
М.Грачёв

К единым основаниям формальной и диалектической логики

— "Напомню, что в XX в. построены неклассические формализованные логики, которые содержат некоторые элементы диалектики, напр. обходят принцип исключенного третьего или принцип снятия двойного отрицания. Даже я пытался формально записывать принципы диалектики, но там всегда остается переменная, которая определяется неформально. Убери ее – получатся принципы логики Аристотеля. Еще одну попытку представляет сейчас admin на «Философском штурме»".

Да, исследования Романа Тарана (создатель настоящего сайта "Философский штурм") в области формализации спекулятивной логики Гегеля непременно надо отметить.

— "Однако парадоксы типа Критянин, теоремы Геделя и другие подобные результаты кладут формальные пределы возможностям формализации. А для здравого смысла и без этих результатов ясно, что формализация не всегда состоятельна. Просто потому, что кроме формы в вещах и понятиях есть еще содержание, не сводящееся к форме и всегда динамичное".

Первое, что здесь следует иметь ввиду, так это то, что формальная логика и элементарная диалектическая логика - это две модели одного и того же естественного мышления. Последнее скорее диалектическое, чем формально-логическое. Формальная логика и есть первая формализация диалектической логики, посредством отвлечения от субъекта рассуждений и абстрагирования от неистинностных форм мысли (вопросов, оценок, императивов).

Во-вторых, "парадокс типа Критянин" или Лжец (король парадоксов), вовсе не кладет формальные пределы возможностям формализации, а напротив, позволяет ввести диалектическую логику как носительницу собственных логических форм в статус самостоятельной логической дисциплины. В данном случае речь идет об 'оценке' как логической форме. По сути Лжец не парадокс, а софизм, поскольку в нем нарушается закон тождества, запрещающий подмену понятий. А именно это и происходит в парадоксе Лжец, когда откуда ни возьмись выскакивает лишняя оценка "ложно". То есть "лгу" как 'утверждение' в процессе рассуждения методом разбора случаев, заменяется на оценку 'ложно'. Фрагмент рассуждения с подменой понятий: [А ведь лжец и говорит, что он лжет. Следовательно, утверждение "Лгу" истинное].

Таким образом парадокс 'Лжец' заостряет внимание на 'оценке' как самостоятельной логической форме.

— "Но парадоксы указывают лишь границы применимости формальной логики, а в этих границах она замечательно работает. Как диалектика – в своих. Пусть дополняют друг друга и пусть, когда надо, «пересекаются»; но слепить из них одну логику на общем наборе принципов ни у кого не выйдет. Согласно диалектике и здравому смыслу, полная редукция знаний к единому основанию в принципе невозможна".

Полная редукция и не требуется. Главное не разводить формальную и диалектическую логику в абсолютно несовместимые дисциплины. У обеих общий предмет: рассуждения. Обе апеллируют к одним и тем же формам мысли (суждениям, понятиям, умозаключениям).Элементарная диалектическая логика добавляет свои формы (вопросы, оценки, императивы), свою дополнительную к умозаключению связь мыслей в рассуждении - диалог как логическую форму. Вводит актор (деятель рассуждений) в структуру логики в качестве субъекта рассуждений. Аристотель равным образом является как отцом формальной логики, так и разработчиком основ диалектической логики в своих трудах "Об истолковании", "Топика", "Аналитики", "О софистических опровержениях", "Риторика" и "Метафизика".

Не потребуется "слепливать" одну логику - достаточно найти общую клеточку, из которой развиваются две самостоятельные и, вместе с тем, взаимосвязанные дисциплины. И этой исходной клеточкой построения двух логик является 'суждение'.

— "К пп. 4 и 5. Хотите – разбирайтесь отдельно с действием законов диалектики в мышлении, локализуйте (точнее – конкретизируйте) их применительно к рассуждениям. Вдруг Гегель там еще не все продумал. Я тоже полагаю, что не все, – но как раз потому, что он ограничивался диалектикой как логикой. Поэтому его категория снятия в мышлении работает, в реальной эволюции не работает. Но мои претензии дальше не идут".

Здесь не просто пожелание локализации законов диалектики. Здесь сама суть проблемы признания за диалектической логикой статуса логической дисциплины наряду с её трактовкой как общей теории мироздания.

--
М.Грачёв