«Всё течёт»…т.е.  возникает, разворачивается в единство многообразие единства противоположностей, развивается, процветает, стареет  и скатывается в небытие.  – А что там?  То же самое, что и здесь; только небытие скатывается (переходит) в бытие. Такова форма «течения», которая вернула нас к закону наследственности, т.е. затянувшемуся до бесконечности процессу, которым овеществляется, моделируется живое, в том числе и ДНК: «Разворачивание (отрицание) определённого количества нечто в единство многообразие единства противоположностей и неоднократное возвращение  (отрицание) данного единства в то самое определённое количество нечто из которого оно когда-то развернулось в себя и есть, затянувшийся до бесконечности процесс, если он не будет прерван  не благоприятными условиями его  существования». Кроме того, закон наследственности убеждает нас в том, что «генетический код», к затянувшемуся  до бесконечности, процессу не имеет никакого отношения: он ему абсолютно не нужен.

    Закон наследственности поставил нас перед дверью, за которой находится самостоятельное возникновение жизни с её величайшим разнообразием и мы, простые смертные, увидим данный процесс.  Если диалектика со своими законами, принципами и постулатами станет методом отрицания (разворачивания), не только основы всех живых существ, в единство многообразие единства противоположностей, но и отрицанием (разворачиванием) определенного количества в данное единство. Разумеется, это очень кропотлива и сложная  работа. Куда проще и легче брякнуть, выпалить словно  из ружья: «Да это – генетический код». И отхватить за это Нобелевскую премию.

    Жизнь, как в общем, так и в частности, начинается с разворачивания не только всеобщего, но и определённого количества (конечного) в единство многообразие единства противоположностей. Без становления данного единства, жизнь и развитие биологической материи и любого биологического объекта, абсолютно не возможна и не мыслима. Но, как это доказать генетикам, биохимикам, биологам и другим специалистам, отвернувшимся от диалектики. Ведь они абсолютно убеждены в том, что «С поразительной точностью живые организмы копируют (воспроизводят – Л.Р)  себе подобных. Всё многообразие животных объектов определяется наследственной программой, заложенной в нуклеиновых  кислотах. (?!) Вся генетическая информация  хранится в дезоксирибонуклеиновой  кислоте ДНК» [Е.А.Строев. «Биологическая химия» стр.15 Высшая школа.  Москва. 1986г.] Оказывается, всё многообразие «живых организмов» определяется не качеством бесконечности, её, протекающим в противоположных направлениях,  движением от себя в  себя, а генетической информацией.  А ведь бесконечность как всеобщее, двигаясь от себя в себя, распадается на многие от себя для того, чтобы сохранить себя в своих же от себя.

    В отличии от Е.А.Строева совершенно иной точки зрения придерживался в своё время автор интереснейшего гипотетического трактата, «Происхождение жизни», А.И.Опарин: «Мир живых существ представлен колоссальным  разнообразием видов животных и растений, но, не смотря на это разнообразие видов всем живым существам от человека и до мельчайшего микроба присуще что-то общее, что роднит их между собой». [А.И.Опарин. «Происхождение жизни». Стр.7.]  С утверждением Опарина роднится вывод учёных, который абсолютно не совмещается с генетическим  кодом: «Исследования последних лет показали, что нуклеиновые кислоты оказались молекулярной основой всех форм жизни, и клеточных и не клеточных – от человека, животных, растений, любых микроорганизмов и до вирусов». [Философская энциклопедия. 3  Стр.558]

    С высказыванием Опарина и выводом учёных перекликается утверждение химиков: «Существование закономерной связи между всеми химическими  элементами, наталкивает на мысль, что в основе всех атомов (металлов и не металлов – ЛР) лежит нечто общее». [Н.А.Глинка. «Общая химия» стр. 7 Москва. 1965г.] Этим «общим», субстанциональным у Менделеева, является масса, которая «есть именно такое свойство его, от которого  должны находиться в зависимости все остальные свойства…» [там же стр. 75]

    Философы обязаны были задуматься над вопросом: что именно превратило «нечто общее» и нуклеиновые кислоты, являющиеся «основой» всех форм жизни, в противоположности: в металлы и не металлы, в клеточные и не клеточные, в животных и растении, в самцов и самок и т.д. . Но они не стали заниматься этим делом и тем самым оставили один из основных  не у дел. Истина и суть которого, сводится  к переходу определённого количества нечто в отсутствие его качества (свойства способности) и наоборот: отсутствия  качества в количество. Именно данная закономерность привела «нечто общее» к  периодической системе элементов Д.И.Менделеева и к рефлексивной природе любого из них. Ведь отсутствие качества и  есть качество. (См. Диалектика – зеркало генетики.) Непонятно: почему специалисты по естествознанию упрямо не замечают этого факта, не смотря  на всю его очевидность. Закономерность перехода определённого количества в отсутствие его качества и наоборот, отсутствия качества в количество осталась не у дел и у Опарина, который писал: «Нам нужно хотя бы в общих чертах познакомиться с основными принципами организации протоплазмы – того материального субстрата, который лежит в основе живых существ». [А.И.Опарин. «Происхождение жизни». Стр.] Опарин прекрасно видел и понимал , что протоплазме, лежащей в основе живых существ, не хватает какой-то изюминки, вернее, принципа, который вдохнул бы в неё величайшее разнообразие процесса, которым овеществляется и моделируется любой биологический объект. Философия диалектического материализма тогда, да и  в наше время, не опиралась и не опирается  ни на качество  общего (субстанционального), ни на качество определённого количества. А ведь общее как бесконечность, а об этом говорилось выше, двигаясь, в противоположных направлениях, от себя в самого себя, распадается на многие от себя для того чтобы сохранить себя в своих же от себя. Этим процессом общее (субстанциональное) не только не повторяет себя после себя, но и отрицает свою собственную  однородность и однообразие, т.е. разворачивается  в единство многообразие единства противоположностей.

    Всякое от себя «общего» есть определённое количество, обладающие, т.е.  качеством конечного, собственным движением от себя в себя. Всякое от себя «общего» как определённое количество (конечное) в этом движении не исчезает, но и не остаётся прежним. Ибо, двигаясь от себя, оно  не повторяет себя после себя, тем, что увеличивается на единицу. Это очень важный и существенный момент в становлении наследственности. Во-первых, движение конечного от себя в себя не является затянувшимся до бесконечности процессом. Во-вторых, его увеличение на единицу в каждом своём от себя приводит  к переходу количества в противоположное качество и наоборот: противоположного (отсутствие) качества в количество. В-третьих, при увеличении конечного на одну единицу, количество отсутствия его качества единица за единицей скатывается к нулю. Итог данной закономерности – единство многообразие  противоположностей, т.е. тот или иной период периодической системы элементов Д.И. Менделеева и не только. И здесь приходиться удивляться: как такого неопровержимого факта (явления) не заметили философы. Данная закономерность распространяется на все уровни и формы существования материального мира. Хотя, как здесь не вспомнить великого философа,  Гегеля: «… предмет есть истинное и сущность, безразлично к тому, знают его или нет, но знания нет, если нет предмета». [Гегель. «Феноменология духа» стр.62. Москва. 2007г.]

    Разворачивание (отрицание) определённого количества нечто в единство многообразие противоположностей, не является для химии каким-то, не существующим, процессом, придуманным ограниченным рассудком. Чтобы убедиться в этом, открываем «Общую химию», читаем, «Лишь в конце девятнадцатого века были сделаны открытия, показавшие, сложность строения атомов и возможность превращения, при известных условиях, одних атомов в другие». [Н.Л.Глинка. «Общая химия». стр.90] “ Эти открытия показали философам и другим специалистам, что масса (количество) того или иного элемента располагает качеством конечного: собственным движением от себя в самого себя. Она, как таковая, способна развернуться только в одно, единственное в своём роде, единство многообразие противоположностей, т.е. в тот или иной период периодической системы элементов Д.И.Менделеева. А теперь в «Общей химии» идём дальше: «Вся электронная оболочка атома распадается на слои K.L.M.  или энергетические уровни».  [Там же стр.108.] Не останавливаемся на первом периоде (о нём речь пойдёт ниже), идём дальше: останавливаемся на втором периоде: «Следующие после лития элементы: бериллий, бор, углерод и т.д., сохраняют гелиевый слой (К)  из двух электронов, но число электронов во втором слое L последовательно увеличивается на единицу, пока не достигнет восьми в атоме неона».  [Там же стр.111]  Разве данный процесс не является движением конечного (определённого количества) от себя в самого себя, которым оно отрицает свою однородность и однообразие. Не видеть в этом процессе закономерность перехода количества нечто в противоположное качество (свойство, способность) и наоборот:  противоположного качества в количества – это величайший грех, который трудно чем оправдать.  Ведь данная закономерность распространяется на все уровни и формы существования материального мира. Именно она привела «нечто общее» всех атомов к периодической природе химических элементов. Не сегодня, так завтра в ДНК того или иного живого существа, человек увидит период в периодической системе биологических (живых) элементов.

    Но, ни это самое важное и главное в истории философии, а то, что именно философы диалектического материализма не стали рассматривать  периодическую систему элементов Д.И.Менделеева в сфере противоречия: самостоятельного рефлексивного определения, которое лежит в основе становления  биологической (живой) материи. Но об этом речь пойдет ниже. А сейчас надо сказать: если бы генетики, биохимики, биологи, философы и другие специалисты  рассматривали любой биологический  в сфере единства многообразия единства противоположностей, то навряд ли бы живое стало вотчиной генетического кода. Революция в биологии, да и не только в ней, неизбежна.