Секст Эмпирик. Против ученых IX 332. стоические философы предполагают, что «мироздание» отличается от «всего». «Мирозданием» они называют мир, а «всем» - внешнюю пустоту вместе с миром. Поэтому, говорят они, мироздание имеет пределы (поскольку мир ограничен), а «все» беспредельно, поскольку таково свойство пустоты вне мира.
Диоген Лаэртий VII 87. В свою очередь, жизнь согласно добродетели - это то же самое, что жизнь с правильным пониманием того, что происходит природным образом - так говорит Хрисипп в первой книге сочинения «О целях», ибо наша [частная] природа представляет собой часть природы целого. Поэтому конечная цель - жизнь, следующая природе, то есть, как нашей природе, так и природе целого, ведя которую, мы не совершаем ничего, что запрещено всеобщим законом. Закон же этот - верный разум, все проницающий и тождественный Зевсу, устроителю распорядка всех вещей. И это то же самое, что добродетель и благое течение жизни счастливого человека, когда все совершается согласно с сопутствующим каждому божеством и направляется по воле распорядителя всего мира.Природу, в согласии с которой нужно жить, Природу, в согласии с которой нужно жить, Хрисипп толкует как общую и как собственно человеческую ...
Плутарх. Об общих представлениях. Во всех отношениях нелепо и противно здравому смыслу утверждение, что нечто есть, но при этом не является существующим, и когда [стоики] говорят, что некоторые [вещи] хотя и есть, но не есть как существующее, то самым нелепым оказывается то, что они говорят обо «всем». Окружая мир извне беспредельной пустотой, они утверждают, что «все» - это ни тело, ни бестелесное. Из этого следует, что «все» - это нечто несуществующее. Ведь «существующим» они называют только тела; а поскольку существующему свойственно действовать и испытывать воздействие, и «все» - это несуществующее, то, таким образом, «все» окажется неспособным ни оказать воздействие, ни испытать его. Таким образом, им остается только сказать то, что они и говорят: «все» не пребывает на месте, но и не движется. Они признают, что «все» не наделено душой, но и не лишено ее ... Они не утверждают, что «все» есть нечто завершенное. Ведь завершенное имеет пределы, а «все» беспредельно в силу лишенности границ. Итак, по их мнению, есть нечто, что не является ни незавершенным, ни завершенным. Кроме того, «все» - это не часть чего-то, поскольку нет ничего большего, чем оно; не является оно и «целым», как говорят они сами. Действительно, целым называется нечто упорядоченное, а «все» из-за своей безграничности оказывается и беспредельным, и неупорядоченным. Таким образом, как нет никакой другой причины «всего» (ибо помимо «всего» ничего и нет), так и само «все» не является ни причиной другого, ни себя же самого: ему ведь несвойственно оказывать воздействие, а как раз воздействие и входит в понятие причины. Намек на самую общую стоическую «категорию», обнимающую не-сущее и сущее. Пустота как бестелесное является «как бы сущим», т. е. налична иначе, чем сущее в настоящем смысле (телесное), и не способна оказывать воздействие на сущее.
https://iphras.ru/uplfile/histph/publ/stoliarov_svf-i..
Столяров. Фрагменты ранних стоиков. Т2. (2).pdf