Единой целью научно-познавательной деятельности служит выработка мер надежного получения искомых и достоверных сведений о действительном мире как необходимом условии преодоления и предупреждения разрушительных последствий произвола человеческой свободы. Историческое движение в этом направлении встречает существенные трудности, о чем свидетельствуют разные источники:

«Вся история социологической мысли есть история поиска научных подходов и методов построения общей теории общества, отражающей реалии социальной жизни. Это история теоретических подъемов и спадов. На различных ее этапах «теоретический оптимизм» сменялся «теоретическим пессимизмом», граничащим с отказом от возможности разработки общей теории общества вообще.» (Социология. Основы общей теории: учебник / Отв. ред. Осипов Г.В., Москвичев Л.Н., М.: Норма, 2008, с. 124);

«В последние десятилетия прошлого века экономическая наука столкнулась с необходимостью пересмотра основных положений теорий рыночного равновесия и формализованного анализа. <…> Новая институциональная теория (ср. «социальная инженерия» К. Поппера – прим. авт.) ставит в центр внимания и изучает не столько поведение отдельного «экономического» индивида, сколько формирование и эволюцию институциональных структур, которые влияют на мотивы и устремления участников хозяйственной деятельности.» (Бартенев С.А. История и философия экономической науки: пособие к канд. экз. М.: Магистр, 2008, с. 204 – 205);

«В 2000 г. 10 экономистов и социологов, включая К. Перес и Дж. Ходжсона, учредили общество «Другой канон», подразумевая укрепление традиции экономической мысли, альтернативной неоклассике. <…> Критики «Другого канона» отмечают его эклектизм, характерный в целом для институционально-эволюционного направления, в том числе его представителей в России. Но сама постановка вопроса говорит о нерешенности вековых проблем, с которых 400 лет назад началась «политическая экономия»: роль экономической политики государства и причины неравенства в богатстве стран.» (Гловели Г. В. История экономических учений: углубленный курс. М.: Юрайт, 2013, с. 765 – 766).

Более полное представление о положении дел в общественной жизни с ее наукой поможет составить множество аналогий российской истории ХХ-ХХI века с известными данными из далекого (> 4000 лет) прошлого: «Списки сняты, писцы уничтожены, каждый может брать зерна, сколько захочет…  Подданных больше нет…  страна вращается, как гончарный круг: высокие сановники голодают, а горожане вынуждены сидеть у мельницы, знатные дамы ходят в лохмотьях, они голодают и не смеют говорить… Рабыням дозволено разглагольствовать, в стране грабежи и убийства… Никто больше не решается возделывать поля льна, с которых снят урожай; нет больше зерна, голодные люди крадут корм у свиней. Никто не стремится больше к чистоте, никто больше не смеется, детям надоело жить. Людей становится все меньше, рождаемость сокращается и в конце концов остается лишь желание, чтобы все это скорее кончилось. Нет ни одного должностного лица на месте, и страну грабят несколько безрассудных людей царства. Начинается эра господства черни, она возвышается над всем и радуется этому по-своему. Эти люди носят тончайшие льняные одежды и умащают свою плешь мирром… Своему богу, которым они раньше не интересовались, они теперь курят фимиам, правда фимиам другого. В то время как те, кто не имел ничего, стали богаты, прежде богатые люди лежат беззащитными на ветру, не имея постели. Даже сановники старого государства вынуждены в своем несчастье льстить поднявшимся выскочкам.»  (Цит. по: Ясперс К. Смысл и назначение истории. М.: Политиздат, 1991, с. 298).

Известный сподвижник К. Маркса Ф. Энгельс полагал, что политэкономия – «… наука об условиях и формах, при которых происходит производство и обмен в различных человеческих обществах и при которых, соответственно этому, совершается распределение продуктов…» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 20, с. 153 – 154). Это казалось бы cтрого научное определение обнаруживает признаки позитивистского индуктивизма, когда, изучая факты и феномены хозяйственного прошлого и настоящего, надеются открыть объективные законы там, где очень разные люди действуют по своему, субъективному усмотрению и часто на свой страх и риск. Наряду с тем, данный продукт признанного классика методологически застревает в области следствий, не выражая вероятного интереса ученого к социальной метафизике, к первым началам и причинам различных форм организации хозяйственной жизни обществ. С учетом соответствующих поправок, политэкономия – наука о лучшем, оптимальном порядке ведения народного хозяйства в целях полного и окончательного удовлетворения естественных потребностей человеческого существования во взаимодействии, или в обществе, с окружающей средой.

Данное определение, имплицитно содержащее центральную диалектическую категорию противоречия в привычной, экономической форме дефицита,  ориентирует на утверждение определенной научно-исследовательской программы (И. Лакатос), которая обещает лучшую результативность на том основании, что наследует глубокой и  надежной дедуктивной традиции от первых начал и строгих, безупречных определений, что поныне находит твердую поддержку:

«Понятие «потребность» было определено в разделе 1.1. Там же было обращено внимание на фундаментальность и первичность этого понятия по отношению ко всем понятиям экономической теории. Перефразируя известный афоризм, можно утверждать, что человек есть то, что он хочет, или человек таков, каковы его потребности. Управлять поведением людей  (выд. мной) можно только на основе знания структуры потребностей и закономерностей их формирования.» (Генкин Б.М. Экономика и социология труда: учебник.  Изд. 8-е, М.: Норма, 2009, с. 77);

«Своего рода «нормой» экономического исследования служит выявление движущих сил экономической деятельности. Общепризнано, что одной из таких движущих сил являются потребности, <…> Экономика – неотъемлемая часть природной, биологической сферы.» (Бартенев С.А. Указ. соч., с.43, 20);

« - Анастасия, а те три слова из Вселенского закона, которые Темноволосый упоминал, те, что предназначение отдельного человека и всего человечества в целом определяют, тебе известны? <…> - Совершенствовать среду обитания.» (Мегре В. Н. Анаста. М-СПб: Диля, 2010, с. 137).

Приложение о социальном значении философии.

Философия – не совсем то, что обычно думают даже специалисты.

Философия – умопостижение сущности бытия в целях утверждения единого и достоверного мировоззрения к разрешению и предупреждению общественных противоречий.

Феномен философии зарождается в осевое время критической социальной турбулентности, в период глубокого кризиса мифологической формы общественного сознания, вошедшей в противоречие с утвердившейся социальной практикой ввиду достигнутого в тех условиях уровня развития производительных сил. Малые и самодовлеющие градогосударственные образования,  или патриархально-политические автаркии, архаической эпохи, прежде рассредоточенные на обширном пространстве от Ближнего до Дальнего Востока, вступили в конфронтацию на фоне как экстенсивного, так и интенсивного роста различных социальных активов. Постепенный рост количества малых государств способствовал росту дефицита легко или привычно добываемых природных ресурсов. Постепенный рост богатства и качества жизни людей изменял структуру  и ценности потребления в сторону предметов изыска и роскоши. Фундаментальный антагонизм данных тенденций  привел к исторически известным социальным потрясениям и глубокому кризису идейно-политических основ общественного порядка.  Естественно-правовой  запрос на новые основания норм социальной практики вызвал философию к жизни. Историко-культурные особенности арийских племен Средиземноморья подвигли к радикально абстрактной, метафизической установке на познание предельных оснований и единой сущности бытия. Абсолютная эвристическая претензия с кардинальным обращением от культурной традиции предков к непосредственно данной природе не получила в античности искомого продолжения, вызвав затяжную реабилитацию иррациональной идеологии в более продвинутой, монотеистической форме, вернее отвечавшей запросу имперского самовластья и его позднейшей религиозно-догматической вариации в виде римского папизма. Достоверный итог всему историческому развитию философии с известным и перманентным скандалом подвел в Новейшее время К. Ясперс, который констатировал отсутствие целостного знания и понимания реальности, что  подвело неклассического философа к исповеданию веры, надежды и любви к Мудрости, - «Притязание на идею единства остается» (Выше указ. соч., с. 267).

Весомая дилемма человеческой истории и культуры еще в активе: либо самовольное познание сущности бытия с онтологически адекватным обоснованием морали и права, теории и практики всех общественных отношений, либо традиционная вера в чудное соучастие и спасительное вмешательство, идущая подсознательным шлейфом-реликтом духовного надлома от древних катастроф, порожденных первобытным невежеством собственной природы и ее свободы. Другая, более фундаментальная дилемма заключается в том, что без промаха, греха объективная шкала  ценностей «добра-и-зла» не может быть задана, а без нее невозможна та разность потенциалов, которая необходима для мотивации прогресса и поддержания объективного смысла жизни, разумного желания жить.