КУЛЬТУРНЫЙ ШОК И ДИНАМИКА ТРАДИЦИИ

Человек- существо странное, он весь изуродован несвойственными для его биологической природы модернизациями. Но этот «выродок Вселенной» (Б. Паскаль) страстно желает приобрести устойчивость и стабильность, доказать гармоничность и естественность своего существования в мире, хочет стать традиционным явлением природы. Потому вся жизнь человека идет под действием традиции. Нестыкованность слоев традиции, возникновение напряжений между привычными, традиционными формами поведения человека с реалиями жизни в процессе тех или иных модернизационных процессов, которые претерпевает человек, вызывает бурные стрессовые состояния всей его психофизиологической организации, приводящей иногда к саморазрушению: самоубийству, деградации и психическим заболеваниям. А потому стремление укорениться в традиции, обеспечить стабильность своего существования – это исходная психологическая установка всякого человека и стремление любой социальной общности. Именно традиция создает человека: воспоминания детства; привязанность к родителям, к приобретенным привычкам и понятиям; к любимому занятию и любимой женщине - все это, сформированное в традицию смысловое пространство, задает ритм нашей жизни. При потере традиции смысл теряется, «нечем жить», человек получает «культурный шок». Американский культуролог А. Тоффлер так описывает ситуацию культурного шока: «Культурный шок возникает тогда, когда знакомые психологические факторы (т.е. традиционные - С.Г.), помогающие человеку функционировать в обществе, исчезают, и на их месте появляются неизвестные и непонятные» (Тоффлер А. Футуршок. Спб., 1997. С.11). Интересно, что далее он говорит о более серьезной проблеме - «футуршоке»: «Все же культурный шок сравнительно легче более серьезной болезни- шока будущего, которая представляет собой ошеломляющую растерянность, вызванную преждевременным наступлением будущего. Вполне возможно - это самая важная болезнь завтрашнего дня» (там же, С.11). Действительно, в излишнем динамизме современной жизни человек теряет себя, теряет традиции. Человек может, потеряв традиции (которые и создали человека из обезьяны, а из стада - культуру) перейти в исходное состояние - в «голую обезьяну» (Д. Моррис). Складывается парадоксальная ситуация - с одной стороны, динамизм современной жизни стимулирует накопление опыта человечества, что и является существенной чертой традиции; но, с другой стороны, этот же динамизм ведет к разрушению механизма действия традиции. Потому современный человек в своей боязни потерять себя, разрушить с таким трудом создаваемую тысячелетьями культуру, склоняется к консерватизму. «Консерватизм есть общий закон истории, революционные же массовые движения составляют исключение… и для возникновения их нужны особые ненормальные условия» (Михайловский Н.К. Сочинения. Т.2. Спб.,1896. С.214). С этим высказыванием известного русского философа XIX в. Н. К. Михайловского можно полностью согласиться. И именно эти ненормальные условия «перманентной» революции сложились в человеческой культуре XX века. П.С. Гуревич в связи с этим правильно замечает в своей статье «Идея форумности культур»: «В прошлом социальный цикл был гораздо короче культурного. Индивид, появившись на свет, заставал определенную структуру культурных ценностей. Она не менялась в течение многих столетий, обслуживая жизнь ряда поколений. В XX веке, как считают многие исследователи, произошел разрыв социального и культурного циклов (Н. Лобкович, Х. Перельман и др.). Это, по существу, одна из исторических закономерностей XX столетия. Теперь на протяжении одной жизни чередуется несколько культурных эпох» (Гуревич П.С. Идея форумности культур \\ Новые идеи в философии. М.,1991. С.6-7). Потому-то вся современная общественная мысль человечества напряженно ищет некую новую равновесную структуру динамики развития, которая позволила бы сохранить механизм действия традиции в современном обществе, компенсировала стрессовые состояния человека и общества, возникающие в процессе все ускоряющегося динамизма современной культуры. С другой стороны, в традиции изначально присутствует элемент прогресса, традиция обладает способностью сама генерировать инновации. Точка зрения недавнего прошлого, что традиция только консервирует те или иные артефакты культуры, несостоятельна. В последние десятилетия XX века это мнение признано ошибочным всеми исследователями традиции, так как, в противном случае, традицию, как механизм человеческой культуры, невозможно отличить от инстинктивных и иных форм, которыми определяется жизнь биологических существ, невозможно понять - почему человеческая культура приняла специфическую динамику, которая отлична от динамики эволюционных процессов в биосфере. Потому традиция и инновация, которая является существенным моментом самой традиции, – это два взаимообусловленных фактора, отражающих основные параметры человека и его культуры, задающих координаты челоеческого «присутствия», рисуя на основе этой координатной сетки причудливые конфигурации отдельных человеческих судеб и истории человеческой культуры вообще. Традиция вообще не существует без инновации, она сама возникла как инновация в стадах обезьян. Как писал русский философ С.И. Гессен (1887-1950) в своей работе «Правовое государство и социализм»: «Подлинная верность преданию (т.е. традиции- С.Г.) достигается не пассивной приверженностью ему, не абсолютизированием предания, а подчинением его тем высшим заданиям культуры, которые в свое время вызвали к жизни действия наших предков и тем самым сделали возможным предание. В противном случае предание окостеневает, переходит как бы на низшую ступень чисто материального бытия и, лишенное быть самим собою, искажается до неузнаваемости, подобно тому русскому кафтану, который надел на себя желавший демонстрировать свою верность преданию молодой Аксаков: народ, по свидетельству Герцена, «принимал его за персианина». Оставаться самим собою предание может лишь в своей диалектической сопряженности с противостоящим ему началом задания. Сохранить предание – это значит уйти от него в направлении задания: лишь воспринятое как творческий акт и, следовательно, частично отвергнутое, остается предание самим собою» (Гессен С.И. Избранные сочинения. М.,1998. С.165).