Источник цитаты: Александр Болдачев. Субъектная онтология и проблема совместной деятельности [*]

При обсуждении объектов, данных субъекту, возникает необходимость введения нового понятия, которое являлось бы ответом на вопрос: где даны объекты? Где расположена эта точка, с которой субъекту даны объекты? Где различаются объекты друг от друга? По идее, мы должны ввести понятие со значением «пространство данности объектов», «картинка», на которой размещены все различаемые субъектом объекты». Если учесть, что понятие непосредственной данности исходно объяснялось на примере пробуждения или выхода из обморока, то наиболее подходящим термином для обозначения понятия «пространство данности объектов» будет «сознание». То есть в субъектной онтологии следует говорить: субъекту объекты даны в сознании. 

Известно, что термин «сознание» даже в пределах одной предметной области (психологии, философии) используется во множестве порой очень далеких друг от друга значений. Значение, принятое в субъектной онтологии (пространство данности объектов),  согласуется с бытовой и медицинской трактовками этого слова, к примеру, в выражениях «пришел в сознание», «потерял сознание». В этом значении преимущественно используют этот термин и в современной аналитической философии сознания. В частности, когда Дэвид Чалмерс рассказывает о сознании как о фильме, прокручиваемом субъекту, он имеет в виду именно «пространство», в котором даны объекты. И это терминологическое решение надо просто принять. 

Итак, что мы можем сказать о соотношении понятия «сознание» и понятий «дано», «субъект», «объект»?  Прежде всего, очевидно, что сознание не является объектом – все, что дано субъекту как объект, дано в сознании. То есть само сознание не может быть дано в сознании. Из тезиса о необъектности сознания следует вывод о некорректности таких выражений, как «свойство сознания», «состояние сознания», «деятельность сознания» и т.п. Все, что может иметь свойства/атрибуты, состояния и участвовать в деятельности является объектами, данными в сознании.