Мартин Хайдеггер/Жорж Батай/Жак Деррида
...так или иначе, но во мне живет влечение к негативности
является ли эта негативность средством или целью?
если и целью, то недостижимой
если и средством, то таким, каким невозможно воспользоваться
иными словами, в данном случае это различие уже несущественно
а существенно то, что бытие, присутствие, являясь самым ближайшим, именно по этой причине остается нам неизвестным
чтобы что-то разглядеть, необходима дистанция
следовательно, требуется приблизиться к опыту отсутствия, к опыту молчания, к опыту забвения, к опыту безумия, к опыту ничто
как оно всегда и оказывается, это требование является столь же неустранимым, сколь и невыполнимым
неизбежное невозможное требование
все же, недостижимое, при всей своей недостижимости, создает некое силовое поле, в котором отныне протекает жизнь
здесь берут свое начало многочисленные стратегии уклонения, замалчивания, стирания, парадокс которых состоит в том, что их возможный успех неотличим от поражения
ибо того, кто преуспел в погоне за отсутствием, уже нет
- hanabi
- Для комментирования войдите или зарегистрируйтесь
Философский штурм | Совместное философское творчество © 2006-2014
Сайт представляет собой площадку для функционирования философского интернет-сообщества, участники которого заинтересованы не только в индивидуальном, но и в коллективном философском творчестве.
Комментарии
1. Наверное, это должен был быть стих - разбивка текста, смысловые переходы, картинная выразительность жестов... Или быть может, это и есть пример верлибра? Но оставляя в стороне гипнотизирующую форму изложения, парадоксальную "очевидность" выводов, о чем же собственно говорится? Попытаемся разобраться.
2. Негативность - многомысленный термин. Его можно понимать:
1) как определенноедействие сознания - отрицание и его результат - отрицательность;
2) как частноепроявление воли - несогласие, оценку - негативную, а не позитивную и его результат.
3) как форму отношения ко всякому конечному, всякому данному, всякому наличному.
В последнем случае, говорят об абсолютной негативности как к способу всякого отношения. В смысле этой абсолютной негативности негативные акты сознания и воли являются подчиненными, частными моментами общего отношения сознания. По-видимому, чтобы понять автора необходимо твердо стоять последнего смысла понимания термина "негативность".
3. В указанном смысле, негативность действительно не может быть достигнута как цель (отрицательность здесь не переходит в положительность) и не может быть использовано как средство (здесь невозможен никакой результат, кроме нахождения в самой форме негативности). Находясь в позиции Абсолютной негативности вообще нельзя различить, где здесь цель и где средство - само нахождение в отрицательности всему и есть и цель, и средство, и результат, и в этом смысле все указанные различия действительно являются несущественными.
4. Но к чему эта позиция абсолютной негативности? Читаем:
Бытие нам не дано феноменально - как феномен среди феноменов. И в то же время, вопрос о бытии всегда существеннен для нас в отношении каждого феномена. Абсолютная негативность и есть тот способ каким подбираются (если можно так выразиться) к бытию через феноменальную сферу (т.е. собственно, через то, что нам дано, что нам доступно). Хайдеггер. Слова о том, что бытие оказывается "неизвестным для нас" следует понимать в том строгом смысле, что бытие не дано, его нет в сфере феноменов, в сфере непосредственного знания.
5. Но как автор понимает эту "неданность", принципиальную "нефеноменальность" бытия?
Неданность бытия понимается как предельная близость, как отсутствие дистанции. Но дистанции между чем? По-видимому, между тем "кто" (скажем, сознанием) и бытием "что" (бытием феномена). Или, это можно выразить иначе - бытие феномена и мое бытие (т.е. собственно я) неразличимы. Мое бытие проявляется в бытии феноменов, а бытие феноменов всегда мое. Именно поэтому, корректно говорить об "опыте отсуствия, опыте молчания..." Действительно, феноменально всякий раз, если есть мир (захваченность феноменами), то нет меня, а если есть я (захваченность собой), то нет мира. Я и мир находятся в отношении бытия в положении исключения другого.
6. Этот опыт исключения автор описывает в терминах невозможности:
Сознание ставит себе цель - бытие, но достигнуть его не может. Не потому, что бытие не достижимо, а потому что оно уже всегда его достигло, срослось с ним, живет. Но сознанию не достаточно только быть, оно хочет это бытие сделать еще своим знанием, хочет к нему свободно отнестись. Но это невозможно. О бытии можно думать, рассуждать, говорить, но бытие невозможно схватить, невозможно предъявить, невозможно сделать своим предметом.
7. Поддаваясь магии своей медитации, автор, наконец, соскальзывает на "позитив":
А как же иначе, ведь нужна же какая-нибудь мораль из того, что бытие нефеноменально. Как иначе отнестись к этому безличному, равнодушному к нашей жизни результату? И вот новая мораль - "стратегии уклонения, замалчивания..." Но это, кажется, уже не относится к делу. Ведь если бытие не схватывается феноменально, то это уже непреодолимый факт, который не нуждается в нашей "помощи" во всякого рода стратегиях. И уж, конечно, "нас нет" как подражание феноменальному отсуствию бытия? Понятное дело - феноменальное отсутствие! :))))
Булат, спасибо за внимательное прочтение-интерпретацию.
Так же на правах интерпретации предложу свое прочтение:
1. Это конечно не стих и даже не верлибр. Но верно то, что текст организован с прицелом на языковую неизбежность, свойственную поэзии и литературе вообще. Всякий текст изначально это именно текст, и он не сводим ни к набору утверждений, с одной стороны, ни к звучанию, с другой стороны. Или, пользуясь определением смысла у Фреге - это нерасторжимое единство силы и значения. Интерпретация, которую осуществил ты, и осуществляю я, это по сути перевод. Нельзя ли тогда сказать, что хороший перевод тот, который передает смысл (в указанном смысле), а плохой - тот, который вычленяет и транслирует лишь значение (пусть даже это будет многозначность или многозначительность)? Но это так, к слову.
2. Наши интерпретации, по-видимому, будут следовать параллельно. Это значит: они с самого начала станут разворачиваться с различных позиций, повторяя друг друга в существенных ходах.
Итак, негативность. Во всех трех пониманиях этого термина у тебя сквозит нечто общее, а именно это так или иначе отношение. Не случайно. И дальше мы читаем "предмет", "феноменальный", "схватывание". Причина: для тебя естественным началом философствования является разработка проблематики сознания - путь "Феноменологии духа". Мне же, по до конца не проясненным для меня самого причинам, более естественным кажется подход "Науки логики", которого я придерживался и в - напрямую связанном с рассматриваемым текстом - "Мышлении идущем на смерть". Поэтому, "негативность" я склонен понимать, как отрицание вообще (логическое отрицание), а не как деятельность сознания. В этом случае, абсолютная негативность - это небытие. Однако, можешь ты возразить, причем тут тогда цель и средство, которые явно отсылают к чьей-то деятельности? Да и деятельность эта - ни что иное, как самосознание! В оправдание своей интерпретации, сошлюсь на то, что Ноговицын называет сферой чистой мысли: бытие должно само осознать сябя как бытие, бытие должно стать сознанием бытия (и при этом не идет речи о том, что это бытие некоторого сознания). А значит (забегая вперед): бытие должно пойти навстречу небытию.
3. Небытие не может быть целью бытия на пути к самосознанию, так как целью является как раз указанное самосознание. Небытие может, как кажется, стать средством, выступить для бытия как перевалочный пункт от себя к себе, зеркало, в котором оно желает отразиться. Однако, и как средство небытие не состоятельно, так как - и здесь я всед за Батаем и Адорно отмежевываюсь от Гегеля - "оттуда не возвращаются". Лишь в том случае, если бытие идет на встречу прирученной негативности - небытию некого что, частному отсутствию - оно возвращается с трофеями (но не достигает цели самосознания, в силу ограниченности и нерадикальности своего движения). Но даже если вообразить себе такое ополоумевшее бытие, которое идет навстречу чистому ничто, то есть избирает небытие целью, то и тут цель оказывается недостижимой, ибо, достигнув ее, достигать ее уже некому. Таким образом, "несущественность различия" между "целью" и "средством" я вижу здесь в том, что, если движение проходит через абсолютную негативность (а значит с неизбежностью на ней и заканчивается), то уже невозможно различить негативное движение к негативности как цели и позитивное движение к негативности как средству.
4-5. Итак, к чему вообще это движение? Об этом уже было вскольз сказано. Бытие есть бытие. Однако, оно не знает себя как бытие. Чтобы себя как бытие осознать, оно должно выйти из себя, выйти вовне. Однако, нет ничего внеположного бытию, вне бытия - ничто. Отсюда вся условность этого "вне", а также таких пространственных метафор, как "ближайшее", "дистанция". "Для нас" - это, с одной стороны, риторическая фигура, а, с другой стороны, действительно реверанс к нашему феноменальному опыту (но несколько иначе, нежели это прочитал ты): мне не достичь поноты присутствия до тех пор, пока я не столкнусь со своим отсутствием (смерть). И именно феноменальная недостижимость смерти при жизни (именно моей смерти, а не смерти Другого) делает (по Деррида) бытие присутствия неустранимо неподлинным (в смыле Хайдеггера). Это вобщем-то классика: философия по Платону - это искуство умирания. Поэтому я бы поправил знак в твоей последней фразе 4 пункта: бытие оказывается неизвестным для нас по причине феноменальной недоступности небытия. Дихотомия я-мир тут не при чем, так как речь идет не о сознании, а о едином феномене присутствия - бытия-в-мире. Иными словами, бытие лежит, как не на стороне я, так и не на стороне мира, но на стороне самой соотнесенности.
6. Все верно, за исключением "но бытие невозможно схватить, невозможно предъявить, невозможно сделать своим предметом". Смотри выше.
7. "Позитивом" было бы всед за Гегелем пойти на компромисс (подставить вместо чистого ничто ничто некого что). В подразумеваемых стратегиях, напротив, нет ни капли позитива. Их единственная задача - снова и снова говорить о своей несостоятельности, демонстрировать свой провал и безвыходность ситуации. Это и негативная диалектика, и негативная теология, и деконструкция. Об этом надо писать отдельно и подробнее.
1. Утверждается, что негативность - это не отношение, но
Тем не менее, некоторая деятельность присутствует - это движение самосознания. Действительно, дело негативности можно понять (даже оставаясь в рамках феноменологии) как непрямое отрицание, но косвенное - как самосознание. Направляясь к себе, самосознание тем самым отрицает феноменальное, данное - чувственное и воспринимаемое.
2. Но ведь, кажется, дело не в этом? Нам предлагается вообще оставить сферу сознания (т.е. сферу опыта) и окунуться в сферу чистой мысли (т.е. в чисто логическое движение), где нет противопоставления сознания и предмета, где все находится внутри единой тотальности. Таково движение "Логики" Гегеля. Но если это так, то при чем здесь самосознание? Ведь самосознание - это сознание себя, некоторый опыт, т.е. нечто принадлежащее сфере сознания. Получается, что все-таки эта сфера чистой мысли не так чиста - некоторый опыт (самосознание) - дополняет ее извне. В подтверждение сказанного, мы читаем:
Значит движение предложенного текста не чисто логическое, но также проходит и некоторый опыт - опыт сознания себя. При этом действительно неважно как понимать субъект самого опыта - как некоторое сознание или само бытие.
3. Далее, нам предлагается настоящая негативная теология, где вместо "бытие" смело можно читать "Бог". Действительно, Бог (бытие) на пути к осознанию себя должен опосредовать себя миром (небытие). Мир как зеркало, от которого он должен отразиться... Но не кажется ли, что под термином "небытие" в такой негативной диалектике мыслится все-таки другой тип бытия, как в данном примере с Богом - мир. Мир для Бога, который есть Вся Полнота Бытия, есть Небытие, но это небытие само по себе есть некоторое определенное нечто, а не Ничто. Иначе говоря, это небытие относительно - небытие некоторого Бытия - как его граница. Как иначе понять следующую цитату:
Как бытие может пойти навстречу "чистому ничто"? Ведь ничто - это "то, чего нет" и, следовательно, то, к чему нельзя пойти. Но пойти вполне можно к некоторому относительному ничто, ничто определенного бытия - как границе этого бытия, границе тотальности. Так, Бог как Абсолютная тотальность стремится к сознанию себя через свою "границу" - мир.
4. Опять негативная теология, но еще более определенно:
Здесь опять все та же игра бытия и его границы. Однако, бытие мыслится как Абсолютное, а потому граница - Ничто. Даже сами термины - "внеположность", "вне бытия" - отсылают к игре бытия и его границы.
5. Отсыл к феноменальному опыту -
еще раз показывает, что речь идет не просто о чистой сфере мысли, но также и о сфере опыта. Только в опыте существенна дилемма жизнь и смерть в разрезе недостижимости последней при жизни! И, наконец, автор сам проговаривается:
Пусть сознание здесь не причем (дело не в словах), но ведь и бытие-в-мире - это бытие в опыте, в сфере опыта, а не в сфере чистой мысли. Но если речь идет о сфере опыта, то значит все разговоры о феноменальной сфере существенны.
6. Негативная диалектика - вещь серьезная! Оставаться всегда на стороне отрицания, не довольствоваться никаким частным результатом, никаким позитивом, всегда свидетельствовать провал и безысходность своего положения - дело непростое. А главное, непонятно зачем это делать? Ради цели самосознания? Но ведь и самосознание есть некоторый результат, некоторый позитив. Тогда ради чего? Ради того, чтобы настоять на своем - в позитивном смысле мы не можем сказать, что все, что нами делается есть наше, поскольку в это делание всегда вторгается внешняя обстояние - воля и материал мира, но в деле отрицания мы всегда при своей воле, всегда у себя в своей чистоте. По-видимому, эта радикальная свобода, свобода ничего не принимать и ни с чем не считаться и есть то, что автор поста назвал "самосознанием".