О том, как понять высказанное? Проще нарисовать.

Прежде чем понять, о чем человек говорит — необходимо реконструировать цель такого рассказа, если этот человек интеллектуал, или — форму посетившей его идеи, если это обычный обыватель. Собственно, первичность очевидной цели или подмена её формой идеи — и отличает интеллектуала от обывателя.

Цель рассказа — есть степень утверждения его достоверности (иронично-вероятно, необходимо-образно, именно-аргументированно, что так все и есть). У интеллектуала это на первом месте, а форма идеи на втором. У обывателя — на первом месте форма идеи (символическая, иконическая или нечто среднее — пример).

Если мысль завершена, а она может просто потеряться, запутавшись в словесных конструкциях, то на третьем месте — в обоих случаях — смысл сказанного, это интерпретация формы идеи: это может быть беспочвенным воодушевлением сказанным, то есть — иконическим или гипотетическим (ироническим) аналогом смысла — как результат ХАЙПа (назойливой рекламы), этот смысл может быть в признании факта избранной формы идеи или признания её непреложным законом природы.

Возможен вариант мысли, когда речь начинается с формы идеи, это и есть метод обывателя, причём, с иконической (буквальной) её формы, и, пропуская цель (как вариант — отталкиваясь от маловероятности достоверности сказанного), завершается нелепым воодушевлением. Это платоновское потребление имен чувств идей. Любые товары есть метафоры-имена чувств потребителя. Это вторая стадия речи в теории мышления Платона (первая — само чувство идеи смутной). Семиотически — 111, переживание. Дельта плюс плюс или uuu — в ядерной физике. Черный цвет. Нота До.

Вторая стадия речи, по Платону — это концепция имени чувства (в оригинале — точное определение имени чувства словом). Когда вместо ХАЙПа — смысл сказанного в признании формы идеи законом природы. Семиотически это 113, схема вообще, сигма минус, uus ядерных физиков, это три базовых цвета спектра (красный, зелёный и синий). Вторая стадия речи имеет как минимум три варианта, как три цветовых оси координат.

Но, форма идеи, при этом, может быть и символической — 313 (тогда, семиотически — это одна из реплик знака указания на владельца, анти-цвет ЦМИК, точнее — голубой, фиолетовый и жёлтый). Инверсия схемы вообще. Либо, форма идеи может быть индексальной (примером идеи, как указателем на неё), 323, тогда это одна реплик знака пропозиция (светло-жёлтый, светло-фиолетовый, светло-голубой).

На этом античная картина мира мышления — по теории Платона — исчерпана, но не по Аристотелю, хотя он и не рассматривает такие варианты подробно, но чётко заявляет об их существовании. Такие варианты связаны с необходимостью (образ, эксперимент) в цели речи и признании факта формы идеи в смысле (не ХАЙП и не закон, но нечто среднее), семиотически — это ещё пять типов знаков, дополнительно к пяти рассмотренным выше: 123 — этот (артикль), знаки сил: 122 — Неопределенное восклицание, 223 — Реклама и 222 — прагма из теории прагматизма.

Четвёртая стадия речи — по Платону — понимание такой концепции имени чувства идеи из её рисунка. Метафора жизни, то есть — это уже по Аристотелю — искусство. Понимание тождественно цели речи — «именно так», семиотически это — 333, омега минус, умозаключение, белый цвет.

С точки зрения постмодернизма, как развития прагматизма, семиотический знак речи — не является её окончательным итогом. Сам такой знак, которых 27 или даже 64 (как некоторое троичное единство формы идеи, её смысла и степени достоверности сказанного относительно самой идеи) — является четвёртой координатой, и единство всех четырёх координат и есть постмодернистский дискурс. Его в теории речи Платона обнаружил Фома Аквинский ещё в 13 веке, но с 1970 года, благодаря Жаку Лакану мы понимаем дискурс произвольным сочетанием четырёх элементов мысли, первые два из которых — собственно, наша речь, а последние два — сон (бессознательное).

Дискурс есть самодостаточное сочетание сна и речи, когда одни и те же элементы мышления, скрытые, как в речи, так и в бессознательном — составляют полный набор. Вариантов такого полного набора четырёх элементов — 24, семиотически это и есть прагма или серый цвет. Но, учётом того факта, что отсутствие в дискурсе какого-либо элемента (отрицательный или инверсный элемент) — тоже дискурс, то дискурсов 48.

За полувековую историю теории постмодернистского дискурса все 48 сочетаний сопоставлены с основными социальными ролями человека. Помимо дискурса мысли существуют неполные наборы элементов, которых 4048. Это несамодостаточные типы мышления, тяготеющие к самодостаточным, и это тяготение (социальная гравитация), создаёт — как социальные иерархии для каждого из дискурсов, так и общечеловеческую социальную сферу — то что страшит как «искусственный интеллект».

Поэтому, что-бы человек не говорил, он тем самым проявляет свою социальную роль (как точку на поверхности этой сферы дискурса) или сам это дискурс (раба символов-потребителя, господина-генератора-символов-маркетолога, куратора-политтехнолога-софиста, психоаналитика-философа, богослова-феодала-профессора-чиновника-дискурс модерна, горожанина-студента, художника-модерниста-против модерна, ремесленника-академиста, повстанца-постмодерниста, коллаборанта-телеэксперта, психоделического гуру, барыги-деятеля-рынка-литератора-дискурс постмодерна, список неполный, есть химеры и есть отрицательные дискурсы, некоторые из которых тождественна положительным).

Наложение современной постмодернистской теории дискурса на теорию Платона показывает, что одни дискурсы есть абеляровское познание, разворачивание мышления от этапа к этапу по часовой стрелке, другие — абеляровское опыт, он же — художественный опыт или опыт непосредственного ощущения идей (пятая стадия речи Платона). Третьи сочетают оба направления — это абеляровское концепты или варианты благодати Фомы Аквинского. Более известные нам как алхимия (египтянство, ал-Хем, Хем по арабски Древний Египет, античное название того же самого — эзотерика). Она же — гармония Пифагора-Конфуция, более известная нам как астрология. Постмодернистская теория дискурса просто обобщила различные теории мышления человека, за последние три (а то и все 50) тысячи лет, соединив их в одну теорию всего. Мы вполне можем доверять ей и посмотреть на высказывание человека с новой, порой неожиданной стороны.

Речь человека — часть айсберга его мысли, невидимая её часть — сон (бессознательное). Мысль — есть их единство. Сон и речь — независимы. В современной теории дискурса используется цифровое обозначение этапов речи Платона: 3 — чувство идеи, 2 — символ (это и имя чувства и концепция этого имени), 4 — понимание концепции из её рисунка, 1 — платоновская ложная истина о тождественности понимания рисунка концепции имен чувств идеи и самой идеи. Ровно то же самое — концепт опыта и познания. С учётом отрицательных значений этих этапов (инверсии или движения против часовой стрелки) — возможных вариантов речи (как и сна) — 64, точно как к таблице состояний природы (в даосской книге перемен И Цзин). Такие полудискурсы соответствуют семиотическим знакам в прагматизме. Но сама мы ль есть сочетание 64 вариантов сна и 64 вариантов речи, вариантов мысли в такой модели — 4096.

Основные:

12 — потребителя, 21 — маркетолога, 34 — софиста, 43 — философа, 42 — феодала (университета), 24 — горожанина (студента), 13 — художника (модерниста), 31 — ремесленника (академиста), 14 — постмодерниста, 41 — коллаборанта-специалиста, 32 — психоделического гуру, 23 — барыги (деятеля рынка, литератора).

Цель мысли — преодолеть любой свой дискурс, который лишь упрощает мысль человека до её социальной проекции. Поэтому, совершенно неважно: ни что именно человек говорит, это просто выражение того или иного дискурса — того или иного интеллектуального уровня, что есть социальная функция языка, ни то, как именно он это говорит — это просто выражение типов формы идеи, её смысла и достоверности — семиотический знак, он заведомо оборванная цепочка знаков, часть мысли или ложная истина. Когда важно продолжать мысль с любого место обрыва. Важно лишь то, преодолевает ли человек своей речью свой собственный дискурс? Или нет? И какая реальность определяется такой речью — то и есть реальность этого человека, таких реальностей может быть множество. Важно ли то, понимает ли сам питчер, что врет сам себе или стремиться преодолеть матрицу смысла и сказать правду. Важна только искренность рассказа, способность воодушевить на поиск выхода из тюрьмы дискурса. Это и есть подтекст произведения искусства.

Современная теория дискурса не финальная теория мышления, её сменила блокчейн-теория мышления, в которой рассматривается уже сама структура смены представлений человека об устройстве знака своего мышления. Это цепочки концептов, сложность которых устремлена в бесконечность. Блокчейн здесь присутствует не как технология, но как принцип организации блоков таких концептов. Двойной шифр, элементов прежнего концепта и самого прежнего концепта, как рядового элемента майнинга нового концепта. Блокчейн — удобная метафора устройства таких блоков ясности мысли. Концепт 12 века — второй блок, семиотика — третий, постмодернистский дискурс — четвёртый и так далее. Другая геометрическая метафора блока ясности мысли — социальная сфера. В античное время это была теория силлогизма Аристотеля, она же даосская И Цзин (64 элемента). Затем был семиотический блок. Сейчас она дискурсивная, 4096 элементов, но в новом экспанс-концепте, геометрическую форму которого ещё только предстоит понять, она содержит 16777216 элементов. Это совершенно иной взгляд на социальность человечества, не уверен, что само понятие социальности применимо к этой структуре мысли.

Это и есть новая идея, которую мы уже (пусть и не все из нас) — чувствуем и даём этим своим чувствами имена. И так далее. Смотри начало текста.

_ _ _

В мышлении человека действуют две полярные силы, одна стирает различия между сном и речью, выставляя нас круглыми идиотами, другая — восстанавливает из сна и речи, как из его проекций — невидимый объект подлинной жизни. Предел таких мысленных конструкций — Бог, как собеседник человека разумного. Большинство людей (это факт) — потребители имен своих чувств. Они ничего не решают. Другие — но, не все — манипуляторы такой глупостью большинства. Первый вариант. Они сами не понимают, что говорят. Но произносят (понятные им самим интуитивно) имена чувств потребителя, который покупает их, как товар. Есть спрос, есть и предложение. Есть множество вариантов заключить чувственность человека-потребителя в матрице поверхностных признаков имен его чувств, один из которых нарко-рынок. Та же виртуальная реальность. Иконичность, как форма идеи. Арт-рынок, как и любой другой рынок, например — рынок литературы — ровно тоже самое. В таком контексте все — литература. Театр изначально. С этим никто не борется, потому, что — это основа общества потребления, борьба происходит лишь за контроль над таким инструментом контроля за потребителем. Есть и другие, более архаические способы интеллектуального контроля общества. Маркетинг. Он умер первым, как фрейдовский Отец. Его подделка — риторика. Монастырь схоластов — мутация риторики. Его поделка Университет. Искусство, как анти-университет. Его подделка — академизм. Психоделическое откровение 1960-х (эпоха хиппи) о возможности любому потребителю имен чувств — почувствовать подлинное бытие и критически оценить предлагаемую (рынком или феодальным распределителем привилегий) — как товар — социальную схему. Подделка — поверхностными признаками — такого откровения и есть нарко-рынок, устранение опасности психоделического критического мышления. Ирония. Её подделка — постмодерн или контемпрорари. Список не полный. То, что человек говорит — не следует понимать буквально. Просто, эта газета и этот поп — торговцы признаками имен чувств. Не потребляйте такой товар и проблемы нет. Вот только все товары теперь такие. Недовольство системой — теперь тоже товар. Протест больше не работает, необходим пересмотр понятия человека. Все это, как волны, какие бы бы волны не пробегали по поверхности океана, он океаном и останется. Где-то в его глубине — то, что мы пока и представить себе не можем — наш разум.

_ _ _

Китайцы празднуют Новый год в феврале, русские в январе, в исламе дата наступления нового год требует вычисления и само событие — не праздник, тюркоязычные народы празднуют навруз в конце марта. А мне в качестве «Нового года» больше нравится конец октября. Еще не декабрьские сумерки, но уже не лето. Некоторый консенсус света и тьмы. И сам такой «год» (в ощущении) — длится лет семь. Это некоторый круг представлений, которые возвращается на круги своя. «Прошедший семилетний год» для меня бы беспокойным, много новых знакомых и много наблюдений. Теперь он завершен. Все, что я увидел — полная ерунда, человечество вновь поглупело, и провалилось куда-то в прошлое, лет на 30-40 и эта «современность» — повтор того, что уже было, но хуже. Каждое поколение все слабее и слабее умом. Будем надеяться, новый «семилетний» год убедит меня в обратном. Вот только желаний наблюдать больше нет. Может лет через 30-40 вернется, но к тому моменту, мое время — наверное — уже истечет. Так, что — вероятно — это последнее воспоминание, таким оно и останется. Кто успел запомнится, тот и успел. Новые люди не интересны. Как и люди вообще. Одни безумные фантазии, волны отражений ощущений себя человеком разумным и с каждым разом все слабее и слабее, пока (видимо) не наступит полный штиль. Буду теперь обдумывать всё это.

_ _ _

Борис Останин планет больше, как и вариантов их метафорического влияния. В России патовая ситуация, все социальные силы более-менее равны, потому управление передано «постороннему» арбитру и борьба сословий друг с другом подменена борьбой за влияние на него, чем он и пользуется. Насилие — его единственный убедительный способ проявить идею такой социальной иерархии. Что не совсем феодализм, но его современная форма. Лет 300 так, если не больше. Недостаток маркетинга, философии, модернизма, постмодернизма, проповеди, зато избыток потребительства, софизма, модерна, постмодерна и рынка. Однобоко, для баланса этого мало. Но будь баланс, он тоже многовариантен. И все его варианты — тоже тюрьма мысли. Рая на земле не существует. Консерватизм есть везде, у нас просто крайняя его форма. Но не для всех.

Одна сила защищает свою собственную точку зрения, одну из возможных, другая — стирает различия между такими полярными качествами мысли, упрощая человека — легче им управлять. И все сословия добровольно принимают эти правила. В том, что не нравится результат — винить следует только самих себя. Зачем делегировали права? Теперь уже поздно, да и само недовольство не выходит за границы сложившейся социальной системы. Питает иерархию ненавистью к не таким как ты, а — для системы — все равны, вот она и ненавидит сразу всех.

_ _ _