Как говорили древние мыслители: «Мужчина может размышлять о бесконечности, а женщина придавать ей смысл».
Как вы замечали, в наше время существует очень мало информации, где рассказ ведется о женщинах философах. И как по мне, эта тема считается актуальный на сегодняшний день.
Наверно, дело не в том, что за всю нашу историю не было женщин, размышлявших о бытие и мироздании. Просто мужчины-философы предпочли их забыть, прежде, возможно, приписав себе все их философские изыскания, потому что религия не одобряла никаких действий женщин, ну если конечно они не связана с домашними заботами и уходу за детьми.
Нам сейчас очень трудно во всем этом разобраться, так как историю можно подправить в нужную сторону, и еще не известно кого на самом деле сжигали священнослужители под предлогом колдовства, может это и были те самые великие женщины-философы, или женщины-математики, или женщины - художники.
Какова была роль, которую женщины играли в истории философии? Почему эта роль осталась в значительной степени неизвестной?
Что среди женщин за двадцать пять веков истории мысли нет новаторов в философии? Но на вопрос, кого вы знаете из женщин философов в двадцатом веке, вам назовут две — три фамилии, хотя издание во Франции из двадцати пяти философов-французов в веке ушедшем насчитали пять женщин. Правда на первых ролях Симона де Бовуар, Л.Ирригэри, Ю.Кристева, хотя есть Michele le Doeuff, Helene Cixous, Marguerite Duras. В американском издании «Сто философов ХХ века» вы насчитаете тоже пять, кроме Ю. Кристевы и Л.Иригэри, это С.Лангер, С.Вейль, А.Мердок (которую больше знают как писательницу). Не лучше обстоит дело и в таких изданиях как словари. Так в «Кембриджском философском словаре» под редакцией Роберта Ауди их тоже пять: Ипатия (370-415 гг.до н.э.), Святая Тереза из Авилы (1515-1582), Анна Конвэй (1630-1679), Катарина Кокбурн (1679-1749) и Симона Вейль (1909-1943). Однако, можно продемонстрировать вслед за феминистками, что женщины действительно всегда были творцами философии.[5]
Истории философии содержат случайное бормотание имен женщин: Ксантиппа, скверная жена Сократа (портрет ее оставил нам Ксенофонт); Периктиона, мать Платона; Королева Швеции Кристина, которая изображалась как поклонница Декарта, хотя в ее собственных глазах он не был серьезным мыслителем. Затем женские имена неожиданно возникают снова в двадцатом столетии если, конечно, Вы не включаете религиозного мистика подобно Терезе Авильской. Но к двадцатому столетию мистицизм потерял прежнюю привлекательность со стороны философов, которую он когда-то имел, так что Святая Тереза может и не приниматься во внимание. Во всяком случае, известен философ Святой Джон Кросс, который обучался у нее. Так что до недавнего времени неизменно сохранялась стандартная мужская мудрость, а теперь мы знаем, что были женщины преподаватели и авторы философских концепций от досократиков до нашего уже XXI столетия.[1]
Мы знаем, однако, что в древности по крайней мере двадцать одна женщина, изучала, писала и/или обучала философии. Эти двадцать одна древних философов женщин были известны некоторым из неизменно входящих в мужскую часть философов.
В средние века с появлением женских монастырей и образования для женщин и открытия потерянных древних философских работ, много женщин в женских монастырях научились читать и писать по- латыни и приняли участие в большом восстановлении и проектах сохранения текстов древних мыслителей.
В двадцатом столетии женщины философы намного труднее становятся жертвами, а сами потери отчасти менее значимы. Это период, в котором женщины сначала были допущены в университеты. В начале это была только щель (все еще не так много женщин философов), однако за последнее столетие щель в двери расширяется устойчиво. Женщины, создававшие философию на рубеже XIX-ХХ столетий вплоть до конца Второй Мировой Войны, иногда считали ее второй профессией.[2]
Возможно, было проще для женщин получить степени и заниматься в академической сфере и иметь профессиональный успех в дисциплинах нефилософского профиля, но каждая из этих женщин написала философские работы, которые рассматривались важными среди группы равных им мужчин. Если «их, работа, будет известной», является важным критерием морали, но не является ли это также важным критерием философии вообще? Почему историк опустил из работы по истории философии женщин, которые также сделали вклады в другие дисциплины? Как известно, историки скульптуры не забыли Микеланджело и его Пьету, на том основании что он еще расписывал потолки. Философы женщины на пороге этого столетия имели немного образовательных возможностей в философии, ибо постоянно стояли перед явной сексуальной дискриминацией.
Женщины стремившиеся к успеху на философском поприще, вступали в профессиональные общества, которые на Западе являются большим подспорьем в организации и проведении философских исследований. Эти общества, включая Аристотелевское Общество и Mind Association в Великобритании и Американской Философской Ассоциации в Соединенных Штатах, обеспечивают философов доступом к форумам, чтобы представить самые ранние результаты их исследования. Это обстоятельства, в пределах которых могут преследоваться и очень узкие академические интересы в компании других экспертов. Женщины с начала ХХ столетия до сих пор были активными участниками этих обществ и использовали их, чтобы апробировать новые идеи и новые интерпретации старых идей.[4]
Многие могут назвать имена женщин, занимающихся теми или иными вопросами в сфере философии в ХХ веке. Среди них Р.Люксембург, К.Цеткин, Е. Блаватская, А. Безант, Анна Фрейд и Мелани Клайн, Махлер Маргарет, Маргарет Мид, Клара Томпсон, Карен Хорни, А.-М. Тыменецка, Маргарет Уилсон и др. В каждом регионе, будь то Азия, Африка, Латинская Америка, Россия, Индия и Китай вам могут привести еще не одну сотню женщин, оставивших след в философии. По крайней мере две сотни философов женщин жили, умерли, и оставили письменные работы по философии в течение прошедших двадцати пяти веков, и если мы не акцентируем их достижения, то это станет, вероятно, затянувшейся недооценкой их творчества. Ибо известно, что недостаточный доступ к грамотности несомненно уменьшил возможности древних и средневековых женщин, эпохи Возрождения и Нового времени как в обучении, так и в созидании философии. Предубеждение против женщин также несомненно запугало многих женщин, которые иначе могли бы иметь рискованные, а возможно и альтернативные мнения по важным философским темам. Действительно, многие из древних и средневековых произведений содержат формулы смирения или адресованы другим женщинам как правила жизни и деятельности. Однако, когда мы исследуем любой исторический период, на который исследование философии традиционно разделено (древний, средневековый, нововременной и новейший), мы находим практикующих врачей или юристов женщин. Аналогично, когда мы исследуем любую специальную область философии—будь это этика, метафизика, эпистемология, социальная и политическая философия, или логика, — мы находим женщин в тех же областях, в которых заняты их мужские коллеги. Важно отметить, что женщины были известны и достаточно уважаемы мужской частью философского семейства. Только три философа женщины, Мурасаки, Юлия из Норвича[7] и Сабуко де Нантес работали в изоляции от мужских коллег. Все другие философы женщины были активными участниками философских сообществ, в которых мужчины и женщины совместно использовали их точки зрения, работы, испытывали взаимовлияние и изучали друг друга. Почему тогда женщин изъяли из исторического канона философии? Ветхая ученость едва ли может объяснять эти действия мужчин. Здесь, видимо, дело в характеристике историй философии. Информация относительно мужчин и философов женщин появляется в тех же самых источниках: ранние компендиумы и энциклопедии, средневековые архивные коллекции (особенно в Ватикане), ранние современные профессиональные журналы сохраняли соответствие мужчин и женщин философов. Возможно это не имеет никакого отношения к тому факту, что истории философии не включали упоминание практикующих философов женщин, но, странно, что неизвестны и женщины историки философии. В любом случае остается некоторое предубеждение со стороны мужчин по отношению к женщинам философам, как и молчание относительно вклада женщин в философию в больших хронологических справочниках по философии и философских энциклопедиях. Известно, что действующие из предубеждения древние редко обучали девушек вообще, в том числе и философии; действующие из предубеждений средневековые богословы отвергали существование самой способности женщин в сфере управления религиозной или философской. Даже Екатерина Сиенская, которая могла услышать признания, нуждалась в двух священниках рядом с нею, чтобы они предоставили ей прощение за эти занятия. Действующий из предубеждения Кембридж и Гарвард ждал до середины двадцатого столетия, чтобы предоставить степени Ph.D. по философии женщинам. Даже Джонс и Кэлкинс не получили степени по философии в их местных институтах. Предубеждение против философов женщин исходило от историков, от ученых, которые знали многое о знаменитых женщинах философах, но победило предубеждение и мужская история философии. Это предубеждение, как бы оно ни выражалось относительно философов женщин, существует до сих пор.[3]
Литература
1. Колесников А.С., Современный философский процесс в начале XXI века, в Сб.: Miscellanea Humanitaria Philosophiae. Очерки по философии и культуре. К 60-летию Ю.Н. Солонина, СПб, «Санкт-Петербургское философское общество», Выпуск 5, 2001 г., с. 116-122. (Источник: http://vikent.ru/enc/4112/)
2. Источник: ( www.liveinternet.ru/users/milla111111/post126176164/)
3. Колесников А.С., Современный философский процесс в начале XXI века, в Сб.: Miscellanea Humanitaria Philosophiae. Очерки по философии и культуре. К 60-летию Ю.Н. Солонина, СПб, «Санкт-Петербургское философское общество», Выпуск 5, 2001 г., с. 95-128.
4 .Источник: (http://nedorazvmenie.livejournal.com./1082611.html#cutid1)
5. Philosophy of Literature //The Cambridge Dictionary of Philosophy. General Editor Robert Audi. Cambridge, 1998.
6. Jones E.E., Constance. Elements of Logic as a Science of Propositions. Edinburgh: T. and I Clark. 1890.
7. Julian of Norwich. Revelations of Divine Love. Trans. C. Wolters. Harmandsworth: Penguim, 1966. 1985.