Кризис персональной идентичности в массовой культуре

Мировоззренческий выбор как выбор определенной мировоззренческой позиции возникает перед человеком при наличии ситуации, когда прежняя система взглядов не способна более выступать в роли жизнеориентирующей. Другими словами, прежние взгляды на мир и на место субъекта в нем более не являются адекватными и актуальными, а дальнейшее сознательное существование требует поиска новой идентичности, нового "я", или "реформирования" старой: "Для того чтобы выжить в мире и удовлетворить законные запросы своего разума, человек должен, помимо последовательности, достичь состояния соответствия. Сознание должно верно отражать внешний мир (в котором особое место занимает тело человека), других субъектов (которые не должны всецело подчиняться внешнему миру) и собственное «я» человека. Ясно, что отношение к самому себе особенно важно для достижения личностной идентичности"¹.

Современный мир зачастую характеризуется в философско-культурологической и социальной литературе как пространство господства процессов глобализации и массовизации, результаты которых отражаются на всех сферах общественной жизни.  Так результатом этих процессов является массовая культура, которая  выступает как фактор способствующий появлению кризиса персональной идентичности.

Кризис персональной идентичности может быть преодолен в реальном и в номинальном планах. То есть, массовая культура как качественное образование выступает как номинальное решение кризиса идентичности - предоставляет готовый продукт. Если, в своем оригинальном плане кризис идентичности должен быть разрешен при активном участии субъекта (автономно), в результате чего она прогрессирует, то в условиях массовой культуры ей отводится пассивная роль - роль потребителя. Причем такого потребителя, которому, по сути, навязано решение кризиса, причем это решение может идти в разрез с реальными потребностями и условиями, что в конечном итоге приведет к новому кризису. Это решение можно охарактеризовать как симулякр, временный заменитель, наркотик, который ведет к регрессу. Новый кризис идентичности не является сам по себе проблемой. Это довольно закономерный процесс присущий человеческой душе. Но, вот форма его решения в данном случае является проблемой, т.к. заменитель предложенный масскультом нивелирует свободу личности, отводя ей пассивную роль и ставя ее в подчиненное, зависимое положение: "Самым различным проявлениям массовой культуры характерен ряд общих черт:

• массовая культура не является творчеством масс, она создается для масс;

• массовую культуру нельзя рассматривать как аутентичную культуру, возникшую органическим образом - ее продукты всегда носят характер коммерческих проектов;

• ее продукты - источник общедоступных, зачастую - примитивных

удовольствий массовой публики, которая нуждается в удовлетворении потребностей, порожденных урбанизацией и разрушением естественных сообществ;

• эти удовольствия пассивные, не требуют активного участия воспринимающего, прежде всего - участия его сознания;

• массовая культура в большей степени ориентирована на аудио и особенно - визуальные образы, что имеет следствием вытеснения

рациональных форм смыслообразования, апелляции к бессознательному компоненту психики;

• следствием предыдущего является всепроникающая эротизация массовой культуры"².

Индивид, как "атом" массы-толпы теряет многие качества, которые свойственны ему как индивидуальности: избегание рационального мышления и раскол внешней и внутренней жизни. По мнению С. Московичи: " И в том и другом случае наблюдается утрата связи с реальностью и потеря веры в себя…человек с готовностью подчиняется авторитету группы или вожака (который может быть терапевтом) и становиться податливым к приказаниям внушающего"³.

Массовая культура, как и любая культура в принципе, выступает в качестве пространства обуславливающего идентификационные процессы. Человек становится самим собою, обретая через рефлексию свою сущность, только в культуре. Это онтологическое предопределение человеческой природы – бытийствовать в диалогическом пространстве культуры. Культура – это тот материал из которого складывается бытие личности. И, культура – это единственная форма со-бытия людей как общности.

Поскольку культура и все культурное, так или иначе, в реконструированном сознанием виде составляет содержание внутреннего мира личности, то на этот мир аподектически переносятся свойства и характеристики данной культуры, те специфическиекачества, которыми обладает любая культура в своем временно-пространственном континууме. Так, процессы, связанные с культурой будут непосредственно оказывать влияние на самосознание личности.

Несмотря на свое название – массовая культура - особенности этого уровня развития культуры связанны не только с количественными изменениями. Внимание исследователей данного феномена приковывает качественная особенность, которая конечно может быть проинтерпретирована как следствие количественных процессов, в связи с тем, что они изначально сопровождают масскульт с момента его зарождения. Г. Лебон в своей работе психология масс выделил основные направления прогресса, характеризующие современный этап развития культуры – разрушение традиции (основополагающего компонента для европейской цивилизации) и социальные изменения, вызванные индустриализацией и сциентизацией. Все эти факторы имеют свои последствия на социально-психологическом уровне и выражаются в том, что одной из основных форм социального поведения стала толпа, при этом, психологические характеристики человека в толпе проявляются в других жизненных ситуациях, на прямую не связанных с толпой. Уровень развития телекоммуникации позволил родиться виртуальной толпе – безликой массе людей, несвязанных друг с другом непосредственно, но синхронно испытывающих аналогичные душевные состояния в определенный промежуток времени. Человек массовой культуры обладает примитивной душевной организацией, как отмечал З. Фрейд (сб. псих. масс), сознание такого человека страдает от атрофии самокритичности и отсутствием гармоничного эстетического восприятия, в ряде случаев чувства безосновательно гиперболизированы.

Массовая культура обладает широким спектром многообразия форм, часть из которых обладает довольно сложной структурой, но, несмотря на это многие критики массовизации в области культуры отмечали забвение аксиологичекого субстрата, что превращает масскульт в симуляцию, феномен без эйдоса. Все то сложное многообразие форм масскульта по большому счету служит не удовлетворению “сложных” потребностей. Целевая аудитория массового производства в области культуры – сознательно не развитый, эстетически примитивный субъект. Так как в основе жизненных устремлений любого индивида располагается представление о счастье или благе, то относительно субъекта, оформившегося в массовой культуре необходимо отметить, что представление о благе носит исключительно утилитарный, прагматический смысл. Смысл счастья сводится к плотским удовольствиям и не подымается выше соматического уровня. По сути, именно телесные удовольствия как основа современного массового гедонистического миросознания являются единственными безусловными ценностями, по отношению к которым все остальное носит функционально-прикладной характер.     

Артефакты, созданные в иные эпохи, и в самозабвенном порыве, бывшие некогда культурными ценностями, в современной культуре обретают условный смысл, трансформируются в бренд или элемент имиджа – теряют самоценность. Крушение традиции, ознаменованное появлением массовой культуры, привело к обострению проблемы ценностей. Современные социокультурные пространства не представляют собой каких-либо гомогенных образований, таких как народ или нация, но в свою очередь и нельзя сказать, что в пространстве масскульта отсутствует единое ценностное ядро. Это выражается, прежде всего, в гедонистическом уклоне, где историческая традиция представленная символами и стереотипами, важна всего лишь как форма проявления. Таким образом, при всем внешнем разнообразии необходимо отметить, что массовая культура обладает внутренним смысловым единством. Такие категории как дух, истина, свобода преподносятся как абстракции и метафоры, не имеющие своей предметной области и поэтому они не могут быть объектом эмпирии, в свою очередь тело и телесные удовольствия возведены в ранг основополагающих принципов, с которыми современный индивид отождествляет себя, прежде всего.

Принцип телесности напрямую связан с местом комфорта в жизни индивида. Забота о комфорте является непосредственным проявлением принципа телесности. В свою очередь, проекцией принципа телесности является высокая роль экономического сектора в жизни современного общества, причем этот сектор подчинил законам экономической жизни сферу культуры. Комфортная жизнь невозможна без предоставляющей этой возможности экономической системы. Наиболее оптимальная и прогрессивная экономическая система способствует росту качества жизни. Комфорт, понимаемый как благо, диктует подчиненное ему отношение к жизни. Достижение этой цели-ценности способствует выбранная индивидом жизненная стратегия, которая, по сути, основана на экономизме – прагматическом расчете, нацеленном на достижение максимальной прибыли, соответственно более высокой степени комфорта и доступ к более широкому спектру удовольствий. Утилитаризм как способ отношения проецируется на сопутствующие сферы бытия, например, наука, ее более не влечет знание как самоценность. Оно стало товаром, средством к обогащению. Аналогично обстоят дела с искусством, образованием. В религиозной сфере это проявляется в повальном воскрешении магизма, как попытки подчинить потусторонний мир своим интересам.

Утилитаризм привел к деморализации. Произошло координальное смещение акцентов – экономическое определение жизни не знает человека как ценности самой по себе, в безусловном смысле. Гуманизм потеснило представление о человеке как о средстве. Сама культура стала производством определенного типа товара.

Массовая культура как поле идентификационных процессов развивается экстенсивно – параллельно процессу массовизации протекает процесс глобализации. Эти два процесса представляют собой разные стороны становления постиндустриального общества. Глобальной может быть только массовая культура, в которой нивелируются сущностные локальные характеристики, а то, что используется масскультом – упрощается и примитивизируется, с целью быть более доступнее для восприятия.

   Культурные процессы развивались вслед за процессами экономическими. Так, развитие индустрии привело к тому, что экономика уже давно вышла за рамки национальных, и даже региональных границ, и представляет собой универсальное образование. В связи с развитием техники дону из важнейших ролей в жизни современного мира стали играть системы массовых коммуникаций, что является главным средством распространения массовой культуры и более глубокой интеграции регионов в единое мировое пространство. Превращение мира в единую сверхсистему, привело к тому, что все локальные и региональные проблемы стали оказывать глобальное воздействие. Глобализация на социокультурном уровне представляет собой распространение культурных штампов, образцов и стереотипов культур более развитых стран на культуру менее развитых.

  Массовое производство захватило и область культуры, где раньше культуру создавали гении и творцы, а каждое творение было по-своему уникальным, то на современном этапе развития культура превратилась в товар массового производства.

Техника превратила человека в инвалида. Он уже не может существовать без многообразия вспомогательных устройств. И, техника стала условием для появления таких явлений как масскульт и глобализация. Техника позволила тиражировать и в сжатые сроки доносить до потребителя культурный продукт. Этот продукт по своим качествам не должен требовать от потребителя какой-либо нагрузки, чтобы быть усвоенным.

Массовая культура является гипердинамичной стадией развития культуры. Виртуальность и симуляция – это основы, составляющие содержание многих форм масскульта. Так как сущностный базис в используемых масскультом формах сведен к минимуму, то они легко подвергаются энтропии. В связи с этим масскульт нуждается в постоянном воспроизводстве – это выражается как падение рейтингов, быстрое “старение” продукта, постоянная конкуренция. Система информационного обмена постоянно должна увеличивать скорость иначе она прекратить быть конкурентоспособной, а значит и не сможет продолжить свое существование. Это обстоятельство не может пройти бесследно для индивида. В повседневной жизни ему приходится сталкиваться с гигантским потоком информации, носящей различный характер – реклама, развлечение, новости. Данные условия не позволяют создавать отчетливой долгосрочной перспективы и при таком положении дел у индивида нет необходимости в основательном запоминании. Масскульт развивается за счет постоянного синтезирования новых форм или интеграция наследия иных культур.

Семантическое поле массовой культуры по своему строению глубоко отличается оттого, что было известно традиции – сфера значений сугубо горизонтальна, одномерна и однородна. Она содержит в себе только землю и не ведает взгляда к небу. Классическая европейская традиция не сводилась только к земному существованию, ее вдохновляло всегда то, что находится за рамками данного физического мира, за рамками этой жизни. Жизнь в традиционном понимании не прекращалась со смертью, а представлялась как подготовительный этап. И, всегда была ориентированна на то, что их ждало после смерти. Традиция имеет представление о том, что трансцендентно этому миру, что является более значимым и первичным по отношению к нему. Это трансцендентное составляет смысловую вертикаль, основу иерархии ценностей. Массовая культура знает исключительно горизонталь, где все смыслы равнозначны. В этом плане она существенно располагает к философствованию, предлагая набор с виду равноценных альтернатив. Кроме этого, современный индивид нуждается в оптимальной гносеологической стратегии, позволяющей ему ориентироваться во всем массиве информационных потоков.

Информация представлена формами разного характера, начиная от простого информирования и заканчивая материалом, содержащим в себе программирующие элементы, (Шпенглер, Закат Европы. С. 479). Требуются подходы и технологии необходимые для предупреждения симуляции или профанации. При отсутствии семантической субординации смыслового поля культуры вопрос о смыслах как таковых лишается какой-либо перспективы. Он снимается по причине отсутствия в нем необходимости.

Диалектика смысла и бессмыслицы, реального и иллюзорного снимается по причине своей ненужности, поскольку безразлично какая из противоположностей будет выбрана. В массовой культуре это отразилось через обретение жизни феноменами фантастического или виртуального мира. Обычные среднестатистические люди начинают идентифицировать себя с вымышленными героями, причем в отличии от детских фантазий подобные вымыслы в масскульте обретают благоприятную почву, на которой в последствии появляется своя инфраструктура и мифотворчество.

Массовая культура при многих ее достоинства, таких как демократизм, заключающийся в относительной доступности культурных благ, не может претендовать на роль оптимальной адаптационной среды для индивида в реальности. Это вызвано тем, что массовая культура изобилует всевозможными культурными рудиментами, что не дает возможности  естественно и органично существовать. Культура становится определенной патологией. Прежняя функция – раскрытие реальности, теперь предстает в искаженном виде, культура в место помощника или инструмента превратилась в каком-то смысле препятствие. Получается замкнутый круг. Массовая культура содержит в себе гигантский потенциал для саморазвития личности, но этот потенциал стал возможен благодаря потребительской жизненной установке. Данный тип жизненной установки определяет внешний мир как объект потребления. Соответственно, потребление необходимый импульс экономики, от которой зависит возможность сохранения и производства даже тех культурных продуктов, чей оригинальный смысл не совместим с установкой на потребление как ведущей жизненной позиции.

Массовой культуре чуждо все трансцендентное и метафизическое, ей неведома мистика, хотя в качестве форм все выше перечисленное присутствует, но с выхолощенным и опошленным содержанием, смысл которого порою противоречить изначальному. Все то, что прежде относилось к разряду тайного и скрытого, что в традиционном понимании не должно выносится на публику, теперь стало очень привлекательным, и потому востребованным, товаром.

Глобализация, подчинение жизненного уклада сугубо экономической целесообразности, профанация культурного наследия явились теми условиями, в которых естественный, в принципе, кризис персональной идентичности приобретает особую актуальность и остроту. С одной  стороны, в системе сложившихся отношений индивиду будет чрезвычайно трудно самостоятельно сформировать свой образ (идентичность), где органически могли сочетаться принадлежность к Мы и индивидуальное Я, сформировать идентичность, обладающую целостностью и устойчивостью.

Исторически массовая культура – это феномен не только новейшего времени.  Начиная с времен античности существовали явления морфологически схожие с современным этапом развития культуры, но качественно отличающиеся  по причине различия в уровне развития материальной и духовной культуры. Самой известной точкой зрения, которая придерживается взгляда о морфологической схожести культур, является концепция О. Шпенглера. Шпенглер называет схожее по своим характеристикам с массовой культурой явление цивилизационным этапом развития. Эта стадия характеризуется как период упадка – деградация морали и нравственности, забвение традиций, преобладание материальных интересов над духовными, приоритет личного над коллективным. Примером такого упадка служит последний век существования Римской империи. Как раз в этот период между античностью и средними веками оформляется концепция личности (Боэций). Именно в такие периоды общественная мысль “рождала” представление о мире как круговороте, замкнутом круге жизни, где все устремления и замыслы в конечном итоге не достигают своей цели. Это попытка создать что-то вечное, но она обречена на провал. Выше указанное касается экзистенциального измерения. История знает массу достижений, благодаря которым наш мир, получил шедевры искусства, великие открытия. Благодаря которым человечество получило бесконечные возможности во всех отраслях жизни. Со временем интерес ко многим явлениям культуры угасал, превращая жизнь в борьбу со скукой.

Особенно в эпоху высокотехнологичного прогресса, когда технос перестал ограничиваться сугубо функциональной ролью. Человечество облегчило свою жизнь, предоставив заботы об организации последней, на плечи техники. Межличностные отношения становятся более прагматичными. Индивид идентифицируется по большому счету с его место и ролью в производственных отношениях. Его респектабельность зависит от доли его участия в процессе перераспределения общественных благ. Отсюда вытекает проблема подстройки индивида, его сознания и образа самого себя под производственные отношения.  

     Массовая культура сама по себе не представляет проблемы не для дорефлексивного сознания, не для рефлексивного сознания. Дело в том, что дорефлексивное сознание не видит в массовой культуре какой-либо проблемы – для него все идет естественным путем. Рефлексивное сознание стоит как-бы над проблемой – оно позволяет увидеть положительные и отрицательные черты масскульта. Проблема появляется тогда, когда рефлексивное сознание наталкивается на интенцию массовой культуры, которая подразумевает формирование определенного антропологического типа. Этот антропологический тип, порожденный масскультом, и является значимой проблемой. Поскольку массовая культура как набор альтернатив, предлагает именно альтернативы, как нечто одинаковое по своему значению, что, как было указанно ранее, исключает из дискурса сферу безусловного.

В связи с этим, антропологическая модель, предлагаемая массовой культурой, содержит в себе элементы с неопределенным онтологическим статусом. Образно говоря, индивид оказывается в положении заблудившегося в лесу. Мало того, что он не имеет представления в каком направлении ему двигаться, также как и в ситуации с массовой культурой, он может и не знать, что заблудился.

В процессе становления культуры постмодерна параллельно процессу массовизации развивался процесс атомизации, связанный с плюрализмом постиндустриального общества. Само по себе современное общество и культура не едины. Они состоят из широкого многообразия  субкультурных групп, порою глубоко различающихся между собой. Следствием плюрализма как идеи стало то, что не существует более идейно-мировоззренческого единства общества. Отсутствует общая, требующая сознательного восприятия система идей и ценностей. Хотя, это не означает, что не существует фундамента для общественного объединения. Эту роль выполняет бессознательная тяга атомизированных индивидов к комфорту, социальному и экономическому благополучию.

Но, совсем без идейной подоплеки общество функционировать не может. В связи с тем, что классические идеологические учения переживают кризис, возросла роль манипулятивных технологий и социокультурной инженерии. При этом, если используется пиар или реклама, то за внешней, обращенной к сознанию, спекулятивной риторикой скрывается обращение к подсознательным мотивам. Последствием истощения смысловой сферы, исчезновения из круга восприятия индивида духовных ценностей (ценностей-в-себе), стало то, что только подсознательное и примитивные потребности остались единственными надежными адресатами, к которым аппелируют субъекты манипуляции.  

Для всех вышеупомянутых субкультур платформой является секуляризованная массовая культура. Опять-таки, существование в рамках масскульта этих образований нельзя объяснить, не прибегая к понятиям идентификации и идентичности.

Субкультура, в рамках господствующего культурного направления не является новацией. Издавна известны – народная, элитарная, классовая субкультуры, но в период господства традиции они были только дополнением к генеральной линии, в случае с западной цивилизацией – этооснование в лице христианства. Хотя нельзя отрицать и антикультурные явления, возникшие на границах средневековой культуры – сатанизм. Субкультура нашего времени имеет ряд отличительных особенностей. Субкультура претендует на тотальность воздействия на сознание, образуя своего рода секуляризованное сектантство. Строится такая субмасскультура на тех же морфологических принципах, что и масскульт в целом. Она также не знает сложных чувств и духовных ценностей. Используя те же принципы, что и масскульт субкультура претендует на уникальность и тотальность своего содержания, в то время как сословная или гильдейская культура была лишь дополнением. Принцип плюрализма в релятивистском значении сделал невозможным антикультуру.  

Информационный поток на сознание стал настолько широким и интенсивным, что у него возникли проблемы с концептуализацией всей культурной жизни. Мы только условно можем быть резидентами современной культуры вообще. Это, прежде всего, связанно с глобальностью процессов дифференциации, разветвления и специализации.

Выжить при такой динамике интенсивности информационных потоков может только индивид с короткой памятью и выработанными стратегиями ориентации в этих потоках.

Превратившись в индустрию, массовая культура утратила эстетическую составляющую – эталон красоты или мерило истины. Теперь жизнеобеспечивающим принципом для любого продукта, созданного в рамках современной культуры стала его экономическая целесообразность, товарная ликвидность. В свою очередь этот факт стал причиной того, что немаловажную роль, наряду с непосредственными творцами культуры стали играть менеджеры, без которых нельзя реализовать продукт на рынке.

Вопрос о путях формирования идентичности личности в культуре, а также о проблемах, связанных с этим процессом не потерял своей актуальности со времени концептуализации теории идентичности Э. Эриксоном. Но даже наоборот, динамичный, изменчивый мир и постоянно меняющиеся представления о нем, качественно новые социальные изменения и глобальные перемены современности только усугубили необходимость в исследовании личности и, связанных с ней вопросов.

В первую очередь, интерес вызвала личностная идентичность, как смысловой конструкт, являющийся образом личности и на основе которого выстраиваются стратегии поведения в мире, определяется направление жизнедеятельности, как та составляющая Я, которая противостоит миру, взаимодействует с ним. Учитывая сверхинтенсивное информационное воздействие и богатый выбор, использующихся средств манипуляции сознанием, проблема личности в культуре получает новую трактовку – как, или благодаря чему персональная идентичность сохраняет свою непрерывность (и самость) в таком сверхдинамичном пространстве как массовая культура.

Культура по отношению к личности выступает в качестве смыслового поля, в рамках которого индивид ищет свою нишу, другими словами свой смысл, свою идентичность. Именно в процессе идентификации личность проявляет себя. Она выражает этим свою свободу и показывает свою зрелость, иначе способность на самоопределение, на самость. И, все это возможно и имеет значение только в культуре. Культура выступает в роли Другого по отношению к Я. Это Другое важно для Я как инстанция признания со стороны. Через Другого Я определяет само себя. Культура – это континуум существования индивида. Через культуру индивид имеет доступ к бытию.

Идентичность для пространства культуры выступает как показатель усвоения индивидуумом универсалий, лежащих в основе этой культуры. Индивид через самосознание формирует свой образ, отождествляя себя с чем-то большим, с неким Мы, общностью. При этом каждый индивид по-своему неповторим, он носитель совершенно уникального опыта. Его история никогда не может быть повторена кем-либо.

  То, с чем индивид себя, отождествляя (нечто универсальное), благодаря своей уникальности и неповторимости становится содержанием его индивидуальности и самости. Культура предоставляет сознанию необходимое для него содержание. Так, базовое представление о свободе, в любом случае будет абстракцией, безличной универсалией. А, индивидуальное усвоение этой абстракции, связанное с конкретным опытом будет проявлением самости индивида.

С одной стороны, человек с самого рождения обречен существовать в культуре, откуда он черпает свою человечность, с другой стороны, чтобы вести целостную самостоятельную жизнь он вынужден противостоять ей, проявлять свою инаковость. И, это все на фоне взаимообусловленности. Диалектика индивида и культуры, где персональная идентичность является производной. Как в культуре, так и в человеческом сознании остается пространство для независимого творчества.

Так, в ходе своего развития культура обретает сложную структуру, в рамках которой начинают функционировать механизмы, независимые от человека, но они могут оказывать на него влияние, принимать участие в процессе его формирования, в-первую очередь, принимая участие в формировании и трансформации антропологических представлений лежащих в основе представлений о мире.  

Чем сложнее культура, тем более опосредованы ее отношения с индивидом. Направленная волевая активность субъекта или группы субъектов образует в процессе отчуждения явление называемое культурой. Культура, постепенно претерпевает изменения и со временем ее структура усложняется. Чем более сложной становится культура, тем меньше становиться доля непосредственного участия человека в ее жизни. И, наоборот, в данном случае, коллектив, вытесняющий личность творца, подчинен диктату безличных механизмов и процессов. Безличное теперь навязывает свою волю личности. Человек из творца культуры превратился в обслуживающий персонал. Также обстоят дела в политике, экономике или образовании. Смысловое поле при этом не остается неизменным. Оно изменяется вместе с культурой.

   Поскольку  активность в пространстве культуры может исходить как от человека, так и от культурных машин, то свобода личности может быть поставлена под вопрос. Как было указано ранее активность личности в культуре определяется образом-идентичностью – определенным смысловым конструктом. В зависимости от содержания идентичности заданы координаты деятельности, но поскольку, активностью обладают определенные составляющие культуры, то последнее слово в выборе более оптимального содержания составляющих идентичности может быть за культурой, а не за индивидом. При этом, объективность или приоритет безличного субъекта (института) культуры в сравнении с личностью не гарантирован.

Ярким примером вышеуказанного является существующая система образования. Во-первых, она представляет собой довольно сложную и разветвленную систему, с подробной регламентацией всех видов деятельности и отработанными алгоритмами. В данной системе социализации информация воспринимается субъектом на докритическом уровне.

В любом случае, современный человек оказался в ситуации, когда он должен выбирать перед равнозначными на первый взгляд альтернативами, которых имеется бесчисленное множество. Он стоит перед множеством путей, подавляющим плюрализмом, но всегда существует некий неявный вариант, задаваемый культурой. Логика и практика об этом дают красноречивые свидетельства. Культура не может быть до конца плюралистичной. Она может содержать в себе элементы других культур или на определенном пространстве соседствовать с другой культурой, находится в состоянии доминирования, выступать в роли базиса для более ограниченных локальных образований. Но она никак не может состоять из равнозначно признаваемых и одновременно аутентичных культур, на что, например, претендует массовая культура западной цивилизации. На деле это выливается в профанацию и деформацию национальных культур.

В конечном итоге, возникнет вопрос об объективности данного в культуре. Сомнение – это та почва, на основе которой зарождается контр(анти)культура.

Таким образом, личность находится в диалектическом взаимодействии с культурой. Они взаимозависимы и принципиально не могут существовать друг без друга. В ходе своего развития культура достигает такого уровня сложности, когда появляются в ее составе автономные образования, способные выступать в роли безличных субъектов культуры и оказывать влияние на человеческое существование.

Как, личность и культура взаимодействуют в ходе совместной созидательной деятельности, так они могут и поменять вектор активности с позитивного на негативного, когда культивируются и становятся культурными штампами аномальные явления.

Как было отмечено ранее – массовая культура не знает вертикального измерения, что не может не стать проблемой. В традиционной культуре, вертикаль представляла собой направление развития, с помощью которой определялся уровень развития, в первую очередь – духовного развития. Массовая культура не знает таких направлений совершенствования. Но, поскольку доминирующим в массовой культуре является апелляция к примитивному и интенция на потребление, то культура будет способствовать скорейшей деградации, чем росту. Что в любо случае скажется на самой культуре.

Не зная духовного роста, она оказывается  перед опасностью лишится творческих деятелей, а по сути, основного условия своего существования. Когда все-таки происходит деградация и культура теряет способность к развитию, средством способным продлить ее существование становятся технологии. 

¹ Хёсле В. Кризис индивидуальной и коллективной идентичности // Вопросы философии. - 1994. - № 10. - С. 113.

² Биричевская О. Ю. Стрельченко В. И. Массовая культура: онтологический смысл и тенденции концептуальной эволюции [Электронный ресурс]: филос. журн. /  Электрон. журн. - Оренбург, 2006-. - Режим доступа: http://www.orenburg.ru/culture/credo/03_2006/5.html. - Загл. С экрана.

³ Московичи С.  Век толп. Исторический тракта по психологии масс. / Пер. с фр. - М.: "Центр психологии и психотерапии", 1998. С. 42.