Причины почему отношения не складывались могли быть разные: как от того, что сам Сергей Юрьевич, со всеми им приобретенными привычками и замашками, им не нравился, так и в том, что по его мнению, в них, в этих женщинах было всё... за исключением души. Которая у них напрочь отсутствовала. Её - души не было... В этом наверное и была причина или ответ почему он не женился. Да, ему встречалось множество красивых достойных женщин. Но ему всегда почему-то казалось, что в них было всё... за отсутствием души.
То, что он не то, что бы прав в этом своем наблюдении, но, во всяком случае, не одинок, ему сообщил один его знакомый татарин. Он как человек правоверный, древнего благочестия, и по его утверждению - мусульманин, вообще утверждал, что у женщины души нет, и не стоит переживать по этому поводу. - У лошади душа есть, а, мол, у бабы её нет, - такой вывод из его слов сделал для себя Сергей Юрьевич.
Что ж тут переживать раз её - души у них просто нет? - Они может и сами переживают, но поделать с этим ничего не могут. - Их пожалеть надо...
***
...Эти соображения и занимали последнее время Сергея Юрьевича. Он размышлял об этом приблизительно так: все то, что я хочу донести до Даши, - все мои мысли, планы, гипотезы и другие интеллектуальные конструкции, будет ли это ею понято, если у нее нет души? - Без души ведь все это не понять: никак не понять. Просто невозможность какая-то получается...
Любит ли он Дашу, Дарью Сергеевну, как он ее называл, однозначного ответа на этот вопрос у него ещё не было. – Хотя если быть честным, то тут Сергей Юрьевич, лукавил, но даже себе он не хотел признаться в этом, и его официальной точкой зрения, которой он прикрывался как щитом, было то, что он «еще не разобрался в этом вопросе» и точка. Дальше в своих рассуждениях Сергей Юрьевич идти не хотел: он стеснялся или… Но сейчас его заботило другое: ведь весь парадокс и вся проблема была в том, что не только ты любишь эту женщину, но со временем и она начинает тебя любить, - так рассуждал Сергей Юрьевич, - и здесь-то и возникает то непредвиденное, что отвлекает и беспокоит тебя.
Так думал Сергей Юрьевич, вспоминая Дашу. А ночью ему снился сон. Сон был как кино, - он выглядел так, будто кто-то, неведомый Сергею Юрьевичу, показывал ему отрывки его, но какой-то ему неизвестной, неведомой, иной жизни. И Сергей Юрьевич откуда-то точно знал, что жизнь, которая была во сне, была его жизнью.
***
Всю ночь шел дождь. Дождь словно бы плакал. Но этого никто не заметил. Только поутру бродячий пес лизнув, собравшуюся на асфальте лужицу, сморщил нос и фыркнул: вода была солоноватой и горьковатой на вкус. И только он, наверное, Один, и знал, что это были слезы. Её слезы. Она плакала. Плакала всю ночь. И ее слезы капали и падали на землю.
Но слезы были потом, а сначала она хлюпала носом, потом всхлипывала, и лишь после, - когда она разрыдалась, после, - когда она уже не могла себя сдерживать, по её щекам потекли они, - слезы. И это было плохо. Это было неправильно: уж что, а плакать, и уж тем более расстраиваться, ей было нельзя. Никак нельзя. Она и он знали об этом, но и в этот раз она не смогла сдержаться. И хотя виноват был не он, но все равно ему было неловко. - Как-то неправильно все выходило: он невиновен, но она плакала. Плакала. И это было тогда, когда она была с ним. А он и был с ней для того, что бы она ни в коем случае не плакала. Никогда не плакала. А она плакала. Вернее она ревела! Навзрыд! И снова с ним. Снова когда с ней рядом был он, Один, Бог.
Это, наверное, было от того, что рядом с ним она чувствовала себя слабой, а если более и точнее, то с ним она, могла себе позволить побыть, слабой: девочкой, девушкой, молодой женщиной, - человеком. Но это было неправильно: она не была, не должна была быть человеком! - Потому, что она была Богиней.
А когда Боги становятся Людьми и неминуемо приходят на землю, то вот тут у смертных, да и Богов и начинаются все самые серьезные неприятности...