садо-мазо отношения в Древней Греции
нет равенства с любой стороны, а феминизм утверждает обратное, насилие равно распределялось в социуме, а значит оно исходило от толпы поддержанной законами, а не от конкретного индивида. Ясно, что мимо цели бьют и умники от науки права, поддержка силы которого идёт от толпы только. Либерализм как система ценностей, опирающийся на чёрное тело граждан, то есть на бесправную толпу, во всякие времена существовал, идея либерализма имела основание уже и в Древней Греции. Рынок только имел несколько иную конфигурацию, но политэкономия к праву не имеет отношения, так как спекулирует потребностями, а не правом сильного или слабого, в системе как представляют. Толпа(плебс) в Древнем Риме определяла всё, и не случайно хлебом и зрелищами была обеспечена. Система либерализма это хаос опирающийся на толпу и её силу, а что эта сила желает, то и делается, и поэтому все государства разрушались, а на их обломках создавался уже очередной правовой хаос.
В Греции не было юридических законов, заставлявших мужчин жениться. Однако существовало моральное принуждение: например, в Афинах холостые мужчины, не выполнявшие свой долг и не женившиеся, уважением не пользовались. В Спарте к ним относились еще суровее: холостяцкая жизнь вела к частичной утрате гражданских прав, сопровождалась унижением не только со стороны отдельных граждан, но и со стороны государства. В частности, холостяки в определенный день года (зимой) должны были обнаженными обходить рыночную площадь, распевая специальную песню, в которой признавали свою вину. На них также налагали штрафы. На спартиатов, которые не имели семьи, не распространялось традиционное право на почитание пожилых людей. Плутархом описан эпизод, в котором молодой человек оскорбил знаменитого военачальника, не уступив ему место. На его возмущение юноша ответил: “Ты не родил сына, который со временем уступил бы место мне”. Молодые люди в Спарте обязаны были выбирать себе жен преимущественно из бедных семей: таким образом обычай препятствовал имущественной дифференциации, чрезмерной концентрации богатства в одних руках. В Спарте, в отличие от других полисов, разрешались браки с чужестранками, и дети, рожденные в них, считались законными наследниками. Но тем не менее юноши предпочитали своих, местных девушек, воспитанных в спартанском духе. Так в семейных традициях проявлялся полисный патриотизм.
Выбор мужа — право и обязанность опекуна женщины: как правило, им был отец, брат, либо ближайший родственник. Выдавать замуж разрешалось в 12—15 лет, и кровное родство не служило препятствием. Сочетаться браком могли даже дети одного отца. Единственное ограничение: единоутробные дети не должны были вступать в брак. (Брак между братом и сестрой имел мифологический прототип — союз Зевса и Геры. Этот брак становится ритуальным в роду Птолемеев в Египте в эпоху эллинизма) Перед бракосочетанием должно было состояться обручение. Оно являлось важным нормативным актом, так как при этом заключался семейный договор, в котором определялись имущественные отношения и взаимные обязательства сторон. Мужчина, например, обещал не приводить в дом другую женщину, не признавать детей, рожденных вне брака, не наносить обид своей жене. Подобные обязательства принимала на себя и женщина.
Важным вопросом считалось приданое невесты, которое требовалось по обычаю. Собирать его могла не только семья, но и соседи, родственники, официальные лица. Так, после смерти Аристида, являвшегося образцом выполнения долга перед обществом, его семья испытывала материальные затруднения, и потому город выделил приданое его дочерям. Приданое означало определенный прогресс в эволюции института брака и известную степень эмансипации женщины, приносящей в семью материальные ценности.
Свадьба — чисто семейный праздник — имела одновременно юридический и религиозный статус. Два основных действия разыгрывались соответственно в доме отца невесты и в доме жениха, а остальное служило для них своеобразным прологом и дивертисментом. Невеста в день свадьбы омывалась водой из священного источника, ее наряжали и украшали. В присутствии гостей торжественно приносили жертвы богам. Главное действо совершалось в доме отца невесты: он передавал свою дочь молодому человеку и произносил священную фразу о том, что вручает ее мужу и отлучает от родительского очага. Эта формула означала ее правовой переход под власть мужа. В доме отца начинался пир. Невеста не принимала в нем участие и сидела отдельно в группе своих ровесниц, укутанная покрывалом. После пира происходил торжественный переезд в дом молодых под звуки гимнов-гименеев, в сопровождении родных и друзей на украшенной цветами повозке. В новый дом мать невесты передавала факел, зажженный от огня отеческого очага. Молодая подъезжала к дому мужа, он переносил ее через порог, тем самым подчеркивая ее особое положение. Затем совершалась заключительная церемония: молодую торжественно подводили к очагу, посвящая в домашний быт новой семьи. Символом этого являлась трапеза у нового очага — жених и невеста разделяли между собой хлеб и фрукты. Молодую пару провожали в брачный покой, называемый таламом, а молодежь под его дверями распевала свадебные гимны-эпиталамы. На другой день пир продолжался, и гости снова приносили подарки. Молодая жена снимала покрывало и исполняла обязанности хозяйки дома.
Выходя замуж, женщина полностью теряла самостоятельность. Она вела замкнутый образ жизни: занималась домашним хозяйством и большую часть времени находилась на женской половине дома — в гинекее. С появлением детей ее обязанностью становилось их воспитание. На улицу женщины выходили редко и только в сопровождении рабыни, стыдливо прикрывая лицо краем плаща. Все необходимое в хозяйстве обычно покупали мужчины. Только одно исключение давало возможность женам открыто показать себя окружающим: религиозный праздник, священная церемония. Соблюдать эти строгие нормы было, однако, делом не простым, так как требовало известного достатка, и потому им следовали лишь состоятельные семьи. В бедных семьях женщины вели более открытый образ жизни, иногда даже занимаясь торговлей на агоре. Мать Эврипида, как утверждал Аристофан, была торговкой овощами, и это постоянно вменялось ему в вину. Греки считали, что лучшая жена та, о которой вообще никто ничего не мог сказать — ни хорошего, ни плохого, так как ее просто никто не видел и не знал. “Та женщина заслуживает высочайшего уважения, о которой меньше всего говорят среди мужчин в порицание или в похвалу”, — так выразил господствующие в обществе взгляды Перикл. Как говорил Платон: “Имя честной женщины должно быть заперто в стенах дома”. Женщина, жена вплоть до эпохи эллинизма не принимала решений по имущественным вопросам, не могла интересоваться политикой и общественной жизнью. Вообще, жизнь за стенами дома не должна была ее касаться, так же как и поведение собственного мужа вне стен домашней цитадели. https://studfiles.net/preview/5999297/page:4/
Выбор мужа — право и обязанность опекуна женщины: как правило, им был отец, брат, либо ближайший родственник. Выдавать замуж разрешалось в 12—15 лет, и кровное родство не служило препятствием. Сочетаться браком могли даже дети одного отца. Единственное ограничение: единоутробные дети не должны были вступать в брак. (Брак между братом и сестрой имел мифологический прототип — союз Зевса и Геры. Этот брак становится ритуальным в роду Птолемеев в Египте в эпоху эллинизма) Перед бракосочетанием должно было состояться обручение. Оно являлось важным нормативным актом, так как при этом заключался семейный договор, в котором определялись имущественные отношения и взаимные обязательства сторон. Мужчина, например, обещал не приводить в дом другую женщину, не признавать детей, рожденных вне брака, не наносить обид своей жене. Подобные обязательства принимала на себя и женщина.
Важным вопросом считалось приданое невесты, которое требовалось по обычаю. Собирать его могла не только семья, но и соседи, родственники, официальные лица. Так, после смерти Аристида, являвшегося образцом выполнения долга перед обществом, его семья испытывала материальные затруднения, и потому город выделил приданое его дочерям. Приданое означало определенный прогресс в эволюции института брака и известную степень эмансипации женщины, приносящей в семью материальные ценности.
Свадьба — чисто семейный праздник — имела одновременно юридический и религиозный статус. Два основных действия разыгрывались соответственно в доме отца невесты и в доме жениха, а остальное служило для них своеобразным прологом и дивертисментом. Невеста в день свадьбы омывалась водой из священного источника, ее наряжали и украшали. В присутствии гостей торжественно приносили жертвы богам. Главное действо совершалось в доме отца невесты: он передавал свою дочь молодому человеку и произносил священную фразу о том, что вручает ее мужу и отлучает от родительского очага. Эта формула означала ее правовой переход под власть мужа. В доме отца начинался пир. Невеста не принимала в нем участие и сидела отдельно в группе своих ровесниц, укутанная покрывалом. После пира происходил торжественный переезд в дом молодых под звуки гимнов-гименеев, в сопровождении родных и друзей на украшенной цветами повозке. В новый дом мать невесты передавала факел, зажженный от огня отеческого очага. Молодая подъезжала к дому мужа, он переносил ее через порог, тем самым подчеркивая ее особое положение. Затем совершалась заключительная церемония: молодую торжественно подводили к очагу, посвящая в домашний быт новой семьи. Символом этого являлась трапеза у нового очага — жених и невеста разделяли между собой хлеб и фрукты. Молодую пару провожали в брачный покой, называемый таламом, а молодежь под его дверями распевала свадебные гимны-эпиталамы. На другой день пир продолжался, и гости снова приносили подарки. Молодая жена снимала покрывало и исполняла обязанности хозяйки дома.
Выходя замуж, женщина полностью теряла самостоятельность. Она вела замкнутый образ жизни: занималась домашним хозяйством и большую часть времени находилась на женской половине дома — в гинекее. С появлением детей ее обязанностью становилось их воспитание. На улицу женщины выходили редко и только в сопровождении рабыни, стыдливо прикрывая лицо краем плаща. Все необходимое в хозяйстве обычно покупали мужчины. Только одно исключение давало возможность женам открыто показать себя окружающим: религиозный праздник, священная церемония. Соблюдать эти строгие нормы было, однако, делом не простым, так как требовало известного достатка, и потому им следовали лишь состоятельные семьи. В бедных семьях женщины вели более открытый образ жизни, иногда даже занимаясь торговлей на агоре. Мать Эврипида, как утверждал Аристофан, была торговкой овощами, и это постоянно вменялось ему в вину. Греки считали, что лучшая жена та, о которой вообще никто ничего не мог сказать — ни хорошего, ни плохого, так как ее просто никто не видел и не знал. “Та женщина заслуживает высочайшего уважения, о которой меньше всего говорят среди мужчин в порицание или в похвалу”, — так выразил господствующие в обществе взгляды Перикл. Как говорил Платон: “Имя честной женщины должно быть заперто в стенах дома”. Женщина, жена вплоть до эпохи эллинизма не принимала решений по имущественным вопросам, не могла интересоваться политикой и общественной жизнью. Вообще, жизнь за стенами дома не должна была ее касаться, так же как и поведение собственного мужа вне стен домашней цитадели. https://studfiles.net/preview/5999297/page:4/
- Дмитрий Косой
- Для комментирования войдите или зарегистрируйтесь
Философский штурм | Совместное философское творчество © 2006-2014
Сайт представляет собой площадку для функционирования философского интернет-сообщества, участники которого заинтересованы не только в индивидуальном, но и в коллективном философском творчестве.