«Факт - это бесполая истина». Джебран.

нация не существует, и Рэнд проводит фашизм, через "нацию", а есть индивид, но и таковой не существует, а складывается в ситуации бесполого Тела для биопола. Индивид складывается вне свободы, а нация "свободна", и тут абсурд. Разве брак делает кого-то свободным, нет, но тогда почему в нём остаются жить. Нельзя связать консенсус с формой правления, одно относится к суверену, что не государство, а некое целое в нём, а фашизм - это всего лишь составляющая правовой культуры. Консенсус бывает вокруг чего-угодно, и искуссто создаёт консенсус, и где целое признаёт что-то искусством, а для индивида это может быть мазнёй. Фашизм проще определяется, это безликий закон, наобходимость которого определяет толпа, сверху или снизу, есть Дума, и там же толпа определяет закон, и рекомендации к закону также являются предложениями толпы, а индивид предлагать не может, не вступив в сговор с подобными лицами по интересу, должности, в Думе. Зюганов правильно назвал систему, либерал-фашизмом, где фашизм развивается, и где в основе либеральная свобода, которая естественно должна регулироваться, если таковую выдумали и ввели в политических оборот. Нация - консенсус в голове толпы, как всеобщая идея, и поэтому национализм имеет силу быть, но фашизм к закону уже имеет отношение, а к ментальности мало имеет отношения, за исключение политиков и идеологов, и отсюда происходят уже нелепости, когда приличный депутат в Думе принимает профашистские законы. Всё свидетельствует о низкой правовой культуре в социуме, и приплетать сюда разные эпитеты бесполезно. "Фашизм — форма правления с сильной централизованной властью, не допускающей никакой критики или оппозиции " - нелепое определение, кто не допускает оппозиции, толпа что-ли? если и толпа оппозиция всегда. Любой лидер и опираться может только на толпу, если у него есть возможность выбрать её, а не примкнуть, примкнувшие к толпе попадают и в отщепенцы, так как и поставить могли не на ту толпу, то есть ошибиться. Мифы фашизма связаны с религиозным взглядом на вещи, и где берётся не единое (право), а общее только, где складываются мнения о праве, а само право непознаваемое, как в едином, и отлично от законодательства, если брать уголовное право, то оно договорное в социуме, и находится вне единого, а только в общем права.

"Дело в том, что факты не зависят от мотивов. Первостепенная предпосылка производительной способности и благосостояния нации — это свобода. Под контролем и принуждением люди не могут — и не желают — производить".  Айн Рэнд

Новый фашизм (господство консенсуса)

Начну с одной очень непопулярной вещи, которая не соответствует сегодняшним интеллектуальным стандартам и тем самым оказывается «антиконсенсусной», — определю свои термины, чтобы вы понимали, о чем говорю.

Позвольте мне привести словарные определения

трех политических терминов — социализм, фашизм и этатизм:

Социализм — теория или система общественной организации, наделяющая общество в целом правом собственности на средства производства, капитал, землю и т.п. и контролем над ними.

Фашизм — форма правления с сильной централизованной властью, не допускающей никакой критики или оппозиции и контролирующей в стране все сферы деятельности (промышленность, торговлю и т.д.)...

Этатизм — принцип или политика, позволяющая сосредоточить полный контроль над экономикой, политической жизнью и смежными сферами в руках государства за счет личной свободы.

Очевидно, что «этатизм» — это более широкий, родовой термин, а два других — его разновидности. Очевидно также, что этатизм — господствующее политическое направление наших дней. Какая же из двух разновидностей определяет суть нынешнего этатизма?

Заметьте, и «социализм», и «фашизм» связаны с правами собственности. Право на собственность — это право пользоваться ею и распоряжаться. Обратите внимание, что две теории по-разному к этому подходят: социализм отрицает частную собственность вообще, наделяя «правом собственности и контролем» общество в целом, то есть государство; фашизм оставляет право собственности отдельным лицам, но передает правительству контроль над собственностью.

Собственность без контроля — абсурд, полная нелепость; это — «собственность» без права пользоваться или распоряжаться ею. Другими словами, граждане несут ответственность за владение собственностью, не имея никакой выгоды, а правительство получает всю выгоду, не неся никакой ответственности.

В этом отношении социализм честнее. Я говорю «честнее», а не «лучше», так как на практике между ним и фашизмом разницы нет. Оба исходят из коллективистско-этатистского принципа, оба отрицают права личности и подчиняют личность коллективу, оба отдают средства к существованию и саму жизнь граждан во власть всемогущего государства, и различия между ними — только вопрос времени, степени и поверхностных деталей, например выбора лозунгов, которыми правители вводят в заблуждение своих порабощенных подданных.

К какому из двух вариантов этатизма мы направляемся — к социализму или к фашизму?

Чтобы ответить на этот вопрос, надо для начала спросить, какое идеологическое направление господствует в современной культуре?Постыдный и пугающий ответ — сейчас нет никакого идеологического направления. Нет идеологии. Нет политических принципов, теорий, идеалов, нет философии. Нет ни направления, ни цели, ни компаса, ни взгляда в будущее, ни доминирующих интеллектуальных факторов. Есть ли какие-либо эмоциональные факторы, управляющие современной культурой? Есть.

Нет идеологии. Нет политических принципов, теорий, идеалов, нет философии. Нет ни направления, ни цели, ни компаса, ни взгляда в будущее, ни доминирующих интеллектуальных факторов. Есть ли какие-либо эмоциональные факторы, управляющие современной культурой? Есть. Один. Страх.

Страна без политической философии подобна кораблю, дрейфующему в океане, отданному на милость случайного ветра, волн или течения; кораблю, чьи пассажиры с криком: «Тонем!» — забиваются в свои каюты, боясь обнаружить, что капитанский мостик пуст.

Ясно, что такой корабль обречен, и уж лучше раскачать его посильнее, вдруг он сможет снова лечь на курс. Но чтобы это понять, надо быстро воспринимать факты, реальность, принципы действия, а кроме того — заглядывать вперед. Именно этого изо всех сил стараются избежать те, кто кричит: «Не раскачивайте!»

Невротик полагает, что реальные факты исчезнут, если он откажется их признать; точно так же невроз культуры подсказывает людям, что их насущная потребность в политических принципах и концепциях исчезнет, если они сумеют их забыть. Поскольку ни человек, ни нация не могут существовать без какой-нибудь идеологии, эта анти-идеология стала официальной и открытой, она господствует в нашей обанкротившейся культуре.

У нее есть новое, очень уродливое имя. Она называется «властью консенсуса».

Представим себе, что демагог предложил нам такое кредо: правду должна заменить статистика, принципы — подсчет голосов, права — числа, мораль — опросы общественного мнения; критерием интересов страны должна быть практическая, сегодняшняя выгода, а критерием истинности или ложности той или иной идеи — число последователей; любое желание в какой бы то ни было области нужно принимать как правомерное требование, если его высказывает достаточное количество людей; большинство может делать с меньшинством все что угодно; короче говоря, все подчиняется власти группы и власти толпы. Если бы какой-нибудь демагог все это предложил, он бы не имел успеха. Однако именно это содержится — и скрывается — в понятии «власть консенсуса» .

Это понятие сейчас используется, но не как идеология, а как анти-идеология; не как принцип, а как способ избавиться от принципов; не как довод, а как вербальный ритуал или магическая формула, призванная успокоить национальный невроз, как таблетка или наркотик для испуганных пассажиров судна, давая прочим возможность разгуляться вовсю.

Наше летаргическое презрение к словам политических и идеологических лидеров не дает людям осознать смысл, подтексты и последствия «власти консенсуса». Все вы нередко слышали это выражение и, подозреваю, выбрасывали из головы как ненужную политическую риторику, не задумываясь об его истинном смысле. Именно об этом я и призываю вас задуматься.

Важную подсказку здесь дает статья Тома Уиккера в «Нью-Йорк Таймс» (за 11 октября 1965 года). Описывая то, что «Нельсон Рокфеллер называл "господствующей тенденцией в американской мысли"», Уиккер пишет:

Эта господствующая тенденция — то, что политики-теоретики много лет проектировали как «национальный консенсус», а Уолтер Липпман удачно назвал «жизненным центром». ...В основе этого консенсуса, почти по определению, лежит политическая умеренность. Речь идет о том, что консенсус, как правило, распространяется на все приемлемые политические взгляды, то есть на все идеи, которые прямо не угрожают большой части населения и не вызывают у нее явной неприязни. Следовательно, приемлемые политические идеи должны учитывать взгляды других; именно это и подразумевается под политической умеренностью. 

Разберемся теперь, что это значит. «Консенсус, как правило, распространяется на все приемлемые политические взгляды...» Приемлемые — для кого? Для консенсуса. Поскольку правительство должно руководствоваться консенсусом, это означает, что политические взгляды надо поделить на «приемлемые» и «неприемлемые» для правительства.

Что же будет критерием «приемлемости»? Уиккер называет этот критерий. Обратите внимание, что он не связан с разумом, это не вопрос истинности или ложности. Не связан он и с этикой, то есть с тем, справедливы или несправедливы эти взгляды. Этот критерий — эмоциональный: вызывают ли взгляды «неприязнь». У кого? У «большой части населения». Есть и дополнительное условие: взгляды не должны «прямо угрожать» этой части.

Перейдем к последней фразе Уиккера: «Следовательно, приемлемые политические идеи должны учитывать взгляды других; именно это и подразумевается под политической умеренностью». Что же здесь подразумевается под «взглядами других»? Кого именно? Поскольку это не взгляды индивидуумов и не взгляды меньшинств, можно сделать только один вывод: каждая «большая часть населения» должна учитывать взгляды других «больших частей».

https://knijky.ru/books/apologiya-kapitalizma?page=72 Айн Рэнд. Капитализм. Консенсус

врёт как дышит, "ценности" - религиозное, что не конформизм, а "обращение", и конформизм вдохновить также невозможно, это форма прилежания к чему-то.

Жиль Делёз. О «повестке»: «Обращение к ценностям происходит, чтобы вдохновить очередной конформизм» (1968).